Глоток кофе сделал эти мысли чуть приятнее.

— «Поеду мириться», — хмыкнула она. — «И сьезжу в храм Вечной за благословлением».

— «Она редко его дает».

Мелани кивнула.

— «Редко, но иногда дает все же. К тому же, мне поможет медитация в храме. Перед зеркалом не помешает».

Ощутив согласие духа, Мелани поднялась и принялась собираться. Перед выходом она пролистала учебники по магии отражений и скривилась: этот раздел магии считался полностью интуитивным, и лучшее, что можно было почерпнуть из книг, это личный опыт мастеров и универсальную рекомендацию не оборачиваться, что бы ни случилось.

Остальным было нечто в духе: «Будьте честными, знайте себя и свои слабости, глядя в глаза своему отражению, никогда ни лгите, ни словом, ни делом, ни реакцией». Мелани выдохнула, отпуская раздражение, надела удобные штаны и рубашку, накинула пальто и влезла в сапоги.

Самоходка, дорога, занявшая сорок минут, и вот Мелани стоит у подножья холма, покрытого темным, хвойным лесом. Днем это выглядело совсем не так, как ночью, и духи спали.

— «Мы рано», — отметил дух.

— «Вечером уже нужно будет приступать», — нервничая, ответила Мелани. — «Пойдем».

В лесу стало ощутимо темнее, и нервозность стала укладываться. Мелани шагала по ковру из спавшей хвои, дышала полной грудью и шагала все медленнее.

Двери храма были открыты всегда. Мелани шагнула внутрь, кивком поздоровалась со жрицей и привычно пошла за ней. На этот раз в качестве подношения она приговила свечу, бутылек с собственноручно заговоренной водой и горсть семян цветов, цветущих только ночью.

Возложив все это на алтарь, она прикрыла веки.

— Даруй мне благословление, Вечная Мать, — тихо попросила она. — Вечером я пойду смотреть в глаза своему отражению, чтобы пройти инициацию зеркального мастера. Мне понадобится помощь.

Храмовый зал остался тих, и Мелани разочарованно вздохнула. Не то, чтобы она всерьез рассчитывала на благословление, но оно ей правда бы не повредило. Справившись с эмоциями, Мелани ушла в медитацию. Глубокую, изучающую — ей стоило увидеть и признать самые мелочные и неприятные стороны себя, иначе в зеркальном пространстве они станут ее гибелью.

Из храма она вышла спустя несколько часов. Солнце уже село, и небо на западе едва горело тонкой светлой полоской. Мелани вдохнула прохладный воздух и зашагала к самоходке.

Вечером Мелани вновь смотрела в глаза своему отражению в зеркале. На этот раз Мелани-в-зеркале выглядела по-королевски блистательно — то-самое длинное черное платье по фигуре с разрезом до бедра, бриллиантовое колье в декольте и якобы небрежно уложенные волосы. Правда, нити в прическе чуть отличались, цвет платья уходил в синеву, и чулки в разрезе были другие.

— «Кто ты, девочка?» — привычно спросило отражение.

Мелани прищурилась. Защитные знаки, которые она щедро нарисовала по всему обнаженному телу, в отражении, понятное дело, не виднелись.

— А кто ты? — спросила она в ответ. — Что ты хочешь мне показать?

Мелани-в-зеркале победно оскалилась. Рот ее пошел трещинами, улыбка стала неестественно широкой. Черты лица и тела поплыли, расширяясь и теряя человеческие очертания.

— Я — это ты, девочка, — сказало отражение, на этот раз прозвучав в реальности. — Разве непонятно?

Мелани казалось, что она к этому готова, но, когда отражение схватило ее за руки и утянуло в зеркальный мир, она вздрогнула и едва удержалась от визга. Мир завертелся, поплыл, словно отражаясь в блестящем боку чайника — впрочем, может, так оно и было.

— Смотри, — сказало отражение. — Думаешь, ты и правда ему нравишься?

Мелани увидела себя вчера. Выглядела она и впрямь шикарно, вышагивая каблуками по мраморному полу самого элитного казино столицы. Вот ее встретил Циаран собственной великолепной персоной. Мелани-из-сегодня наблюдала, как он целовал ей руку, провожая внутрь.

— Да, — сказала Мелани. — Я думаю, что действительно ему нравлюсь.

— Но это ничего не значит, — лениво отбрила Мелани-в-зеркале. — Он предаст тебя.

Ей очень хотелось сказать, что не предаст. Она набрала воздуха, хотя это было совершенно незачем в зеркальном пространстве, выдохнула и произнесла совсем не то, что хотела:

— Только если на кону будет что-то очень важное.

Мелани-в-зеркале ухмыльнулась. Картинка сменилась. Мелани-из-сегодня теперь смотрела, как Циаран гладит ее-из-вчера по обнаженной груди и животу, любуясь. Сама Мелани в очередной раз залюбовалась статью любовника — все же фейри, пусть и полукровки, удивительно красивы. Тонкие, изящные, полные магических сил и соблазнов, себе на уме и невероятно опасные создания.

Последнее волновало Мелани куда больше, чем внешняя красота — она любила их маленькую игру «обдури партнера» и с большой выдумкой подходила к тому, чтобы выгрести кассу казино Циарана.

Ему это тоже очень нравилось.

— Он рассказал тебе не все, — сказала Мелани-в-зеркале.

— Естественно, — Мелани фыркнула. — Еще бы Циаран — и рассказал все.

Мелани-в-зеркале рассмеялась. С каждым таким диалогом она почему-то пугала все меньше. Мелани ощутила, что ее несет дальше по зазеркалью. Перед глазами мелькали кадры, лица, искаженные и никак не желающие собираться в цельный образ — то бровь, то глаза, то чьи-то ботинки. Иногда Мелани видела небо, но и то тут же исчезало.

Когда мир вокруг обрел некое подобие стабильности, Мелани увидела себя в детстве. Ей было десять лет, она надела темную одежду и вечером сбежала из дома, когда домашние уснули. Конечно, она добавила заговор на крепость сна. Ночь, когда она впервые пришла в храм к Вечной матери, чтобы задать вопрос.

В храме не бывало зеркал. Но были водоемы, чаши с напитками — картинка получалось плавающей, искаженной, передавалась кусками, и все же Мелани узнала себя.

— Вечная Мать молчит, — сказала Мелани-в-зеркале. — Как думаешь, почему?

— Вечная Мать не обязана отвечать на мои вопросы, — Мелани очень старалась быть спокойной, но внутри шевельнулась обида.

Мелани-в-зеркале вцепилась в ее руку отросшими зубами-иглами. Защитные знаки обожгло, по запястью полилась кровь.

«Видимо, ответ неправильный», — Мелани удалось собраться и подавить панику и дрожь титаническим усилием воли.

— Я не знаю, почему она молчит.

— Хочешь узнать? — Мелани-в-зеркале утерла кровь, капающую изо рта.

— Да.

Возможно, Мелани потом пожалеет. Возможно. Но в зеркальном мире единственный шанс выжить — быть честной до самых внутренностей, держаться своей личности, отпускать иллюзии. Только так.

Кружение на этот раз было выходящим за всякие рамки. Мелани затошнило, образы, вихрем проносящиеся мимо, вызывали головную боль. Только рука, за которую ее по-прежнему держало отражение, казалась точкой опоры.

«Странно, теперь я почти рада, что она со мной», — отстраненно подумала Мелани, силясь сдержать легкий ужин внутри. Когда стало невыносимо, все замерло. Отдышавшись и утерев слезы свободной рукой, Мелани осмотрелась.

На нее в упор глядела мать.

— Ну здравствуй, дочь, — сказала она. — Вот и свиделись.

Мелани потрясенно молчала. Мелани-в-зеркале кивнула, приветствуя мать.

— Думаю, у тебя накопились вопросы, — задумчиво протянула мать. — Или я не права?

— Я… я спрашивала у Вечной Матери, — потерянно сказала Мелани, сжимая руку своего отражения крепче. — Все это время ты была здесь?

Мать криво усмехнулась.

— Ты помнишь мое имя? — спросила она.

Мелани раскрыла рот, глядя на нее. Закрыла, взволнованно дыша.

— Нет. Почему?

— Потому что у меня его больше нет. Смотри, дочь.

Храм — совсем непохожий на принадлежащий Вечной Матери. Огороженные частоколом из копий каменные столпы, выстроенные кругом, лишенные крыши, и посередине стоял жертвенный алтарь, на котором билось еще живое сердце. Над ним сияла луна, непривычно большая, мертвенно-синего цвета — за ней пряталась еще одна, белая. В мире Мелани луна была одна, и та желтая.