Утром следующего дня легионеры возобновили атаки всеми своими силами и быстро избавились от оставшихся баз. Конечно, нашлись хитрецы, которые таки сумели сбежать через тайные ходы и канализацию, но без мощной базы в качестве опоры какая жизнь их ждала? Многие были потом убиты зомби или мутантами за городом, или же схвачены Седьмым небом во время зачисток. Бретанн перешел под полный контроль лагеря всего за несколько дней, отчего многочисленные аристократические и корпоративные фракции пришли в негодование. Они еще не смогли добраться до Леона, а противник взял еще один крупный город. Чиновники также выразили свое недовольство, но после убийства Лагранжа Макс «держал их в холодном дворце».

Кроме того, внешнему миру была явлена еще одна сила Седьмого неба. Было непонятно, союзники ли это, как лагерь Мстителей и команда Сильвии, или же это собственное подразделение Седьмого неба, но было ясно, что этот новый отряд был очень мощным. Оставалось загадкой, как он так долго прятался от глаз и ушей стольких сил, исследующих лагерь, но факт оставался фактом. У Седьмого неба были еще не раскрытые козыри. А через несколько дней, передав Бретанн сотрудникам лагеря, Небесный Легион просто растворился в сельской местности, словно его никогда и не существовало. Даже спутники не смогли его найти. Это была та еще загадка.

Несколько мужчин в официальных костюмах или в офицерской форме сидели в большом конференц-зале. Хотя время было днем, в зале уже было сильно накурено и стоял запах алкоголя. В основном мужчины были предпенсионного или даже пенсионного возраста, и лишь немногие из них были средних лет. Большинство были либо слегка полноватыми, либо откровенно толстыми. Очевидно было, что они не были слишком сдержанными в своих предпочтениях. Что уж говорить об обычном поддержании хорошей формы, некоторые из них полностью себя запустили, нисколько не заботясь о здоровье и уровне холестерина в крови.

Хотя среди них явно было несколько генералов, но они не были похожи на тех людей, кто ведет солдат в бой или имеет достаточную степень хладнокровия и энергии в организме, чтобы поддерживать интенсивную умственную деятельность в условиях тотальной войны. Гражданский чиновник с экстремальным лишним весом — это еще относительно терпимо, хотя и странно, личность ведь публичная, но вот если такой человек военный, сразу возникают сомнения в том, как он оказался на своем месте, и какова была его физическая подготовка в молодости. Несмотря на то, что прямо сейчас им ничего не угрожало за высокими защитными стенами с кучей оружия на них, их лица уже выглядели несколько изможденными и бледными из-за работы последних дней. Впрочем, не у всех бессонные ночи были связаны с беспокойством о своем положении и положении страны. Там могли быть и потребности куда более низкого уровня.

— Эти лягушатники уже зачистили все крупные населенные пункты на юго-западе острова, — с яростным недовольством проговорил один из мужчин, выдохнув кольцо дыма после затяжки от дорогой сигары. — Хотя они не занимаются зачисткой малых населенных пунктов и дикой местности, это еще хуже, чем если бы они так делали. Много саксонцев попадает им в плен и отправляется в Версальскую Республику. Еще и зомби. С ними проще иметь дело, чем с разными странными мутантами, если оценивать сложность убийства и получаемые за это опыт и кредиты. Даже от мутировавшей курицы сложнее избавиться, чем от древнего зомби, а выхлоп одинаковый. Лягушатники в буквальном смысле крадут опыт и кредиты из нашего кармана.

— Просто говорить об этом — легко, — скривил губы седовласый мужчина. — А что делать то? Как их остановить? Просто выгляните в окно, и вы увидите пролетающий мимо дрон разведчик. Они знают о каждом нашем перемещении. Мы должны заняться освобождением населенных пунктов на севере страны прямо сейчас, а не наблюдать за тем, что делает противник. Их дни, все равно, сочтены.

— А ресурсы? А расходы? — возмутился другой. — Лягушатникам легко это делать, ведь они могут экслуатировать наших граждан, не кормя их и не обеспечивая их должными условиями проживания. Однако, мы не только понесем расходы на саму операцию, но и на снабжение выживших. Близится зима, понадобится теплая одежда, провизия и топливо.

