«Принеси»!

На мою мысленную команду среагировал один из часовых, которому бумажный снег, опускался буквально на голову.

Листовку я получил уже во время завтрака, сидя за самодельным столом, рядом сидели мои живые слуги. Теперь когда они выросли до погонщиков, то по традициям моего родного мира, могли делить со мной трапезу, прада, только в походе. Хотя я никогда не был таким уж горячим ревнителем традиций, но в тоже время считал, что и панибратства с более низкими существами допускать не стоит.

В листовке на русском и немецком языках, прямым текстом обращались ко мне, разве, что не называли по имени.

Там не кто предлагал мне сменить сторону, при этом грозя, богатством и полной творческой свободой. На секунду меня даже заинтересовала личная земля, где-то в Эльзасе и замок. Так же в листовке фигурировали обещания безграничных ресурсов и полного расположения короля.

Знак мне предлагали подать посредством столба дыма.

«Звучит чертовски заманчиво, можно будет забить на войну и погрузиться в исследования и тренировки дара, только боюсь в таком случае местному королю от меня не будет никакого толку, а это значит, что обещания „свободы творчества“ ложь. Скорее всего меня попытаются запереть в какой-нибудь лаборатории и заставят штамповать боевых некрохимер в промышленных масштабах. А оно мне надо? С другой стороны, король СССР может проделать тоже самое. А стоит ли тогда менять одно на другое».

В итоге так и непридя к однозначному решению уронил на землю листовку и вернулся к еде, наблюдая краем глаза за напряжёнными физиономиями своих слуг. Они тоже успели ознакомится с листовками и теперь по-моему лицу пытались понять какое решение я принял.

Неудержавшись стал тихо напевать на немецком солдатскую песенку, которую случайно выучил из головы подопытного.

— Wenn die Soldaten

durch die Stadt marschieren,

Offnen die Madchen

die Fenster und die Turen.

Припев петь не стал, невыдержав вытянутых физиономий слуг, захохотал.

Ведерников невнятно выругался и поднявшись, прихватив свой жутковатый посох отошел к «своим» умертвиям. Савелий тоже что-то пробурчал и вернулся к еде.

«Ну никакого чувства юмора»!

Подумал я улыбаясь, настроение немного улучшилось, ещё лучше оно стало когда я извлёк из печати управляющий кольцо-артефакт, к счастью всё прошло по плану и артефакт был полностью рабочим, но пока не активным.

Выглядел он конечно далеко не эстетично, да уж чего греха таить и не эргономично, как впрочем и посох, носить который было жутко неудобно. Кольцо имело желтоватый оттенок и было довольно грубым, и неудобным, особенно беспорядочно торчащие во все стороны костяные шипы, разной длинны и остроты, даже просто носить его на пальце будет сущим мучением, но для меня главное было функционал, а удобство пользователя было, даже не третьестепенным.

«Ничего, привыкнут».

Кольцо Савелию не понравилось, что меня немного рассердило, после чего, я пообещал ему, что тогда я ему сделаю кольцо для носа и заставлю носить. После моих слов Савелий еще раз оценил свой будущий рабочий инструмент и нашёл в нём ранее незамеченную прелесть.

«Не даром мой дважды покойный учитель говаривал, что боевым спелом и словом можно достичь гораздо больше, чем просто словом, хотя он же говорил, что если слово исходит от магистра менталистики, то хватит и одного слова».

После завтрака, мы не спешно стали сворачивать лагерь, но в какой-то момент нам пришлось резко ускориться, так как от дальних часовых пришел сигнал о выброске в лес сотен парашютистов. Причём заброска осуществлялась таким образом, что разом отрезала нам путь на восток и юг, тем самым лишив нас возможности отойти дальше в лес.

«Ничего, будем отступать к могильнику, а там уже Пожиратель попадёт в радиус моей чувствительности, после чего численность врагов будет уже не важна».

Мой план Ведерников одобрил, хотя и с некоторыми поправками, которые я внимательно выслушав принял. Было бы глупо игнорировать своего будущего стратега, особенно когда прочишь его на место погонщика орды.

