Брайон вырос на историях о величии рода. Когда-то, каких-то пару веков назад, род Кромвели стоял у трона Нимерии, они делили кровь и магию с королями. Связь была отдаленная, но все же.

Их приглашали на королевские приемы — в Нимерии власть Виндзоров по-прежнему сильна, не то, что в Девине — они были вхожи в дома герцогов и маркизов, и никакие виконты и бароны даже не рассчитывали на присутствие столь значимых особ на своих приемах.

Дед Брайона красовался на портрете в галерее столичного замка, отец Брайона играл и учился с королевскими отпрысками, а потом зачем-то резко уехал в Девин, продав за смешную цену всю землю на территории Нимерии.

О той паре десятилетий и причине своих решений отец молчал, ссылаясь на решение главы рода. Брайону оставалось мечтать о потерянном, терпеть присутствие девинских провинциальных баронов, удаленность от обеих столиц и потерю какого-либо влияния.

Задумавшийся Брайон одним махом добил остатки вина в бокале. Поморщился и сжал руки в кулаки — щенок вконец обнаглел! Усыпил главу рода! Да, благодаря этому поступку вся семья осталась цела, поэтому Брайон и не стал зверствовать, но продолжал кипеть от злобы.

Он уловил возмущения защитных рун особняка, но не обратил внимания — Эйрин разберется. Раз уж не удалось сосватать ее герцогу Нимерии, несмотря на высокий уровень магии и одаренность, то пусть послужит семье своей магией.

— Не дети, а сплошное разочароение, — пробормотал он себе под нос.

— Неужели? — раздался чей-то голос с воркующими нотками, и Брайон вскинул голову.

— Кто такой? Кто дал право вламываться в мой кабинет?

Циаран брезгливо осмотрелся. Сиротливый шкаф для бумаг был пуст, секретер тоже. Стол, глубокое кресло, диван — по ним было видно, что их использовали часто, как и небольшой бар с целой коллекцией бокалов под разный алкоголь.

— Это питейная, а не кабинет, — сказал Циаран и присел на диван. — Меня зовут Циаран. Вероятно, вы слышали обо мне.

Брайон Кромвели замер. Конечно, он слышал это имя.

— Что натворила эта?

— Эта?

— Я слышал, она пала столь низко, что стала вашей подстилкой. Впрочем, безродным только туда и дорога.

Ядовито-алая магия уничтожила все защитные знаки виконта за считаные мгновения, окружив Брайона угрожающим облаком.

— Следите за языком, когда говорите о моей женщине, — ласково произнес Циаран, его глаза полыхали красным в полутьме кабинета.

Замерший виконт едва нашел в себе силы кивнуть, и магия тут же схлынула.

— Я зашел засвидетельствовать почтение вашему сыну, который спас дорогую мне ведьму, — словно ничего не случилось, продолжил Циаран небрежно. — Но я нигде не могу его найти.

Брайон нервно улыбнулся.

— Я непременно передам ему, чтобы он сам вас нашел.

— Да? Ну ладно. Эйрин Кромвели любезно поселила меня в соседние комнаты с Мелани, я ей весьма благодарен. Надеюсь, Фионелис Кромвели найдет возможность в ближайшее время нанести мне визит, буду весьма нетерпеливо ждать.

Циаран поднялся и покинул кабинет, аккуратно прикрыв дверь. Дрожащими пальцами Брайон начертил знак вызова Тарина, и дворецкий объявился в кабинете спустя пару минут, показавшихся вечностью.

— Немедленно выпусти Фина из подвала, — сказал Брайон, раздраженно морщась и растирая ледяные после пережитого пальцы. — Пусть приведет себя в порядок и сразу идет к нашему гостю. И пусть Эйрин восстановит защиту в моем кабинете.

— Слушаюсь, — Тарин бесшумно испарился.

Стоявшие в засаде в коридоре Эйрин и Кэти переглянулись. Тарин, проходя мимо хозяек, подмигнул им — они улыбнулись в ответ.

— Страшный он, — честно сказала Кэти, уходя от дверей кабинета. — Не понимаю Мелани.

— А я, как ни странно, понимаю, — задумчиво сказала Эйрин. — Она позвала меня в свой круг. Говорит, светлой ведьмы не хватает.

Кэти удивленно округлила глаза.

— Ты согласилась?