— Ну, с теплой одеждой и провизией Вы однозначно перегнули, сэр Бэкинс, — улыбнулся седовласый. — Уж чего, а этого добра у нас навалом. По поводу провизии, конечно, придется подсуетиться, но при текущих размерах выжившего населения только лишь круп и консервов на складах магазинов и крупных торговых центров хватит, чтобы продержаться до следующего года. Может быть, и дольше. Вас ведь совсем не это беспокоит, ведь так? Вы не можете избавиться от всех нестабильных элементов и группировок из освобожденных населенных пунктов, как это делает противник. Их всех придется принять в семью и поделиться властью. А когда таких элементов станет много, то придется уже созывать голосование, выбирать отдельных руководителей, восстанавливать парламент, в конце концов. Вы просто беспокоитесь о том, что лишитесь своей нынешней власти и полномочий, когда в нашем лагере станет больше фракций и группировок со своими интересами.

— Да, как Вы смеете! — возмутился полный мужчина предпенсионного возраста.

— Хватит! — остановил назревающую перепалку первый говоривший. — Не время для ссор среди нас. У нас есть одна общая большая проблема. И даже если мы и другие страны предпримут ход в ближайшее время, сколько этого времени в запасе у сепаратистов? Сколько они успеют вывезти наших граждан за это время, и как мы вернем их обратно? У нас нет столько транспорта, а их экранопланы, вполне вероятно, будут уничтожены во время боевых действий. Нам придется возвращать своих людей через тоннель, но его легко защищать и трудно атаковать. Даже если сепаратисты будут подавлены, мы не сможем быстро взять под контроль тоннель.

— Экранопланы — новые машины, — покачал головой седовласый. — Не думаю, что их достаточно много для всех операций сепаратистов. Тем более, что с началом боевых действий они будут заняты. И тоннель играет большую роль не только для нас, но и для них. Хотя мы не можем захватить его прямо сейчас, но мы можем изолировать его с нашей стороны, чтобы прекратить циркуляцию поставок у сепаратистов. Но мы не можем атаковать их в лоб. Им определенно будет известно, что мы решили действовать. Нужны другие идеи.

— Мы можем задействовать артиллерию! — вмешался один из генералов. — С дальнобойной артиллерией и РСЗО атаковать их ключевые пункты и дороги. Даже если они будут знать о перемещении наших машин, что они смогут сделать?

— Неплохо! — кивнул первый мужчина. — Тогда так и поступим!

— Но там могут быть гражданские Грейт-Саксонии, — нахмурился седовласый мужчина. — Они могут пострадать под обстрелом.

— Очевидно, чтобы спасти остальных от вражеского плена, мы должны пойти на некоторые жертвы, — проговорил генерал. Несколько мужчин в зале его поддержали, у седовласого больше не было возможности возразить.

На следующий день две колонны военной техники отправились в объезд Альбиона к позициям на востоке и западе города, чтобы вести огонь с двух точек. Их действия неизбежно были замечены дронами-разведчиками Седьмого неба, и отчет сразу же лег на стол Максу. В отличие от рэндомцев, землянин воевал десятки лет на разных планетах, какой тактики и стратегии он не видел? Просто взглянув на состав колонны машины, он сразу понял, что задумал противник. Приказы были переданы незамедлительно, и все операции в пределах дальности РСЗО противника были прекращены. Бойцы либо покинули местность, если это было возможно, либо спрятались в долговременных огневых точках и бомбоубежищах.

На этот раз Лидеру лагеря пришлось действовать самостоятельно. Среди его людей было несколько пилотов самолетов, но они еще не совсем привыкли к экранопланам. Сам же Макс в многочисленных инопланетных войнах водил различные виды транспорта, от танков до дирижаблей. Разве что, боевых мехов и косполеты не водил, а в остальном транспорте у него был обширный опыт. Он срочно призвал клона, который будет его помощником в операции и еще двух бойцов. Вчетвером группа отправилась в секретный ангар в Манроке. Действовать нужно было быстро, времени на объяснения не было, поэтому руководство лагеря все еще пребывало в неведении.