Парень пришёл к себе домой.

— Ты принёс деньги? — задал вопрос его отец Орест Орестович.

— Какие?

— Разве ты еврей, чтобы отвечать вопросом на вопрос? — сказал он уже более раздражённо, чем прежде. — Вознаграждение за Ричарда.

— Не принёс.

— Но почему? Его хозяева оказались жадными?

— Отец, ты ошибаешься. Хозяин хотел мне заплатить, но я отказался.

— Сколько он хотел дать тебе?

— Целых пять тысяч гривен.

— Ты что, совсем кретин, да? — совершенно разозлился он и заорал на сына. — Это не такие большие деньги, но они тоже не валяются на дороге!

— Дело в том, что я работаю на хозяев Ричарда. Они оказались хозяевами «Жар — птицы».

— И что с того? Что тебе помешало взять с них деньги?

— Не надо орать на меня, — он сделал тоже самое, что и его отец. — Я заботился о Ричарде абсолютно бескорыстно. Вы с мамой сами учили меня и моих братьев, что в этой жизни не всё покупается и продаётся. С меня вполне достаточно и того, что я и так продаю им свой труд. Я не думаю, что мы так уж нуждаемся в денежных средствах, чтобы брать ещё и за это деньги. Ричард жил у нас всего — то два дня. Я не думаю, что он так уж объел нашу семью. Если мы так уж много потратились на него, то пришли Передерий счёт за наши услуги, но только извини, я совсем не хочу участвовать в этом фарсе.

— Я погорячился. Извини. Иди обедать.

— Не переживай. Я уже успел пообедать.

— Где именно? Когда ты успел?

— Мои хозяева накормили меня в качестве благодарности за Ричарда.

После чего он ушёл на улицу, громко хлопнув при этом дверью.

«Когда только мой отец успел стать таким меркантильным?» с негодованием подумал Валентин. "Раньше он не был таким. Сколько себя помню, у нас в доме не было такого культа денег. Когда только он успел перемениться?

Тем временем у Иры в комнате зазвонил телефон.

— Да, слушаю. Кто это?

— Любимая, ты что, совсем не узнала меня? Это же я, Артём.

— Понятно, — кране сухо ответила она. — Только меня для тебя нет дома.

После чего положила телефонную трубку.

Возмущению девушки не было предела.

Подумаешь, какой нашёлся умник! Значит, сначала он обижает её, совсем не думает о ней в такую трудную для неё минуту, а она сейчас должна ещё разговаривать с ним. Ишь ты, какой! Обойдётся! Сначала пусть заслужит прощение, а Ира ещё хорошенько подумает следует ли его прощать.

Раньше она всегда стремилась помириться с парнем и чем скорее, тем лучше, но именно теперь она настолько сильно была обижена на него, что пока ей не хотелось это делать. Она считала, что совсем ничего не потеряет, если сделает это как можно позже. Она давно ясно поняла, что Артём у неё полнейший эгоист. Только если раньше девушка мирилась с этим потому, что очень сильно любила его, то теперь впервые в жизни ей всё — таки захотелось проучить его. Она решила, что для такого как раз пришло время.

Она почувствовала, что ужасно устала. Утомилась хорошенько и основательно.

До сих пор Ира искренне считала, что у неё хорошая работа, но теперь видела, что она не такая уж и замечательная. Что может быть хорошего в том, чтобы без конца угождать вечно всем недовольному отчиму? То есть, иногда он был доволен, даже счастлив, но бывало так крайне редко, что она запросто могла пересчитать все эти случаи по пальцам. На маму было гораздо приятнее работать, чем на него, но приходилось считаться и с ним. К тому же, Антонина Леопольдовна любила его и от сего факта было никуда не деться.

Девушка думала, что у неё любящая семья, но оставалось признать, что особой любви в ней не было. Вернее, она была, но любили далеко не все. Спиридон Карлович и Антонина Леопольдовна очень любили Женю, но она не особо — то ценила это. Её очень избаловали и она привыкла воспринимать это как должное. Она любила только саму себя и своего Фоку. От родителей ей прежде всего были нужны лишь деньги. Они с детства сильно избаловали девушку и теперь пожинали плоды.

