— Хотя бы нет сиюминутного вреда, — ответ прозвучал преувеличенно бодро, но лучше уж так, чем его уныние. Заодно размышления вслух отвлекали от волнующе-приятного ощущения. — Но я правда не думаю, что у него все под колпаком. Даже если у него деньги, он не один такой, всегда найдётся конкурент. Ты же девяностые проспал, вот когда был ужас ужасный, и то как-то всё устаканилось без твоего непосредственного участия. А сейчас порядка больше, на любого найдётся управа.
— Ты права. Стоит выяснить, кто сейчас стоит над Берковичем, а может, и ещё выше, — он медленно кивнул. — Не просто же так он активно защищает подселенцев, начиная с Дорохова...
— Мне кажется или у тебя к этим существам какое-то особое отношение? — осторожно задала я вопрос, который давно мучил.
— Не кажется, — криво усмехнулся он. — Я впервые столкнулся с ними близко весьма… неприятно.
Я думала, на этом объяснение кончится, но Кощей неожиданно добавил конкретики. Как я и предполагала, совсем отстраниться от человеческой жизни пришельцы не могли и порой, несмотря на огромную пропасть в знаниях, завязывали тёплые отношения со смертными. Долгих романов Ейш, по собственному спокойному признанию, избегал, благо не страдал особой влюбчивостью, а вот настоящие друзья порой попадались. С одним таким и случилась беда.
Вдаваться в лишние подробности Кощей не стал, но и так всё понятно: удар по голове, попытки бороться за жизнь — а потом глаза открыло совершенно другое существо. Учитывая, что до тех пор с подселенцами Ейш не пересекался, впечатления оказались сильными. Со временем разобрался и разумом понимал, что, по совести, эти пришельцы не виноваты, они же не по своей воле приходят в мир, но осадок остался.
— Понимаю. Мне они вообще ничего не сделали, но всё равно от мысли об их существовании жутковато. Действительно — как паразиты какие-то. Интересно, а как к ним относятся остальные операторы? И могут ли операторы на них влиять?
— Вероятно, — неопределённо пожал плечами Кощей. — Об этом только оператор и скажет.
— Да вообще обратиться к кому-то из опытных операторов за советом — отличная идея,-- оживилась я. — Если Костюм так давно кого-нибудь ищет, значит, до существующих дотянуться не может. Это, кстати, ещё одно подтверждение, что не так уж у него много власти, было бы всё ФСБ в кармане, не пришлось лично за кем-то бегать! — предположила я и тут же запнулась на внезапно возникшем вопросе. — Слушай, а я вот чего не понимаю. Он заявлял, что я нужна ему живой. А кто тогда взорвал заправку? Там же явно убить пытались! Да и беспилотный автомобиль...
— Разумно, — задумчиво нахмурился он. — Машина не в счёт, там наверняка сидел какой-то обычный шунт, пусть и достаточно крупный, из полуразумных. Но ты права, взрыв похож на дело других рук. Только вряд ли этот случай подойдёт под «враг моего врага».
— Но попытаться столкнуть их всё равно заманчиво!
Кощей усмехнулся, кивнул. Запоздало заметил мою руку, которую продолжал держать в ладони, но только сжал чуть крепче, поднял на меня задумчивый взгляд и проговорил веско:
— Спасибо.
— Да было бы за что, — слегка смутилась я и опустила глаза.
— Пойду и правда в душ, — проговорил он и поднялся, выпустив мои пальцы. Показалось, что нехотя. Хотелось, чтобы нехотя.
Василий с другой стороны недовольно мрякнул, спрыгнул на пол и, задрав хвост трубой, выразительно потрусил к двери.
Выпустив кота на променад, я вернулась на кровать, достала из переноски ноутбук, но не включила, а обняла обеими руками и уныло повесила голову.
Кощей мне нравился. Да и как он мог не понравиться? Спокойный, надёжный, верный. Симпатичный. Честный. Не мужчина — мечта. А как обнимает! И очень хочется знать, как целует. У него очень красивые губы — не девичьи-пухлые, но чётко очерченные, возмутительно правильной формы.