— Я согласилась познакомиться с их Верховной, — Эйрин хмыкнула. — Мелани обещала, что она меня взбесит, но понравится.

Кэти покачала головой.

— Учитывая, что она привлекла Циарана, я уже ничему не удивлюсь.

***

Ужин прошел в напряженной атмосфере. Брайон нервно косился на дверь, хотя Тарин предупредил о желании гостя ужинать в комнатах. Фин, успевший принять ванну и сменить одежду, невозмутимо и аккуратно работал приборами в полном соответствии с этикетом. Эйрин и Кэти вели себя, как примерные хорошие девочки, не поднимая глаз.

Стояла тяжелая, неприятная тишина, нарушаемая стуком вилок о тарелки, гулкими звуками стаканов, опускаемых на деревянный стол, и натужным поскрипыванием стульев.

— В следующий раз приготовьте мяса, — бросил Брайон, закончив с ужином.

— Как прикажете, — Тарин чуть склонился.

— Эйрин, долго эта будет восстанавливаться? — неприязненно скривившись, уточнил Брайон.

— Еще пару дней. Вряд ли она задержится, — равнодушно ответила Эйрин. — Я думаю съездить в столицу, соберусь, как только она покинет особняк.

— Надеюсь, это случится скоро, — Брайон встал из-за стола, скрипнув ножками по паркету. — Доброго вечера.

Фин проводил отца взглядом. Начавший полнеть и лысеть колдун средней руки, никогда особо не понимавший магию, плохой бизнесмен и отвратительный отец и муж. Мать Фина развелась и уехала в Нимерию, и Брайон по решению суда запретил ей общаться с сыном. Поводом стали отсутствие стабильного заработка и порочащие честь слухи, которые бывший муж распустил сам. Фин наладил неловкую переписку с матерью после второго совершеннолетия, когда прошел огненную инициацию, но настоящей близости не случилось.

Матери Кэти и Эйрин повезло и того меньше. Она умерла в родах младшей, Эйрин, потому что в жилах ее оказалось слишком мало магии, и она не перенесла рождения чрезмерно одаренного ребенка. Найти знатную светлую невесту на роль второй жены при живом наследнике от другой женщины встало в большую сумму, и Брайон сумел разжиться только магически слабым бастардом.

Тарин молчал, но по паре оговорок, вскольз оброненным словам и собственным воспоминаниям Фин понял, что в могилу вторую жену Брайон свел сам. Невниманием, упреками, отсутствием учителей по магии, недопуску в Университет на учебу. Фин никогда не упоминал этого при сестрах, но они как минимум догадывались.

Третья… Мать Мелани. Странная, пугающая женщина. Темная, могущественная, часто смотрящая сквозь собеседника так, будто бы видела его душу. Внезапно до беспамятства влюбленный Брайон, который выделил ей целое крыло и купил дорогущую лабораторию. Поводок, конечно, смущал, но в остальном отец выглядел так, как будто новая жена вертела им, как хотела. Поэтому здесь Фин был склонен считать отца жертвой, тем более, что после смерти третьй жены Брайон словно проснулся от долгого сна и мало что помнил о последнем браке.

Но своими же действиями подвести отца к смерти Фин не мог, поэтому он отодвинул тарелку и неприятные мысли, кивнул Тарину и пошел на второй этаж, в свои комнаты. Как минимум, Брайон преподал своим детям много жизненно-важных уроков о том, как не надо поступать.

— Вот где настоящий кабинет, — услышал Фин и поморщился.

— Ты незнаком с концепциями вежливости и такта, я смотрю, — сказал он, щелчком пальцев зажигая светильники. — Зачем явился?

Циаран театрально качнул в руках бокал с вином, выдерживая паузу. Фин закатил глаза.

— Я устал, — произнес он. — Не тяни время.

— Мы можем помочь друг другу, — вкрадчиво сказал Циаран, переводя взгляд на Фина. — У вас есть выход на границу с Нимерией.

— Пара километров, скалистая и лесистая местность. Ни торговых путей, ни даже поселка не построить — почва слишком рыхлая, места слишком дикие. Духов много, причем тоже диких.

Циаран усмехнулся.

— Идеально для моих целей.

— Для меня звучит пока максимально непривлекательно, — честно сказал Фин. — И обсуждать дела я в любом случае не намерен. Не сейчас.

Спокойно пронаблюдав угрожающие завихрения магии, Фин добавил: