– Какая? – удивилась Элина. – Вот уж откуда не ждала беды.

– Да и я тоже. Вчера программу на смены доделывала и даже такого не ожидала. А тут так всё обернулось, это жесть… Ладно, рассказываю. Мне вечером Миша позвонил, это который у старших отрядов должен был работать. Помнишь? Ну вот. Короче сказал, что его не будет. Куда-то он там по путевке поедет, поэтому работать не сможет. Дятел блин! Не мог раньше родить…

– Ну, не удивительно. От этого кадра можно было такого ждать, так что невелика потеря…

– Ага, куда там. Слушай дальше – сегодня утром мне Маринка и Кира звонили, точнее кто-то одна из них, подружки эти. Они две смены отработали в прошлом году, помнишь?

– Это те, которые на зарядку красились? – вспомнилось Элине.

Марину и Киру сложно было выкинуть из памяти, пусть и очень хотелось. Эти звезды отличились с самого первого своего появления в лагере, который они воспринимали не иначе, как курорт, на котором вовсе не обязательно было утруждать себя рабочими обязанностями. Однако в большей степени многим обитателям лагеря эта парочка запомнилась тем, что действительно и шагу не могла ступить без грима. Порой они столько времени уделяли своему макияжу, что на отряд у них попросту не находилось времени. Оля тогда здорово на них наехала, а на следующей смене и вовсе разогнала по разным отрядам, что, однако, не слишком-то помогло девушкам исправиться.

– Ну да, они самые – нервно кивнула Оля и отпила лимонада. – Блин… Эти ж курицы в прошлом году на это лето заранее записались, да еще и на три смены сразу! Так просились, так просились… А я дура взяла, и вписала. Вот они и были в списках. А тут вон чё. Сказали, что не поедут. Обе! Кира вроде не может поехать, а Марина не хочет ехать без Киры. Или наоборот… Короче я не вникала. Задница какая-то! И вот главное месяц назад всех обзвонила и всё было нормально. А тут…

– М-да – вздохнула Элина и сжала губы. – За две недели до заезда троих потеряли. Хоть самим в вожатые иди.

– Не говори.

– Чего делать будем? Есть идеи? Или, может, уже есть кто-то?

– Да, одного я уже нашла – обнадежила начальницу воспитательница. – Мальчик у нас работал пару лет назад. Я ему на удачу звякнула, а он, оказывается, щас свободен и готов к нам двинуть. Сказал, что пока только на первую смену, а там уже посмотрит. Завтра сюда подъедет и поговорим по существу.

– Имя у него есть? – поинтересовалась Элина. – Может, я его даже вспомню.

– Юрка Малинцев. Высокий такой мальчик, кудрявый, жутко красивый…

– Как ты их всех запоминаешь?

– Работа такая – пожала плечами Ольга. – Да и Юру трудно не запомнить.

– Держи себя в руках – улыбнулась Элина. – Нет, вроде не помню. Ладно. Тогда еще двое нужны…

– Да ты погоди, я ж не до конца рассказала – перебила воспитательница.

– Так ты и не тяни давай.

– Не тяну. Есть еще одна девочка – Кариной зовут. Молодая правда, ей семнадцать всего. Но плюс в том, что была у нас пионеркой лет пять подряд, если не больше. Приезжала по этим школьным программам – путевки для отличников. Ну и вот – в прошлом году у нее был выпуск в лагере, ревела, уезжать не хотела. А я у нее как раз номерок взяла, на всякий случай. Короче говоря – здесь она уже всё знает. Умненькая, ответственная, классной пионеркой была. В принципе и в вожатые она тоже сгодится, я в ней уверена. Да, молодая… Ну а почему бы и нет? К тому же она у нас не одна такая будет, так что нормально. Приедет к субботе, я там с ней отдельно поработаю, введу в курс дела. Дам нормативку домой почитать, а чуть позже, может, и тест сдаст – там уже посмотрим, подойдет ли она нам…

– Ты смотри ее не спугни. А то от твоих слов даже мне бы не захотелось в вожатые идти, честное слово. Разговоры, тесты эти…

– Да всё нормально – отмахнулась воспитательница. – Все через это прошли. Это ж не высшая математика! Да и ей полезно будет.

– Хорошо, допустим, двое у нас есть. Еще один человек нужен, или как? – спросила Элина, стараясь подойти к решению проблемы как можно ближе.