К тому же ещё Иру печалило то, что Артём у неё был такой эгоистичный человек. Он бросил её в трудную для неё минуту и ушёл восвояси. Она же должна была сама как — то выкручиваться, отчего у неё на душе осталась неизбывная горечь.

Внезапно даже для самой себя она вспомнила, как Валентин отказался от вознаграждения за Ричарда и на душе у неё стало так тепло оттого, что ещё бывают не меркантильные парни, стало приятно, что он бескорыстно заботился о нём. Вспомнила и тут же забыла.

Девушка почувствовала, что остро нуждается в отдыхе и чем быстрее он начнётся, тем лучше, иначе у неё может случиться самый настоящий нервный срыв. Поэтому она приняла решение поехать к своей бабушке по материнской линии Матрёне Карповне Гойда. Она жила в райцентре в Николаевской области.

Иногда Ира приезжала к ней или одна, или с Женей. Бывало, что вторая делала это и одна, хотя крайне редко. Конечно, бабушка хотела, чтобы внучки приезжали к ней как можно чаще, но у них из — за работы и учёбы это не выходило. Жене так вообще было не слишком — то интересно с ней. Оно и понятно. Ей всего только восемнадцать, а старушке уже за семьдесят, но старшую внучку сильно печалило такое её отношение к ней.

«Могла бы и почаще приезжать к бабуле, тем более, её вторая бабушка, мать Спиридона Карловича уже давно умерла» тогда думала она. «Да и нужны ей от бабушки тоже одни лишь деньги и домашний комфорт», но перевоспитать всё равно её не могла так, как это было уже поздно делать и всё тут.

Раздался телефонный звонок.

«Если это Артём» с раздражением размышляла девушка, «то я брошу трубку так, как сейчас я совершенно не желаю разговаривать с ним. Только попробуй позвони мне снова и я сразу же выскажу то, что думаю о тебе, так что будешь ты у меня оттого несчастный и бедный. Послушаем, что ты запоёшь после этого».

Телефон продолжал настойчиво надрываться у Иры на прикроватной тумбочке.

«Да кто там это такой может быть?» с ещё большим неудовольствием подумала она.

Затем она взглянула на его экран и она испытала величайшее облегчение оттого факта, что это был совсем не он. Напротив, это оказалась её бабушка Матрёна Карповна.

— Привет, бабуля, — радостно защебетала она в трубку. — Как ты? Как поживаешь? Представляешь, я только что думала о тебе.

— Привет. Вот здорово! Ира, я тоже только что подумала о тебе. У меня пока всё хорошо. А как у тебя, внученька моя золотая?

— Не очень. Об этом надо долго рассказывать.

При этих словах девушка невольно сама для себя даже всхлипнула, хотя до этого старалась стойко держаться.

— Ириша, ты там плачешь, что ли? — с подозрением в голосе спросила она. — Или мне это кажется?

— Нет, бабуля, со мной всё нормально, — соврала девушка. — Да, тебе это только кажется.

— А мне думается, что нет. Ничего мне не кажется. Вот что. Скажи Тоне и Спиридону, что хочешь отдохнуть, возьми отпуск на недельку и приезжай ко мне. Ещё лучше вместе с Женечкой. Я так соскучилась по вам обеим, если бы вы знали! Вы так редко приезжаете ко мне.

— Хорошо. Только что я скажу отчиму и маме? Кто будет работать вместо меня?

— Ой, да ради Бога, я тебя умоляю! Тоже мне, трудоголики какие выискались! Сами не отдыхают и моей любимой внучке не дают! Скажи, что ты до смерти устала. Пусть дают хоть небольшой отпуск на неделю, а ещё лучше на две. Что, разве тебя совсем некем заменить?

— Да.

— Раз некем, пусть сами справляются.

— Хорошо. Я обязательно постараюсь приехать.

— Замечательно!!! И давай постарайся выбраться именно на эти выходные. И привози с собой Женю. Я жду вас обеих. Мы пообщаемся с тобой по душам. Ты обязательно расскажешь мне о том, что гложет тебя изнутри. Может, твоя старая бабушка что — нибудь присоветует тебе. Не думай, что, если я старуха, то уже совсем выжила из ума. Напротив, я ещё всё понимаю.

— Бабуля, да ты у меня ещё всех заткнёшь за пояс, — посмеялась Ира. — Ты у меня самая молодая и замечательная.