Миссис Томпсон была красивой женщиной. Гораздо красивее дочери. Высокая, статная, с большими карими глазами и классическим римским профилем. Черные волосы гладко зачесаны назад, а в глазах такая строгость, что Джеймс даже опешил на мгновение. Нет, не от испуга. Он просто не понимал, как у такой строгой матери могла вырасти такая дочь, как Катрин.

Мистер Томпсон был одним из сотрудников Гринготтса, вроде работал с маглами. Очень высокий — наверное, под два метра ростом, худой и с болезненным цветом лица. Он немного горбился, как часто делают люди, много сидящие за письменным столом. Катрин явно унаследовала от отца темно-русые волосы и курносый нос.

Они не причитали, не паниковали, и вообще вели себя крайне собрано. Выяснили причину их срочного вызова, осмотрели всех присутствующих в лазарете, и только потом миссис Томпсон строго уточнила у дочери:

— Как ты вообще допустила такую ситуацию? Разве я тебе не говорила, что чистота и невинность — главные добродетели девушки?

— Меня заставили выпить зелье страсти! Папа!

Катрин обняла отца, чем явно показала причину избалованности: кажется, она была любимицей не столь строго родителя.

— Зелье страсти? — миссис Томпсон обернулась к директору. — Как могло зелье страсти вообще попасть в школу? Разве посылки не проверяют специальным артефактом?

— Она купила его в школе, — улыбнулся Джеймс.

Больше говорить ему не пришлось. Миссис Томпсон тут же потребовала подробностей, и к этому времени подошли родители двух слизеринцев. Было выяснено, что Катрин купила и выпила зелье сама. Джеймс едва сдерживал плотоядную улыбку: он все правильно рассчитал. Теперь родители Катрин уже и хотели бы случай замять, но им не позволят родители двух парней. Задав девчонке всего пару вопросов, взрослые узнали, что зелье было куплено у семикурсника Северуса Снейпа.

— Он предложил тебе купить эту гадость, милая? — участливо спросил мистер Томпсон.

— Она сама купила, — возразил Джеймс. — Все в Хогвартсе знают, что Снейп может сварить практически что угодно, дело лишь в цене.

Слизеринцы тут же закивали, как китайские болванчики. Давнее правило «тонешь сам — топи другого» сработало снова. Джеймс тщательно скрывал ликование: все идет ровно так, как он запланировал.

Их отпустили по комнатам. Разбирательство было назначено на завтра. О продаже незаконных зелий сообщили в Министерство. Джеймс шел через холл с часами, когда ему навстречу по лестнице спускались представители ДМП и пара авроров.

Меньше всего Северус ожидал, что прелестный вечер с книгой по темным искусствам будет нарушен появлением четырех сотрудников министерства. Они просто появились на пороге гостиной Слизерина во главе с побледневшим Слизнортом, и потребовали мистера Снейпа. Северус положил книгу на соседнее кресло и подошел к ним. В голове было пусто, не было ни единой мысли — ни страха, ни мыслей о том, зачем эти люди здесь. Набатом в висках билась простая истина: все кончено. Что именно кончено Северус не знал. Вышел вслед за представителями министерства из гостиной, покорно шел между авроров вплоть до кабинета директора. Он был здесь второй раз. Ему предложили сесть на жесткий стул, явно наколдованный только что.

— Мистер Северус Снейп. По нашим данным, вы делали на продажу запрещенные зелья. Вы понимаете, что это нарушение закона?

Северус едва смог ответить:

— Я не понимаю о чем вы.

Представитель ДМП прошелся по кабинету, наколдовал себе второй стул, сел ровно напротив Северуса и уточнил:

— Не понимаете? А вот Катрин Томпсон утверждает, что это вы продали ей зелье страсти. Мы уже получили флакончик от зелья. Вы ведь знаете, что определить авторство в столь сложном зелье для нас не сложно?