– Да, нужен еще один вожатый. Без разницы – мальчик или девочка. Хоть конь лысый, честное слово, лишь бы работал.

– Ну, и?

– И ничего… Нету у меня больше вариантов. Не поверишь, Эль – обзвонила всех, кто раньше у нас был и чьи номера у меня еще есть – все вне досягаемости. Кто-то работает, кто-то в наших краях уже и не живет. Человек десять было в запасе – всё мимо.

– Да уж. Закон подлости…

– Это точно. У тебя вот решила поинтересоваться, вдруг кто-то есть на примете – с надеждой в голосе спросила Ольга. – А то не хочу я лезть в интернет с объявлением… Мало ли кто попадется… Да у нас и времени на это нет. И вообще стыдоба – “Ювента” вожатого не может найти. Года за три у нас впервые такое.

– Всё когда-нибудь бывает в первый раз. Хотя раньше тоже такое было.

– Может и было, только щас народ не слишком-то рвется в вожатые, сама же знаешь. Коллектив приработался, все одни и те же ездили в основном, вот мы и расслабились.

– Да уж…

– Ну так что? Есть кто-нибудь?

Элина задумалась. Все, кого она знала, не годились в вожатые. Большинство ее многочисленных знакомых были личностями, не привыкшими к нервной работе круглосуточного воспитателя. Да и по возрасту мало кто подходил на эту роль, уж не говоря о статусе.

Кроме одного, пожалуй, самого худшего варианта, что только мог прийти ей в голову. Варианта опасного и крайне нежелательного как для нее самой, так и для всего лагеря в целом.

Однако потребность в вожатом оказалось сильнее здравого смысла.

– Есть один кандидат – ответила Элина, тяжело вздыхая. – Но, честно сказать, лысый конь нам подошел бы гораздо больше.

Очень кстати, что именно сейчас этот кандидат как раз снова остался без работы.

Подлый будильник на телефоне затрезвонил ровно в 13:00, как ему и было положено, но Макара так сильно взбесил его писк, что он вырубил его и швырнул под подушку, дабы больше никто не смог побеспокоить его мирный сон.

Головная боль подкралась незаметно. Колючей волной она пронеслась по затылку, не давая чугунной голове оторваться от подушки. Тошнота тоже спешила пожелать “Доброе утро” и не заставила себя ждать. Вчерашний отрыв сполна давал о себе знать уже с самого утра, а точнее – дня. Мак с трудом сел на диване, опираясь на спинку, после чего постарался медленно открыть глаза. В комнате было темно, но дневной свет так и норовил навязчиво пробиться из-за штор – единственной преграды, спасавшей его от еще больших мучений. Горько икнув, Макар опустил ноги на пол и со звоном опрокинул пустую бутылку из-под пива, которая не спеша укатилась под стол и приветственно стукнулась там с тремя другими собратьями. Голова гудела так, будто ее хозяин всю ночь напролет пролежал под ревущим поездом. Казалось, что если бы где-то в подъезде сейчас прошмыгнул паук, то обладатель хмельной головы обязательно бы услышал гулкий топот наглого членистоногого.

Вот насколько ему было хреново.

Резко подниматься на ноги было ни в коем случае нельзя – это грозило почти моментальной потерей равновесия, бесславным падением на журнальный стол и ушибом всего больного тела. Мутный взор приметил на столе выпотрошенную пачку сигарет, игриво выглядывавшую из-под джинсовых бридж. Не без труда поднявшись с дивана, Мак взял курево и прихватил с собой солнцезащитные очки с заляпанными стеклами. Стараясь лишний раз не вертеть головой, он приоткрыл шторку, и, постанывая, вышел на свет, чтобы закурить. Свет сжигал его заживо, словно вампира, заставляя парня щуриться даже в очках, пусть и дрянных. Где-то внизу кипела жизнь, ездили машины и разговаривали люди, занятые своими будничными делами, однако восставшему из алкогольного забытия парню сейчас было не до всего этого. Пока что для него существовала только его сигарета, отвратное самочувствие и желание как можно скорее вернуться в квартиру, сокрыться от ужасного света.

Так называемая “процедура” более-менее помогла Макару, ведь он, пусть и неспешно, но всё же стал выходить из спячки и понемногу оживать. Докурив и бросив окурок в пепельницу, в прошлой жизни бывшей банкой из-под зеленого горошка, парень наконец вернулся в свое темное убежище, где ему предстояло окунуться в суровую реальность.