— Только магов у нас не хватает, — недовольно пробурчал в ответ, Тартас, тем самым прервав, уже немного разошедшегося и вернувшего себе уверенность Каулуса. Но видимо главнокомандующий ожидал подобного, так как он почти сразу же ответил:

— Да, вы правы. Но как показала практика, маги очень неэффективны в бою. — Правда это сразу вызвало улыбку на лице Тартаса, а следом и его едкий комментарий в ответ:

— Как странно получается, ваше сиятельство, афнийские маги на поле боя почему-то эффективны, а эстанские нет. Неужели чаротворцы противника настолько сильнее наших⁉

— Видимо так оно и есть, — не моргнув и глазом, ответил Каулус, добавив после этого, — господин Мальциан, объясните, пожалуйста, почему наши маги недостаточно сильны по сравнению с афнийскими?

— Вот хитрый лис, неужто решил найти козла отпущения⁉ — Недовольно подумал Тартас в ответ на слова графа. В тоже время командующий магов, встав и немного поклонившись, начал:

— Прошу простить меня. Изначально наши маги ничем не уступали вражеским, но в связи с серией неудачных событий и столкновений, мы потеряли их значительную часть.

— Можно и так сказать, — немного горделиво, начал Каулус, — но отчего-то маги были не очень эффективны против рыцарей. Или у вас есть другая точка зрения по этому поводу, господин Мальциан, — с нажимом закончил главнокомандующий.

— Маг-подмастерье никогда не будет противником полноценно укомплектованному рыцарю Эстании или Афнии, — не моргнув и глазом, недовольно и сухо ответил командующий магов. После чего, разведя руками, добавив, — и как вы знаете, в нашей армии в основном только такие недоучки и были. И это притом, что во вражеской армии даже имеется архимаг, не говоря уж о большем количестве элитных магов.

Только Мальциан замолчал, как Тартас твёрдо и недовольно произнёс, — хватит разводить эту демагогию! — Тем самым он опередил Каулуса, который намеревался что-то сказать. — Все и так прекрасно знают о вышеупомянутых фактах, и мы здесь собрались не для их обсуждения, а для поиска выхода из возникшей ситуации! — Продолжил глава городской стражи.

Но, не смотря на попытку Тартаса собрание и далее проходило в том же духе и преимущественно состояло из периодически вспыхивающих споров между ним и Каулусом. Эти дискуссии стабильно разбавлялись ненужными разглагольствованиями, кто прав, кто виноват. И как следствие, трёхчасовое заседание военного совета закончилось ничем. А вернее, тем, чем и началось, никто не знал, что делать и как лучше поступить, а за неимением лучшего было решено оборонять город и ждать подкреплений из столицы.

Примерно в тоже время в походном шатре Каратоса проходило военное собрание афнийской армии. Большая часть офицеров, уже отчиталась и «полным ходом» вёлся диску-с по поводу дальнейших действий. Причём большая часть офицеров склонялась к дальнейшей осаде города и увеличению группировки войск, путём перемещения подкреплений из столицы. Но командующий, интуитивно чувствуя, что так не может длиться вечно, а также прикидывая, что запасов имеющейся провизии хватит максимум на две недели, никак не желал принимать волю большинства. В общем, афнийское собрание, также как и эстанское погрязло в бессмысленных спорах и обсуждениях. Единственная разница заключалась в том, что никто никого ни в чём не обвинял, и в целом все дискуссии велись спокойно и размеренно.

Григорий, тем временем, скучая сидел, ожидая, когда же закончиться всё это пустословство, которое лишь нещадно тратило его время, при этом почти ничего не принося в замен. В пол уха слушая обсуждения всех этих всезнающих полководцев, он уже был уверен, что дело закончится дальнейшей осадой и скорей всего обстрелом города. Но к его удивлению, когда дело уже подходило к концу, в палатку вошёл Вайл Гуль, один из адъютантов Каратоса. Все тут же обратили внимание на прибывшего, тот же в свою очередь, поклонившись, произнёс, — прошу прощения господа, но я пришёл сообщить его светлости и вам довольно пренеприятнейшее известие!

Обсуждения, которые царили буквально пару секунд назад, сдуло, будто их и не было. Собравшиеся же все с интересом уставились на Вайла, ожидая, чего же он скажет. В свою очередь Каратос лишь молча кивнул своему адъютанту, тем самым дав знак, чтобы тот продолжал.

