А потом выяснилось, что моя «аксолотля» это дракон. Самый настоящий.

Последним членом отряда была Лайла.

Воспоминание заставило меня поморщиться.

Лайла. Она же Элис. Сама она была довольно невысокой, про таких говорят: метр с кепкой в прыжке со стула. Вздернутый носик, чуть пухловатые щечки и небольшие пухлые губки бантиком создавали впечатление невинности. Если бы не большие яркие глаза с янтарной радужкой. Из-под глубокого капюшона темного плаща, скрывающего миниатюрную фигурку, спускалась густая грива темно-малиновых волос. Девушка была облачена в приталенную мантию без рукавов темно-бордового цвета, обтягивающую и подчеркивающую аккуратную грудь. Доходя до середины бедра, мантия скашивалась под острым углом в правую сторону, до колена. Кисти и предплечья чародейки надежно скрывались в полуперчатках, плавно переходящих в вытянутые наручи, скашивающиеся у середины по диагонали к локтю. В тыльную сторону наручей вшито по три изящных изогнутых лезвия. Темные удобные штаны, плотно прилегающие к бёдрам, заправлялись в высокий мягкий сапог до середины голени.

Эта девушка нашла меня сама, когда случайно подслушала мой разговор с парой зазнавшихся ребят в новом городе, носящим название «Элиот», куда мы добрались с Инь после «безымянного города». Там пара игроков хвасталась тем, как прошли некий «Проклятый Лес», чего на самом деле не делали, тупо выкупив проклятые топоры, проданные мной на местном аукционе. Кретины. Я решил с ними поспорить, заявив, что оружие добыто мной. Естественно они проиграли пари и попали на тысячу золотых.

Я тогда воспользовался приятной функцией, о которой знали на тот момент не все — функция божественной клятвы. Игроки как бы невзначай бросили мне клятву, мол, дадут деньги, если я докажу, что это именно мои проклятые топоры, которые они демонстрировали, желая показать свою крутость. Игра зачла их клятву, пригрозив за несоблюдение жесткими штрафами-дебаффами, которые превратят их персонажей в бесполезную плюшку для битья. Результат — плюс тысяча золотых на мой счёт.

Лайла слышала диалог и полностью застала ту сцену. Она написала мне письмо, предложила встретиться в таверне возле города. Дескать, мы можем реально пройти «Проклятый Лес». Ну а я решил собрать всю команду, позвав и эльфа, и Железнобрюхого с Таминитой.

Только вот сердце моё кольнуло совсем не это воспоминание. Первый полет с ней на драконе — демонстрация своего дракона остальным ребятам в том числе! Кстати, я Железнобрюхому кое-что обещал — покатать его на спине своего дракона. Интересно, он ещё играет? А то обещания нужно выполнять! Вспомнился наш тяжелый поход через «Проклятый Лес», а затем не менее тяжелый бой при это самом храме, за которым я сейчас наблюдаю, устроившись в тени и предаваясь некой летаргии.

Память. Бой при храме

— КАВАБАНГА!! — рявкнул я, активируя все свои умения и врываясь в ряды мертвого врага.

Что такое рога — знают все. Что такое рога с большим ПВЕ-опытом… Знают не многие, обычно узнавая перед смертью. Кинжалы, словно живые ткали полотно Смерти. Иронично — на смерть отправлялись итак мёртвые. Лезвия буквально пели, нанося удар за ударом. Укол, уход вбок, подрезать ногу, подкинуть противника в небо и, пока он в воздухе, переместиться ему на грудь, в падении нанося десяток ударов и отправляя на респаун.

Чей-то клинок пронесся перед лицом. Кто это тут такой шустрый? Ах это рыцарь… «Путы», словно сами сковали опутали противника. Град ударов не оставил в нем и капли не-жизни.

Бой завораживал. Подобно той самой Тьме, которая манила во время переноса. Теперь эта Тьма жила в моих клинках. Удары градом сыпались на противника. Вражеские атаки с легкостью отклонялись удобными изогнутыми лезвиями, а головы ловко отсекались от туловища. Иногда противник внезапно ускорялся, вынуждая меня рефлекторно дергаться, уклоняясь или уводя корпус в сторону. Рисунок боя тут же ломался, враг переставал казаться предсказуемым, и я вынужденно отступал назад, перегруппировываясь. Глаза отвлекали. Мозг реагировал на внешние раздражители — резкие движения — и всё сбивалось.

