Смех, да и только.
С седьмым отрядом сейчас выходила похожая ситуация. Увы, но ничего поделать с этим безобразием было уже нельзя, ибо Макар, который командовал помывкой мальчиков и самолично подбирал им одежду в их саквояжах, опустил руки, когда уже к полудню эти чучмеки умудрились перепачкать все свои “нарядные” вещи и вновь стали похожи на шайку оборванцев.
И вот этот час настал. Час, когда все они стояли в очереди к фотографу, который нашел себе временное пристанище в Парке статуй.
Локация эта была для него очень удобной – все дорожки здесь были мощенными и широкими, а свет пробивался сквозь кроны деревьев замысловатыми узорами, благодаря которым детские фотографии становились еще более “природными” и летними. В дальнем конце парка было выделено свободное пространство, выложенное белым кирпичом, которое и облюбовал себе фотограф. Посреди этой площадки рядом друг с другом стояли две декоративные увесистые скамьи со спинками и витиеватыми подлокотниками, на которых усаживался первый ряд пионеров. У них за спинами выставляли самых высоких детей, фоном для которых служили не только высаженные деревья, но и статуя самой “Ювенты” в правом углу площадки. Куда же без нее?
Получалось интересно, но у Макара так и не осталось ни одной фотографии за все те три года, что он проработал в лагере ранее. Ну а теперь же, когда вожатская романтика для него осталась уже давно позади, фотография с отрядом ему была и вовсе ни к чему. Больше всего Мака сейчас заботило то, что ему очень хотелось немного перекурить, но вместо этого он был вынужден тупо простаивать со своим шумным и нетерпеливым отрядом в общей очереди на эту несчастную фотосессию.
Очередь продвигалась крайне медленно. Отряды проходили в парк один за другим следуя расписанию, но делали это не спеша и лениво, а сам дотошный фотограф – мужичонка в смешных очках и рубашке поло, заправленной в короткие шорты – чересчур уж долго пытался навести красоту, рассадить и расставить детей по местам и нащелкать эти несчастные фотографии. Прибавьте ко всему этому палящее солнце, орущих вокруг детей, никотиновый голод и пустой желудок, и получите самый настоящий Ад с одним из его мученических кругов для грешников всех видов и мастей.
Нужно было с этим что-то делать. Срочно!
– Зорь, я пойду пока… Пройдусь до администрации…по делам. Минут через двадцать буду – сказал скучающей напарнице Макар, которую сейчас доканывали девочки, пытаясь развести вожатую на легкий массаж.
– Курить, что ли? – занудно прошептала Зоря.
Мак кивнул.
– А потерпеть нельзя? Мы уже скоро пойдем.
– Какой скоро? Перед нами еще там целая орава – кивнул в сторону толпы вожатый.
– И что? Бросал бы ты уже это дело.
– Ой, давай не начинай – отрезал Мак. – Тебе этого не понять.
– Ну да, куда уж мне – скривилась вожатая. – Ладно. Только давай быстро.
Макару всегда становилось немного спокойнее, когда он выкуривал сигарету. Дым, проникающий в легкие, давал ему какую-то необъяснимую легкость, которой вожатому порой очень не хватало.
Сигарета по своей сути была проста и приятна. В ней не крылось ничего сложного, не нужно было разбираться и ломать голову. Она не подведет и не расстроит. Не обманет и не обнадежит. Сигарете ничего от тебя не нужно, она ничего не потребует взамен. Всё элементарно и понятно. Просто купи и наслаждайся, ничего более. Макара устраивал такой союз, про который уж точно можно было сказать: “Они жили долго и счастливо”.
А еще, выкуривая сигаретку, ты как будто мог лишний раз поставить жизнь на паузу, спокойно подумать и пойти дальше до следующей остановки и очередного перекура. Ну а что до вреда здоровью… На этот примитивный аргумент Макар всегда мог накинуть свой собственный – а что сейчас не вредит вашему драгоценнейшему здоровью? Да всё, что угодно. Возьмите хотя бы эти ГМОшные продукты, выращенные благодаря ядерной химии и усилиями Сатаны. Вот уж что действительно является истинным злом и настоящим вредом для организма. Только вот сигареты и алкоголь не скрывают перед вами своей сути и говорят о своем вреде прямо, ничего не утаивая и не пытаясь казаться хорошенькими, в отличии от тех самых помидоров-переростков, которые обыватели приобретают в ближайшем супермаркете.