— Из столицы пришло сообщение, что к Сатрадару подходит крупная цинцерийская армия. Единственное, что её сейчас сдерживает, это труднопроходимость весенних дорог. Но даже с учётом этого, ожидается, что противник возьмёт город в осаду в ближайшую неделю.

— Блин, час от часу не легче, — пробурчал себе под нос командующий. Немного помолчав, он спросил, — Байлис уже в Сатрадаре?

— Прошу меня простить, ваша светлость, про это мне ничего не сообщили, — поклонившись, немного извиняющимся тоном ответил адъютант.

— Печально. Но понадеемся, что он уже там. — Сказав это, Каратос вновь замолчал, что тут же решили поддержать все остальные. Григорий же видя всё это, недовольно подумал:

— Бля! В таких темпах они ещё полночи будут беседы ни о чём водить! Нужно срочно с этим что-то делать! — Но только парень хотел встрять в разговор, как заговорил Каратос:

— Я так понимаю, в столице желают видеть господина Григория? — Вопрос прозвучал скорей как утверждение, но, не смотря на это, Вайл сразу ответил:

— Да ваша светлость! Прошу меня простить, — вторая фраза прозвучала как реальное извинение, от чего Грише стало даже немного весело на душе, но учитывая ситуацию, он сдержал улыбку.

Тем временем командующий, печально вздохнув, ответил, — в этом нет вашей вины, господин Вайл. — А затем, уже не тратя время на излишние размышления, произнёс, — что ж господа, наши дела обстоят далеко не так, как нам бы того хотелось. В связи с этим полагаю, что нам всё же придётся наступать. Поэтому, если у кого-то есть хоть какие-то предложения, то прошу их высказать. — Говоря последнюю фразу Каратос, от чего-то, смотрел на Григория, будто ожидая, что именно он предложит те самые «хоть какие-то предложения». В ответ на это доверие, сам парень недовольно вздохнул, а затем встав, произнёс:

— Прошу меня простить, я не люблю давать излишние советы. Но раз штурм города неизбежен, то могу предложить одно построение, которое должно снизить потери с нашей стороны. — Сказав это, Григорий взглянул на Каратоса и, получив утвердительный кивок, продолжил, — предлагаю, чтобы каждая сотня рыцарей строилась в виде некого подобия каре, в центре которого будут располагаться маги.

Как только Гриша замолчал, поднялся Лангул Зорц, один из тысячников, яро настаивавший на продолжении осады. — Видимо господин барон невнимательно читал военные руководства, — начал он немного напыщенно, с некоторой язвительностью в голосе. — Но каре используется исключительно для обороны, причём, преимущественно копейщиками, — только он успел, всё в той же манере, произнести свою вторую фразу, как встретился с жёстким, волевым взглядом Григория. От чего по спине виконта пробежали мурашки, а к горлу подступил комок и он запнулся, не в силах продолжить говорить. И это при то, что сам Гриша, смотрел на него вполне по-обычному.

Естественно, Лангул замялся лишь на пару секунд, но этого было достаточно, чтобы в разговор вступил Каратос, — благодарю вас, господин Лангул, за вашу ценную точку зрения, но я полагаю, господин Григорий имел в виду не совсем то каре, про которое выговорите. Поэтому давайте, дослушаем его до конца.

Тысячник, недовольно фыркнул, но промолчал, ограничившись лишь короткой мыслью, — что можно ещё подразумевать под каре⁉ Как не построение копейщиков! — В свою очередь Григорий продолжил:

— Совершенно верно. От каре нам требуется взять только общее построение квадратом, в центре которого будут находиться маги. — Сказав это, он замолчал, но уже в следующую секунду, собравшись с мыслями, продолжил, — по своей специфике, маги сильно проигрывают в открытом бою, но в тоже время в арсенале большинства из них имеются заклинания позволяющие повысить силу и защиту их цели. Чем я и предлагаю воспользоваться в этом сражении. — Высказавшись, Гриша поклонился и сел, в ожидании того, что же скажут остальные, в частности Каратос, который в этот момент выглядел весьма задумчиво, чем на этот раз, никто не пожелал воспользоваться.