Перегруппировавшись, я вновь ворвался в бой. Удар, уклонение, «скачок». Я закрыл глаза. «Скачок», серия ударов, прыжок вертикально и падение коленями на сгнившую шею мертвеца. Глаза были не нужны. Я видел бой, подобно опытным музыкантам, наблюдающим перед мысленным взором свой инструмент, по которому бегают пальцы. Зона пять на пять метров словно светилась синим, подсвечивая силуэты. И это не было игровой механикой. Я не видел противника в реальности. Просто мозг получал тактильные, обонятельные и осязательные сигналы от рецепторов, после чего выстраивал картинку, не отвлекаясь на зрение. Ярко-синие фигуры перемещались в моем сознании, словно обычное воображение. Однако, стоило мне засмотреться, как картинка теряла четкость, и я оказывался в кромешной темноте, начиная паниковать. Чудом удалось избежать ошибки. Тело само знает, что делать и как. Не нужно ему мешать. Это всё равно, что пытаться контролировать условный рефлекс — сделаешь только хуже. Нужно довериться телу. Всё равно, что сороконожка задумается о том, как она ходит — насекомое сразу запутается в своих лапках!

Скоро в голове появились и другие точки. Условно-зеленое скопление сзади и ярко-алое бьющееся сердце рядом. Почему оно рядом?.. Почему оно не во мне?.. Переместившись к нему, я удивленно взглянул на его биение.

Хм… Как странно…

Постоянные движения на периферии зрения отвлекали. Словно миллионы тараканов ползают и никак не могут умереть.

Удар, уход в сторону, «скачок» — сердце переместилось вместе со мной.

«Клинки», а затем максимальная скорость ударов по очень толстому противнику. Плевать кому.

Сердечко было вне меня, но при этом оно было частью меня. Я безусловно чувствовал все его перемещения и замечал ярко-алые вкрапления, периодически появляющиеся рядом со мной. И там, где они были, противник умирал лучше. Куда бил я — там появлялись вкрапления. Где появлялись вкрапления — туда бил я. Это был чудовищный союз между мной и таким героическим сердечком, почему-то бродящим вне моего тела. Ну ничего, потом верну. Смертельный тандем продолжался.

Силуэты вокруг вызывали одно только раздражение. Скорее бы их убрать и разобраться, почему сердечко бродит вне меня. Какая-то мысль настойчиво билась в мозг. О! У меня есть мозг? Круто!

Нет, ну никакого житья… Как хорошо, что с сердечком легче проводить чистку и убирать так мешающих мне вредителей!

С каждым ударом раздражителей становилось всё меньше — это радовало. Я хороший уборщик. Я хорошо чищу грязь!

Сердце оказалось рядом и накрыло нас ярко-фиолетовым полем, по которому тут же расплескалась ядовитая зелень… Не знаю, что это, но выглядит красиво…

Мозг тут же засигналил об опасности. Страх пронзил всё моё естество. Ярко-бордовая вспышка слева заставила меня буквально вывернуть кости из суставов, чтобы предотвратить катастрофу. Я не знал какую, но понимал — катастрофа неизбежна! Вспышка вонзилась в меня. Больно. Сердце за моей спиной тревожно забилось. Я спас его?.. Спустя мгновение пришло осознание: я спас его! Я спас сердечко! Значит жизнь прекрасна, да? Да, прекрасна!

Хотелось петь, плясать, улыбаться. На душе было хорошо и светло… Если бы не эти синие и бордовые вспышки рядом. Они нарушают гармонию мира… Нужно их убрать…

Бах! — погасла одна. «Скачок». Ещё один «Бах» — вторая!

Град ярко-бордовых светлячков устремился ко мне откуда-то сбоку. Серьёзно? Это вы меня светлячками решили напугать? Я засмеялся. И с каждой секундой мой смех нарастал.

Когда светлячкам до меня оставалось считанные метры, что-то сильно толкнуло меня в спину, больно уронив на пол. КТО ПОСМЕЛ⁉

«Скачок».

Я замахнулся, чтобы уничтожить нарушителя и удивленно прищурился. Это было тревожно бьющееся сердечко. Оно решило спасти меня! Какое заботливое сердечко!

Глупо улыбнувшись, я перенесся в то место, откуда вылетали светлячки. Здесь находилось ровно девять таких же бордовых, как и те светлячки, фигур. Удар. Минус одна. Удар. Вторая. Удар… Удар… Удар… Удар…