Заметив троих работяг, сидевших на краю канавы с косяками рваротной травы, Ходд собирался припугнуть лентяев, но ему помешал старик Эстас.

– Господин! Господин! – восклицал белобородый взломщик, стоя на вершине холма. – Получилось!

– Чего орешь?

– Все в лучшем виде. Идемте скорее!

Подступив к бочке с водой возле склада, Ходд опустил в нее голову. Живительная влага его взбодрила. Отдышавшись, он зашагал вдоль холма туда, где была ольховая роща. Там, среди мшистых камней, стояли пять человек во главе с капитаном Катлером. В холщевой рубахе и крестьянских штанах, изувеченный бандит даже в жару носил кожаную полумаску, закрывавшую обожженное лицо. Остальные крысы возились где-то внизу.

– Видите? Все как вы говорили, – повторил Эстас, указав на широкую нору, напоминавшую берлогу мирквихтта.

Ходд заглянул в дыру. Внутри раздавались голоса и глухие удары. Рядом стоял зажженный масляный светильник.

– Только осторожнее. Они не успели укрепить стены, – предупредил один из землекопов.

Ходд с усмешкой поглядел на бандита, державшего в руках кирку. Можно подумать, он собирался туда лезть. Оставить кого-то из этих выродков у себя за спиной – значит расписаться в собственной глупости.

Осмотрев дыру, он повелел убрать камни и позаботиться о маскировке, после чего махнул Катлеру и поспешил обратно. Вскоре тяжелый лесной дух уступил место запаху плесени и мокрого дерева. Вход в Крысиную нору был огромным и напоминал городские врата. Здесь стояли четыре баллисты и заграждения из кольев. Миновав их, они взяли со стола по светильнику и углубились в тоннели.

Столовая располагалась примерно в том месте, где Эстас с парнями прорыл нору. Добравшись до обширного грота со столами и массивной печью, Ходд завернул в кухню. Ящики, корзины и бочки с рыбой стояли у входа в чулан. Отодвинув ширму, он забрался в тоннель с низким потолком и деревянными переборками по углам.

– Молодцы парни. За неделю прорыли такой лаз. В пору их кротами называть, а не крысами, – глухо покашливая, молвил Катлер, следуя за ним по пятам.

Ходд молчал, осматривая тоннель. Он не спускался сюда с тех самых пор, как Эстас с восемью копателями впервые начал разносить стену чулана. Кухня находилась далеко от входа, но близко к склону холма. Здесь шесть лет назад с помощью янтарной кислоты он распорядился провести воздушную тропу для печной трубы. О том, что в сложившейся ситуации им придется бежать, тоже догадался он один.

– Жаль, тесновато. Много добра не утащим, – пожаловался старый вояка. – Ну да ладно. Главное оружие и доспехи можно вынести.

– Помолчи, капитан.

Они завернули влево, попав в небольшую пещеру. Там сидели Дисмассия и Гестессия, в крестьянских куртках с капюшонами на головах. При себе немые алмерки держали молотки с зубилами. Рядом кирками работали Руфус и Том, а чуть поодаль отдыхал пятнадцатилетний взломщик Роберт. Девушки, завидев его, прекратили работать и широко заулыбались. Юный ученик Эстаса напротив, схватил кирку и стал молотить по стене.

– Старик сказал, что здесь небезопасно, – заметил Катлер, посматривая на потолочные щиты, которые подпирали сосновые балки. – Слой камня у склона слишком тонкий. Надо побыстрее укрепить стены и потолок, иначе тут все осядет.

Потеснив копателей, Ходд подполз к дыре и заглянул внутрь. Сквозь нее мог легко проползти человек, но сейчас запасной выход напоминал скорее нору.

– Хорошо. Пусть так и остается. Расширьте только по бокам, чтобы не цепляться плечами за стены, – распорядился он. – Если когда-нибудь и сбежим, то сундуки с собой точно не потащим.

Землекопы закивали.

– Заканчивайте тут все поскорее. Свод и впрямь долго не продержится. Даю вам два дня.

Ходд привстал, дотронувшись до одного из щитов, опасно скрипевших над головой. В это же время из дыры принесся отдаленный голос. Кто-то завал его по имени. Ходд заглянул глубже и крикнул:

– Я здесь! Чего надо?

– Это Талберт!

– Кто тебе разрешал покидать город? Вы нашли так много людей?

