— Мы, — заговорил Люкас, — проверили данные, и Окна Васко были открыты. Мы в них и вошли.

— Нет, — с лёгкой улыбкой произнесла Орифия, обнажив нижние клычки. Она не понимала, почему её словам не верили. Хранительница открыла свой комм, повернула экран к ним и указала на отсутствие подключения к сети.

— Компьютер показывал, что туннель Васко открыт, — возразила Ева, её голос дрожал.

— Компьютер никогда не даёт точных данных, — спокойно ответила Орифия, с любопытством разглядывая растерянное лицо Джонсонс. — Именно поэтому разрешения на выход в окна всегда проходят через меня.

Она сделала паузу, а затем добавила:

— И я его не давала.

— Пожалуйста, замолчи, — процедил Люкас сквозь зубы, отошёл в сторону и отвернулся, сжимая кулаки.

Орифия, не скрывая удивления, продолжала наблюдать за ним. Она никак не могла понять, что именно вызвало у них такую бурную реакцию. Почему они злились?

Люкас, отвернувшись к двери, вдруг резко развернулся обратно. Его взгляд упёрся в Орифию.

— С какой радости… — начал он, но тут же замолчал, прикрыв глаза, собираясь с мыслями.

— Каким образом ты можешь знать то, чего не показывает компьютер? — наконец спросил он. Его голос звучал сдержанно.

— Разве это не очевидно? — удивилась Орифия, приподнимая брови. Она положила руку на грудь и спокойно произнесла:

— Я хранительница окна. Как вы думаете, почему меня так прозвали?

Люкас криво усмехнулся, в его глазах сверкнуло раздражение.

— Не понимаю, почему вы злитесь на меня, — говорила Орифия, заставляя Люка дёрнуться на этих словах. — И между прочим… — Хранительница отвернулась от них, чтобы они не видели, что её кожа начинала темнеть от смущения. — …выровнять гравитацию очень легко. — Она начала щёлкать по клавиатуре, а после, перейдя к пульту управления, стала вертеть рычажками. Ева открыла рот, в ужасе смотря на неизвестную особу. Люкас было двинулся к ней. Корабль резко дёрнуло, и чувство, которое стояло у всех в груди, сжимая внутренности, ушло. Ева громко выдохнула, золотокожая Локка застонала.

— Это лучше оргазма, — прошептала лирианка. На её лице расплылась улыбка, и она посмотрела на Еву. — Ни-ког-да не садись управлять. Люкас, ты должен её забанить с основной кабины. Пусть идёт к команде и сидит с ними.

Люкас, однако, молча смотрел на Орифию. Информация никак не хотела укладываться в его голове.

— Мы вышли в неверный туннель? — севшим голосом спросил Люк. Он изумлённо смотрел на Орифию в надежде, что она говорила это просто так, чтобы вывести его из себя.

— Но это не моя вина, — нахмурившись, сказала Орифия. Она закрыла вкладку управления гравитацией и прокрутилась к нему. — Почему вы злитесь?

— Он злится не на тебя, — ответила Локка. Люк посмотрел на неё, и она продолжила мягко говорить: — Орифия… — Хранительница обернула к ней свои жёлтые глаза. — …ты уверена в своих словах?

— Разумеется, — спокойно ответила девушка. Она медленно, словно говорила с маленьми детьми, продолжила: — Мы не в туннеле Васко. Мы не движемся в новые системы пятого мира Претви. Но вы лучше должны это знать. — Она улыбнулась шокированному капитану. — Вы же сами проложили путь.

— Какой к чёрту путь? — спросил Люк.

— Ты пилот? — воспрянув спросила Ева. Она приподняла руку в сторону капитана, чтобы он замолчал. Его резкий голос пугал их нежданную гостью. — Где ты училась?

Орифия обернула к ней свой удивлённый взгляд и недоуменно указала на Лирианку.

— Вы не слышали? Я родилась в окне, я нигде не училась.

— Откуда ты тогда знаешь, как выровнять наш военный корабль? — спросил Люкас.

— А я думала вы политический корабль, — задумалась Орифия. Люкас раздражённо дёрнулся, сжал руку в кулак, прикрывая глаза и отворачиваясь, и показал Локке, чтобы она задала вопрос.

— Откуда ты так много знаешь об управлении кораблём? И как выровнять гравитацию? — ласково спросила Локка.