Одна только проблема, возраст. Не то чтобы он смущал меня, но… Мужику уже несколько весьма насыщенных веков, вряд ли он всё это время не интересовался женщинами. Самонадеянно думать, что после такой долгой жизни он может всерьёз увлечься обыкновенной человеческой девушкой, не обладающей ни обширным жизненным опытом, ни какими-то выделяющимися достоинствами.
Нет, я прекрасно знаю, что привлекательна, и лишними комплексами из-за внешности не страдаю. Фигура хорошая, глаза большие и выразительные, волосы густые. Вот только…
Блин, Наташа, серьёзно? Впечатлить многовекового, уставшего от жизни мужика хорошей фигурой? Пф-ф!
Вся моя нестандартность — вот она, странный ноутбук и непонятный не то дар, не то обязанность. А в остальном… Обычная девушка. Ну да, стараюсь быть порядочной, меня так родители воспитали, но это сложно назвать выдающимся качеством. Он же за свою жизнь столько видел! И стольких. И ярких, и сильных, и женственных, и всяких самых удивительных. Может, с какими-нибудь легендарными личностями общался, вошедшими в историю. Он, может, с той Расковой, о которой я в школе доклад писала и потом «Ночными ведьмами» болела, знался. С Екатериной Великой чаи гонял. Княгине Дашковой советы давал. И тут я, Борисова Наташа, здравствуйте. Двадцать пять лет, бытовые приборы чиню. Тьфу!
Чувствуя, что накрутила себя уже почти до слёз, я решительно открыла на коленях ноутбук. Нечего сейчас ныть, лучше принести пользу. Хотя бы поищу информацию про уже известного злодея, а то неудобно его Костюмом называть.
Но первым делом всё равно проверила соцсети, ответила сестре и маме, чтобы не нервничали, и только потом погрузилась в пучину поиска.
Пока взаимодействие с пультом забавляло меня тем, что очень походило на киношную работу с компьютером. Когда герой забивает в поисковик «древний ритуал на крови с рунами», и ему сразу же — оп! — не пять тысяч страниц форумов экзальтированных девиц, сомнительной мифологии и рекламы потомственных гадалок с чёрно-бело-серо-бурокозявчатыми магами, а выдержки из древних уникальных текстов. Подлинных, оцифрованных и выложенных в открытый доступ. Причём обязательно — с теми самыми рунами, которые ему нужны.
Вот мне как раз так и выдавал. Даже жаль, что никакие ритуалы на крови искать не нужно.
***
Вычислить кого-то из операторов не вышло. Ни имён, ни хотя бы косвенных данных об их существовании, это явление для моего пульта оказалось недоступно. Вряд ли дело в нём или во мне, скорее существовал способ закрыться от поиска, чем опытные люди активно пользовались. Зато со вторым вопросом сложностей не возникло.
С Работиным Сергеем Степановичем, явившимся к Яге за моей шкурой, мы оказались чуть-чуть коллегами. Примерно в той степени, в какой коллеги начальник Генштаба и сержант стройбата. Пятьдесят два года, миллиардер, сколотивший состояние на IT и криптовалюте — сначала занимался медтехникой, потом своевременно вложился в нейросети и софт для беспилотных аппаратов. Не самый публичный человек, но меценат, опекающий несколько клиник, регулярно поддерживающий молодые стартапы и вообще имеющий отличную репутацию.
На первый взгляд.
Потом пульт начал выдавать ту информацию, которую я для себя скопом окрестила «древние ритуалы»: то, что, если и существует в доступе, в поисковиках толком не проиндексировано и на запросы ни за что не выпадет. Махинации с налогами, кинутые стартаперы, полукриминальная служба охраны, набранная из бывших зеков, причём сплошь с кровавыми статьями. Теперь понятно, почему по нам так спокойно и расслабленно открыли огонь, нимало не стесняясь возможных свидетелей: отмороженные уголовники, что с них взять. Похоже, их даже приказ «взять живой» не особо впечатлил.
Нашлись пересечения с Дороховым. Оказалось, Работин тесно сотрудничал и дружил с отцом Ильи, знался с ним самим, однако найти провокационные разговоры между подселенцами не вышло. Наверное, требовался какой-то более точный запрос, это в интернете ноутбук ловко отыскивал и систематизировал информацию, а тут не справился. Или Илья тоже умел защищаться от подобного поиска? Или я вообще что-то не то делаю? И спросить-то негде!