Не дожидаясь давления от егерей, что уже организовывали цепь, собираясь прочёсывать лес частой гребёнкой, мы отправились в сторону могильника. Как я и ожидал едва мы тронулись в путь Ведерников подошёл ко мне и попросил разрешения предупредить о немцах страшину.

На что я кивнул, мне было без разницы, выживут эти люди или нет, но с другой стороны почему бы и не помочь, когда мне это ничего ни стоит.

Через пару минут один из немертвых управляемый капитаном рванул в сторону лагеря красноармейцев, унося в нагрудном кармане записку от Ведерникова.

Судя по всему на этот раз немцы не поскупились и по моим самым скромным подсчетам одних только десантников было выброшено не меньше трех тысяч человек, так же над лесом постоянно висели два самолёта-разведчика и это не считая инных наземных сил задействованных в операции, я был практически уверен, что сейчас лес до предела насышен солдатами Вермахта, конечно не весь лесной массив, так как такую площадь было бы охватить попросту невозможно, но кусок в пару сотен квадратных километров как минимум

«Не повезло, окуруженцам».

Через боковое охранение, которое кстати организовал Ведерников, заметил, что буквально в паре сотен метров слева двигается отряд старшины, чётко придерживаясь того направления, что и мы.

Впрочем после листовок немцев, раскиданных по всему лесу, смысла скрываться от широкой публики уже не было, впрочем как и взвалить себе на плечи лишние заботы. К счастью далеко идти не пришлось, с ростом моей силы, вырос и радиус на котором я мог дотянуться до своих немертвых. Пожирателя я почувствовал за двадцать пять километров.

— Ко мне!

Ментальный приказ заставил вздрогнуть гигантскую тварь лежащую в яме, среди редких обломков костей. Некрохимера мерзотно-розового цвета, абсолютно ассиметричной формы, подняла переднюю часть торса, к которой без признаков шеи крепилась треугольная голова, разделеная пастью на три части.

— Быстрей!

Монстр мгновенно вскочил на все девять своих ног, причём четыре из них были слишком коротки либо вообще в зачаточном состоянии. Одна нога почему-то выросла на спине и несмотря на то что была вполне функциональна, из за своего расположения оказалась бесполезна. Все тело твари покрывала розоватая кожица, усеянная торчащими в случайных местах костяными иглами, особенно их было много на голове. С невероятной скоростью химера сорвалась с места и рванула на зов, таща за собой трёхметровый пилообразный хвост.

Рост чудовища был выше двух с половиной метров в холке, а длина без хвоста чуть больше пяти метров, несмотря на свои размеры и нечётное количество рабочих ног, двигалась некрохимера очень быстро и была невероятно проворна.

Выбрасывая огромные комья земли из под когтистых лап, тварь молнией устремилась к опушке леса, к которой как раз подъезжали несколько грузовиков с пехотой в сопровождении бронетранспортёра. Примитивный псевдоразум некрохимеры на бегу оценил броневик как самого опасного хищника, после чего атаковал его, всё происходило на такой скорости, что солдаты даже не успели среагировать. Миг и удар многотонной туши опрокинул бронированную машину на бок, чудовищные когти закалённые и усиленные магией, словно бумагу разорвали стальные бока полугусеничного бронетранспортёра. Гигантская пасть словно лепестки цветка раскрылась и вырвала огромный кусок из броневика, как будто он был из хлебного мякиша, так уж вышло, что вместе с броневыми плитами в пасть к Пожирателю, попал и пулеметчик. «Убив» бронетранспортёр, некрохимера метнулась к грузовикам от которых с воплями ужаса разбегались солдаты, грузовики были «загрызены» ещё быстрее, после чего тварь заметалась по опушке леса хватая пастью и давая чудовищными лапами разбегающихся как тараканы солдат Вермахта.

— Ко мне!

Стегнул по сознанию твари ментальный приказ.

Недобежав буквально одного метра до визжащего от ужаса фельдфебеля, химера резко остановилась уперевшись всеми лапами в землю, подняв перед собой просто вал земли, после чего с лязгом стального капкана захлопнула распахнутую пасть и мгновенно развернувшись бросилась в лес.