Да и в конце концов – если вы не хотите себя гробить, то вас ведь никто не заставляет пить и курить, правильно? Вот так вот.
Тем временем вожатый топтался за столовой, скрывшись от посторонних глаз. Вокруг не было ни души. Медпункт, располагающийся через дорогу, не подавал признаков жизни, а его белые оконца сонно щурились, неплотно прикрытые занавесками. Вожатый вообще не припоминал, видел ли хоть раз такое, чтобы из этого небольшого здания кто-либо выходил, или же входил в него. Яков Максимович и Катя, медики, которые здесь и гнездились, наверняка целыми днями помирали со скуки, если вообще торчали в медпункте средь бела дня.
В животе у Макара опять заурчало, уже в который раз. Тонкий, но противный росток голода, проросший у него из желудка, доставала уже почти до самого горла, свербя противным и надоедливым треском. Голодуха была для него не в новинку. На воле Мак частенько мог ничего не съесть за целый день просто потому, что он либо не обращал на голод никакого внимания, либо же ему было просто лень себе что-то готовить. А порой и готовить было не из чего – чего уж тут греха таить? Такая уж у него была жизнь.
Однако сейчас, когда вожатый подсадил свой организм на регулярный режим питания в определенное время дня, желудок быстро почувствовал сбой и требовал немедленной подпитки.
Закинуть в себя, увы, было нечего. Прошуршав по сусекам, у себя в вожатской Макар нашел лишь несколько сырых и дурно пахнущих печенек, оставшихся от недоеденного детьми второго ужина, которыми он, тем не менее, всё равно не побрезговал. Помимо этого, ничего более съестного у него так не нашлось, а и искать перекус где-либо еще у вожатого не было времени. Тарелка с уже засохшими пельменями продолжала оставаться неприкосновенной, а тратить свои кровные на сладости из буфета Мак, несмотря на голодуху, всё также не собирался. Миллионером он не слыл, а цены в буфете были такие, что впору было подъезжать к “Зое” на спорткаре, чтобы хоть немного доказать свою платежеспособность.
Нужно было что-то придумать. Обязательно. Немедленно.
“Как заставить столовую увеличить порции? Как сделать это аккуратно? Поможет ли здесь Элина? И если да, то как в таком случае не остаться ей обязанным на всю оставшуюся жизнь? И еще – как решить всю эту лабуду без участия других вожатых?” – вот такие вопросы крутились в голове у Мака всё то время, пока сигарета медленно тлела у него в руке.
С каждой минутой голода настроение у него портилось всё сильнее, а идей в голове больше так и не становилось.
А еще и это назойливое урчание в животе…
Внезапно дверь служебного входа в столовую зашелестела замком и наружу вышла девушка в фартуке, которая сразу же приметила Макара. В руке у нее тоже была пачка сигарет, только более тонких, в отличии от тех, что курил сам вожатый.
– Э, вожатик – прикурить не найдется? А то я жигу прошляпила где-то.
Мак сразу же узнал ее – это была та самая официантка, которая сегодня и принесла к столам вожатых их запоздалый обед. Видок у нее был уставший, а внешность по бытовому невзрачной. Ростом она была чуть ниже Макара. Светло-каштановые волосы девушки были завязаны в не совсем аккуратный пучок. Лицо обычное, как и всё остальное. Единственной отличительной чертой официантки были ее веснушки, россыпью покрывавшие большую часть ее обыкновенного лица.
– Не курю – ответил Макар, демонстративно потушив сигарету о землю и бросая окурок в урну.
– Пхах, смешно.
– Как скажешь.
– Эй… Ну ты чего, обиделся, что ли? – окликнула его девушка так, будто они уже давно были лучшими друзьями.
– Не понял? – остановился Макар.
– Ну, из-за порций этих – кивнула в сторону столовой конопатая. – Мы ж тут ни при чём, ты не забывай. У официанток задача одна – разноси, что дают, да убирайся вовремя. Это повара там мутки мутят, по любому.