Орифия прикусила верхнюю губу своим клычком. Три года назад ей пришла в голову гениальная идея стать пилотом, чтобы самой улететь с ужасных окон. Но она решила не делиться с ними этой информации.

— Я — гений, — повторила Орифия слова той же Локки. Чай с ним. Ей было глубоко всё равно, что они подумают. Её мечта сбылась: она больше не находилась в этом проклятом окне. И её лицо наконец расплылось в улыбке, показывая клыки.

— Меня больше удивляет, что ты не напугана, — проговорила Ева. Мозг Орифии начал отчаянно думать. Точнее наоборот, от страха он перестал думать, и ей уже виделось, как её бросали в тюрьму, обвиняя в порче имущества. — Если верить твоим словам, то ты не вернёшься домой в течение многих лет. Почему же ты столь спокойна?

Многих лет? Они не просто авантюристы, думала Орифия. Они отчаянные мечтатели. И, видимо, те, кто не понимает, что произошло, — это именно они.

— Многих лет? — удивилась Орифия. Она вновь улыбнулась. — Мне кажется, что именно вы не понимаете, в какой ситуации мы оказались. Мы в неизведанном туннеле. Мыникогдане вернёмся назад. В лучшем случае нас выбросит в окнах неизвестных миров.

Локка приоткрыла рот, жалобно подняв брови.

— Зачем ты это говоришь? — спросила она и отвернулась от хранительницы в попытке тоже собраться с мыслями.

— Я как-то неверно изъясняюсь? Почему вы мне не верите?

— Мы верим! — подняла руку Ева, чтобы та замолчала. Люк явно был на грани отдать приказ её арестовать, лишь бы та умолкла. Он вновь отвернулся от них к двери, прикрыв глаза.

— Просто объясни нам, почему ты не напугана. Если верить тебе, то ты…

— Прожить всю жизнь в окне… — холодно, но уже спокойно начал говорить Люкас, обернувшись к ним. — Я бы тоже спрятался в первом попавшемся корабле, чтобы сбежать.

— Я не спряталась, — заговорила с возмущением в голосе Орифия, удивлённая тем, что нашла понимание в капитане этого прекрасного судна.

— Спряталась, — кивнул он. — Остановимся на этом.

— Действительно, — пробормотала Локка, — хватит того, что на нас будет висеть похищение инженера Шорая. Похищение хранительницы, на которую наложен бан мы можем не перенести.

— Локка, заткнись, — произнёс Люкас.

Орифия наконец расслабилась: её ни в чём не винили. Она с удовольствием наблюдала за тем, как круглый робот заканчивал с уборкой отсека управления. Он не смог убрать под креслом, где виднелись следы чей-то рвоты, и развернулся в направлении следующего грязного участка. Нагнувшись, Оря открыла панель и начала изучать кодировку робота, после чего, нажав на несколько командных строк, поставила его на перезагрузку. Робот замер, по кругу засияли огни, показывая перезапуск системы.

— Будут ли нам предъявлены обвинения в похищении и в моральном ущербе главному окну? — кисло спросила Ева, представляя худшие варианты развития событий. Она наблюдала за действиями их неожиданной спутницы и осознавала, что перед ними был некто очень важный для окна.

Закончив перезагрузку, робот вернулся к креслу. Из его боков неожиданно вылезли руки, похожие на щётки, и он усиленно стал очищать поверхность кресла. Ева, которая и не знала, что он был способен на такое, смотрела на него, приоткрыв рот. Локка от счастья прикрыла рот рукой.

— А ты можешь…

— Нам за неё предъявят намного больше претензий, чем за противного инженера, — пробормотала Ева, обернувшись к Люкасу.

— Я обвинений прилагать не буду, — произнесла Орифия. — Если меня обеспечат комнатой… отдельной, одеждой — я не знала, что на обычной проверке меня лишат всего этого, — едой и…

— Документы попроси, — поспешила предложить Локка, — отец Евы имеет связи.

Ева изумлённо посмотрела на Локку, приподняв руки вверх. Всем своим видом показывая, что в тот момент думала о ней. Орифия пожала плечами: зачем ей документы в этом неизведанном туннеле? Она всё же не смогла донести им информацию?

— Я уверен, что ты спряталась на нашем корабле по собственному желанию, — сказал Люк, — и мы тебе ничего не должны.