Пионеры Валеры и Карины разом подскочили со своих мест и хором закричали на весь зал, стараясь быть как можно громче играющей в зале музыки. Писк ребятни противным эхом разлетелся по всему залу, как саранча, заставляя многих закрывать уши от острого звона.

– ОТЛИЧНО, УМНИЧКИ. СЕ-Е-Е-ДЬМОЙ ОТРЯД!

“Бандерлоги” Макара и Зори, стараясь выделится на фоне своих предшественников, чуть не надорвали себе глотки от усердия. Подняв руки вверх, дети закричали гораздо организованнее и громче, чем восьмой отряд. Особенно старался Ваня, который всё больше стал походить на бешенного примата, нежели на девятилетнего ребенка. Правое ухо у Мака заложило, а вот Зоря, похоже, очень гордилась своими пионерами, которым удалось произвести впечатление на весь зал.

– ОХ И ВЫДАЛИ, СЕДЬМОЙ ОТРЯД… МОЛОДЧИНКИ! ИДЕМ ДАЛЬШЕ. ШЕСТОЙ ОТРЯД!

Чем дольше шла перекличка, тем большие проблемы со слухом испытывал Макар. Время шло, а отряды всё никак не начинали свои выступления. К каждому племени воспиталка старалась найти свой подход, но, несмотря на все старания, Мак видел в этом одну лишь неуклюжесть и желание Оли хоть немного побыть главной звездой вечера. Скорее всего она соскучилась по лагерю не меньше, чем остальные. А то и больше…

Макару казалось это странным. А еще позорным. Оля, конечно, была далеко не старухой и выглядела молодо, но в ее, наверняка уже затридцатилетние годы, пора было нянчить своих детей, а не продолжать развлекать чужих. Да уж, и правду говорят – каждому свое…

И вот, когда с задних рядов первоотрядники обозначил гулким басом свое присутствие, Ольга Викторовна наконец-то соизволила пригласить четвертый отряд на сцену для начала вечерки.

Зазвучала попсовая зарубежная отбивка. Пока пионеры вместе со своими вожатыми на сцене и в гримерке суетились и осуществляли свои последние приготовления, все отряды ритмично аплодировали, стараясь поддержать дебютантов. Свет в зале стал тускло желтым, а пионеры, что сидели и стояли на скамейках в дальнем конце, теперь стали еле различимы в общем полумраке. Хлопки постепенно стихли, когда один из вожатых четвертого отряда, высокий конопатый парень, имени которого Мак тоже не запомнил, дал сигнал к началу выступления.

Заиграла музыка, заговорил микрофон и долгожданное действо явило себя миру. Однако произошло именно то, что Макар и предполагал – ожидание того ни стоило. В постановке шла речь о каких-то путешественниках из дальних земель, островных туземцах и прочей банальщине, которую может придумать любой школьник, не имеющий даже зачатков опыта в написании элементарных сценок. Дети бестолково мельтешили по сцене и обыгрывали то, о чём вещал вожатый-рассказчик. Мелькал реквизит и разрисованные лица. Играла музыка джунглей. Раз за разом, раз за разом.

Мак не вытерпел такого зрелища и решил выйти из зала. От увиденного ему стало невыносимо душно, а самое главное – просто скучно. Мысль о том, что перед их собственным выступлением ему придется пережить еще несколько таких “креативных” и “оригинальных” историй, заставляла его чесаться в самых нескромных местах и подталкивала заняться куда более важным делом. Глотнув свежего воздуха, Мак расположился на лавке у входа в клуб и вновь набрал номер Жоры.

Послышались долгие и безответные гудки в трубке. Один за другим.

Опять… Снова…

– Сука – досадно прошипел Макар, скрепя зубами и сжимая ни в чём не повинный телефон.

Гулкие овации и выкрики “Молодцы” раздались из-за закрытых дверей. Стоило только четвертому отряду закончить свою тягомотину, как Ольга уже позвала на сцену следующую порцию молодых “талантов”.

Время шло, племена один за одним сменяли друг друга. Макар то и дело возвращался в зал, но долго там находиться всё равно не мог. Высиживая не больше пары минут, вожатый начинал нервничать и раз за разом снова дезертировал за дверь, чтобы освежиться. Пачка сигарет в кармане навязчиво навивала мысль смотаться за клуб и покурить, но вожатый отгонял от себя это искушение. Он знал, что закон подлости не дремлет и может явить себя в самый неудобный для него момент.