Своих лучших разведчиков он отрядил в порт. Последние несколько дней Крилл и Талберт занимались набором рекрутов. Катлер рассудил мудро, предложив набирать людей в шайку из числа странников, которые не были знакомы с положением дел на острове. Восемь человек таким образом они уже заполучили. Однако именно сейчас Талберт принес дурные вести. Охотник сообщил, что Крилл не нашел новобранцев, зато сам едва не погиб, после того как оскорбленный чужеземец попытался разорвать ему шею акульим крюком. Прискакал он с другой новостью, которую хотел сообщить с глазу на глаз.

Пришлось им снова идти к выходу. К тому времени, как они достигли частокола, их там ждал чернобородый охотник в приталенной куртке. В космах громила носил розовые ленточки, над которыми часто потешались крысы.

– Выкладывай, что узнал, – потребовал Ходд, присаживаясь на стол рядом с баллистой.

Катлер сел на древесную колоду, скрестив руки на груди. Талберт поведал, что договорился утром с пятью мордоворотами, но те в итоге так и не пришли на встречу. Криллу в этом деле повезло больше. Он встретил группу молодых охотников из Келли и те согласились заглянуть в Крысиную нору, но грабить людей отказались, пообещав помочь только с отловом дичи.

– И то славно, – прохрипел капитан. – Охотники нам нужны. Брэндана на всех не хватит.

– Это мелочи. Главное, прибыл корабль из Литторвилла, – с жаром произнес Талберт, ударяя пальцами по тетиве длинного лука.

Свершилось то, что они так долго ждали. Ходд вскочил на ноги. Катлер с негодованием на него покосился. Охотник притих, дожидаясь окончательного решения.

– Груз на нем?

– Да. Мы с Криллом сами видели. На каждой бочке белая голубка с виноградной лозой. Это точно рилоский нектар.

– Когда вывозят?

– Сложно сказать… – Громила затеребил одну из ленточек, что-то разглядывая на потолке. – Корабль прибыл утром. Нужно заверить груз в канцелярии, подождать еще день, чтоб гонец добрался до кеновии и еще, чтоб нисманты смогли его выкупить. Думаю, через два-три дня.

Поблагодарив охотника за своевременную новость, Ходд отослал его в город, приказав следить за бочками. Стоило ему уйти, и зашевелился Катлер.

– Я против, Ходд! Мы сейчас не в том положении, чтобы совершать налеты, – шепнул он ему на ухо.

– Лудильщики тоже нападают малым числом.

– Они в открытый бой не вступают. Для таких вылазок нужна ватага.

– Еще не все потеряно, капитан, – терпеливо молвил он, стараясь держать бранные слова при себе. – Корабли приходят каждый день. Найдем кого-нибудь. Если потребуется, купим еще отребья на Южных холмах.

Увещевания давались ему с трудом. Ходд не любил много болтать, и тем более убеждать кого-то из своих людей.

– Даже если удастся заполучить товар. Подумай о рисках, – напирал Катлер, поглаживая навершие клинка. – Нападение на нисманта во все времена считалось святотатством. Если святой орден прознает, кто это сделал, до нас точно доберутся гамеланцы.

– А если не узнают, мы обеспечим себя на несколько лет вперед, – доходчиво пояснил он. – Я все решил, капитан. Перебьем их всех, а трупы сбросим в пропасть. Никто не поймет, что случилось.

– Как скажешь, – ответил человек в полумаске и, чуть помедлив, добавил: – Надеюсь, ты понимаешь, куда держишь курс. Боюсь, наступит день, и нам придется воспользоваться твоим лазом.

Капитан, как всегда, предполагал худшее. Странно только, что потайной ход не додумался вырыть именно он. Старый вояка был отменным тактиком, когда дело касалось сражений, и паршивым советником в бытовых делах. Ходд не стал ждать, пока тот протрубит в рог и соберет людей. Вернувшись в свои покои, он раздул жаровни и дождался, пока тепло наполнит грот.

Место, где он коротал досуг напоминало гостиную богатого дома. Стены там были ровно отесаны и закрыты досками, потолок поднят, а на полу лежали шкуры. Вскоре по его приказу явилась Гестессия. Для плотских утех он привык использовать ее. Старшая алмерка была настоящей львицей и быстро забывала о комфорте господина. Гестессия же всегда оставалась покорной, а на нее больших грудях приятно было засыпать.