Северус сумел сохранить на лице спокойное выражение, но внутри он по-настоящему паниковал. Его система продажи держалась исключительно на круговой поруке и тщательном выборе покупателей. В основном он продавал зелья слизеринцам. Представителям других факультетов — только при поручительстве своих. Посторонние о таком знать не могли. Все, кто покупал у него зелья, их затем использовали, чем нарушали закон. Сдали его — получили наказание сами. Катрин Томпсон всегда была туповата, но не настолько же?

— Катрин очень просила. Хотела сделать сюрприз парню… я… я не смог ей отказать, — скромно признался Северус. — Знал, что это запрещено, но… если используется не во вред кому-то, то это уже не нарушение закона?

Два представители Департамента Магического Правопорядка переглянулись. Северус быстро придумал, что сказать. Он хорошо изучил ту часть магических законов, что касалась зелий. Такая лазейка действительно существовала. Иногда мастера варили себе это зелье исключительно для остроты ощущений, а в Мунго его в малых дозах прописывали для лечения импотенции. Если выставить все так, что Катрин просила его о зелье для себя и Джеймса, то сурового наказания можно будет избежать. Главное, хорошенько спрятать часть ингредиентов из лаборатории.

— Хорошо, мистер Снейп, — кивнул этот мужчина. — Так как вы ученик Хогвартса, мы не можем допрашивать вас с зельем правды и не можем требовать допроса в министерстве. Но это до момента обнаружения прямых улик. До конца расследования вам запрещено покидать стены школы, в том числе — посещать факультативы и заходить в Запретный Лес. Завтра в десять утра состоится слушание Попечительского Совета, вы должны присутствовать на нем. Можете идти.

Северус встал, поклонился присутствующим и вышел из кабинета в сопровождении Слизнорта. Они только доехали по лестнице до выхода, как Слизнорт шепотом произнес:

— Они знают, что случай был не единичный. Вы ведь понимаете, что завтра появятся жалобы пострадавших?

— Спасибо.

Северус похолодел. Он понимал, что полноценное расследование может найти пострадавших. Те ученики, которые когда-либо оказывались под воздействием многочисленных запрещенных зелий, которые Северус варил уже более двух лет, все они разом могут подать заявки. Найдутся пострадавшие — будут искать ответственных. Да, спустя столько лет уже ничто не укажет напрямую на его содействие, но останутся те, кто эти зелья применял. Сколько из них не выдадут его при полноценном допросе ДМП?

Слизнорт проводил его до гостиной, но Северус не стал заходить внутрь. Он дождался, пока декан уйдет наверх, и только потом шагнул в секретный ход, что вел на нижние этажи подземелья. Северусу нужно перепрятать часть ингредиентов.

Утром о заседании Попечительского Совета знали почти все. Это было вполне предсказуемо — все крупные проступки в стенах школы рассматривали на закрытом собрании, куда допускали лишь немногих школьников, способных подтвердить слова опрашиваемых. Джеймс пришел с Сириусом. Лили присутствовала как представитель учеников — Лучшая Ученица и Староста Гриффиндора. Здесь же были родители учеников. В том числе и Флимонт Поттер. Он опирался на трость, со временем стал прихрамывать. В трости держал не только палочку, но и шпагу. В юности он был знатным дуэлянтом, поэтому к нему даже сейчас мало кто лез с оскорблениями.

— Джеймс Поттер назначил мне свидание. Ранее он не единожды предлагал… предлагал…

— Моя дочь не обязана произносить это вслух! — возмутилась миссис Томпсон. — Понятно же, что Джеймс Поттер пытался склонить Катрин к сексу с использованием зелья. Увы, но моя дочь влюблена в него…

Среди членов попечительского совета была и Вальбурга Блэк. Косясь в ее сторону, вопрос задал Патрик Вуд, один из богатых, но не слишком родовитых магов:

— Мистер Поттер, вы подстроили вчерашние события?

Джеймс встал со своего места:

— Я действительно надеялся, что Катрин выпьет зелье, — легко признался он, — Но я просто хотел показать ей, что чувствовала Лили одиннадцатого ноября.

Среди попечительского совета послышались шепотки. Они не понимали о чем идет речь. Вальбурга горестно вздохнула. Она уже поняла, что Сириус не спроста говорил с ней перед отъездом.