Солнце уже скрывалось за горизонтом, а небо начинало темнеть, лишь напоследок окрашивая небосвод закатным отливом. Вечер постепенно сменил жар прохладой, из-за чего на улице стало куда комфортнее, чем было днем. Тем временем Макар продолжал полировать задом одну из лавок и прокручивать в руках уже засаленный за целый день мобильник.

Жоре он больше не звонил. Вожатому вообще казалось, будто он находится в вакууме, или же на неизведанной планете, с которой не поступает сигнал в обитаемый космос, отрезая его от любого общения с внешним миром. Это было, конечно, не так, но то ожидание, в котором Мак пребывал с полудня, уже успело его не только утомить, но и разочаровать. В груди у вожатого свербело неприятное и до боли знакомое чувство…

Чувство постепенно умирающей надежды.

– ОТЛИЧНО ПРИГОТОВИЛСЯ К ПРЕДСТАВЛЕНИЮ НАШ ВОСЬМОЙ ОТРЯД, БРАВО! – донесся до Макара приглушенный голос Ольги, которая продолжала вещать бодро и позитивно. – СЕДЬМОЙ ОТРЯД, ВАША ОЧЕРЕДЬ ПРЕДСТАВИТЬСЯ ЮВЕНТЕ И ВСЕМ ЖИТЕЛЯМ ОСТРОВА. ПРИГЛАШАЕМ НА СЦЕНУ!

Снова овации. Снова выкрики поддержки. На весь зал зазвучала тяжелая отбивка, которую Мак выбрал еще днем. Уши у присутствующих в здании, наверное, уже успело заложить.

Макар нехотя поднялся со скамьи, брезгливо сунул никчемный телефон в карман и потопал в комнату Ильи. На сегодняшний день мучения почти закончились, и по его завершению Мак уже решил для себя, что обязательно напьется после отбоя. То ли с горя, то ли просто из-за усталости.

– Так, Макар, вашу папку с музлом я открыл, плейлист настроил, микрофон уже у Зорьки. Давай садись, место твое. Можешь рулить – сказал Илья, как только увидел вожатого в дверях.

Небольшое окно в стене диджейской открывало вид на зал и позволяло разглядеть всё, что происходило на сцене. Макар без особого энтузиазма достал из кармана мятый листок с музыкальным хронометражем и стал ждать команды от своей напарницы, расположившись у ноутбука.

Спустя мгновение, микрофон в зале проговорил:

– МЫ ГОТОВЫ! МОЖЕМ НАЧИНАТЬ.

Нажав на плеере кнопку “Воспроизвести”, вожатый запустил первый заготовленный трек. Дело шло неспешно. Мак не следил за выступлением, а глядел только на время и свой лист, в котором был подробно расписан момент включения музыки. На сцене, судя по отголоскам слов, доходивших до ушей Макара, происходило малоинтересное действо, наблюдать за которым настроения совершенно не было.

Илью происходящее тоже не сильно парило. Как только ди-джей передал управление Маку, он тут же завалился в кровать и принялся копаться в смартфоне, сонно щурясь в экран. С задних рядов было слышно, как старшие пионеры обсуждали какую-то Лилю, а еще фотались и занимались чем угодно, но только не просмотром сценки. Пару раз любопытные головы даже заныривали в окно, чтобы понаблюдать за Ильей и Маком, однако натыкались на звериный взгляд последнего и возвращались туда, где им и было место.

“Дети водят хоровод” – включить после слов “По ночам они…” – значилось в списке следующем, что должен был включить Мак.

Внезапно карман завибрировал. Вздрогнув, вожатый спешно достал телефон. На экране высветилось долгожданное: “Жора Сервис”.

– Ох ты… – выдохнул Мак, вскакивая с места. – Ильюх, иди сюда бегом…

– Чё такое? Опять плейлист слетел? – встал со своего кресла ди-джей и подбежал к ноутбуку.

– Вот тебе список…. Там это… Всё расписано, короче. Просто включай. Мне выйти надо. Я щас…

– Э, погодь Макар, я ж не знаю, как тут у вас и чего…

– Некогда. Там всё есть – бросил Макар и спешно покинул комнату, разом перемахнул несколько ступенек и ускорил шаг.

Из зала раздалось знакомое “По ночам они…”, но включения нужной музыки за ним не последовало. На это вожатому уже было плевать – Макар спешил ответить на звонок, а ноги сами понесли его в сторону Южного корпуса, как будто его там уже кто-то ждал.

– Да, да. Алё! – чуть ли не прокричал в трубку Мак.