Лиз показала ему свою девичью спальню, где сейчас расположилась Молли и где была приготовлена постель для нее, а потом проводила Теда в гостевую комнату. Сказать родителям о том, что они хотят спать вместе, было в семье Лиз немыслимо.

На следующее утро Тед наконец познакомился с родителями Лиз и сразу им понравился. Они поболтали с отцом о футболе, потом о политике. Лиз была похожа на отца – он тоже был застенчивым, но с Тедом разговаривал свободно, без стеснения.

Мать, никогда не позволявшая никому помогать ей на кухне, приняла помощь Теда с радостью. Они шутили и смеялись, пока готовили ужин, и не пускали остальных к себе. У Лиз сложилось впечатление, что Тед умеет вписаться в любую компанию. Он не забыл позвонить своей семье в Такому, пожелать им веселого Рождества.

Родители Лиз предложили оставить Молли у них на каникулы на целую неделю, и девочка была в восторге. Тед вернулся в Сиэтл с подругами Энджи, а Лиз на следующий день улетела на самолете, и он встретил ее в аэропорту.

У них была целая неделя наедине, и они решили провести ее дома у Лиз. Тед рассказал ей про избирательную кампанию Рокфеллера 1968 года, в которой принимал участие. В один из дней он прибежал за Лиз на работу, чтобы проводить ее до дома, – в кампусе начались беспорядки из-за протестов против Вьетнамской войны. Полиция возвела на улицах баррикады, и спокойный Ю‐Дистрикт было не узнать.

Тогда же, в отсутствие Молли, Тед сделал Лиз важное признание. Он не сразу решился на него, и Лиз уже думала, что новость будет оглушительной и страшной. Дрожа от нервозности, Тед сказал, что он незаконнорожденный. Он появился на свет в специальном роддоме для матерей-одиночек, а когда был совсем маленьким, мать переехала с ним в Такому. Там она вышла за Джона Банди, и у них родилось еще четверо детей. Джонни Банди усыновил Теда, но Тед не знал, что он его отчим, пока ему не исполнилось четырнад– цать.

Тайну Теду открыл двоюродный брат. Он обозвал его «ублюдком», но Тед не поверил. Тогда кузен отвел его наверх, на чердак, и показал свидетельство о рождении. Тед был страшно расстроен и одновременно зол на мать за то, что она не сказала ему сама, подвергнув такому унижению.

Он хотел узнать мнение Лиз: стоит ли ему потребовать от матери объяснений?

– Нет, – ответила Лиз. – Ничего не поделаешь, она совершила ошибку. Но ее можно понять, она ведь была так молода. Я тоже побывала в такой ситуации: когда надо самой решать, что делать дальше. Поверь, это очень нелегко. Наверняка она сама сильно страдала и страдает. Вряд ли она захочет об этом говорить.

– Но я бы хотел, – возразил Тед.

– Что было, того не вернешь, – сказала Лиз. – Больше это не имеет значения.

В тот день Тед признался Лиз в любви. Она ответила таким же признанием.

Их разговор был предельно откровенным. Тед был недоволен своим происхождением из среднего класса. У него были амбиции, он стремился наверх. Его впечатлило то, что отец Лиз – преуспевающий врач. Чтобы утешить возлюбленного, Лиз сказала, что его семья показалась ей очень симпатичной.

Миновал Новый год, и по настоянию Теда Лиз решила подыскать новую квартиру, побольше и в более приятном месте. Вдвоем они нашли чудесный дуплекс в северной части Сиэтла близ озера Грин. Там была отдельная спальня для Молли, встроенные платяные шкафы и просторная кухня. Весной, когда стало тепло, они устраивали на заднем дворе пикники и ужины со свечами. Тед не отказался от своей комнаты в пансионе, но ночевал в основном у Лиз. Он отвозил Молли в детский сад, а возлюбленную на работу. Машина была в его распоряжении весь день.

Лиз была счастлива, что они вместе, но ей хотелось большей определенности. Она росла в мормонской среде, и брак стоял для нее на первом месте. Когда они ходили куда-нибудь втроем, с Молли, люди вокруг думали, что Тед ее отец. Они с Тедом частенько мечтали, как разбогатеют, будут жить в огромном доме и разъезжать на лимузине. То, что они будут женаты, подразумевалось само собой. Однако Тед не делал предложения и не заговаривал о помолвке.

Лиз не могла спросить совета у родителей, потому что тогда пришлось бы рассказать им о характере их отношений. Признаться матери, что она живет с мужчиной вне брака? Ни за что на свете! Она не знала, как называть Теда в разговорах с подругами: своим парнем? Любовником? Ах, если бы мужем!

В конце концов она сама заговорила о браке, и Тед сразу же ответил, что они непременно поженятся. Лиз сделала следующий шаг и пригласила его в муниципалитет, получить разрешение. За него надо было заплатить пять долларов, у Теда их не оказалось, и деньги одолжила Энджи, которую Лиз привела в качестве свидетель– ницы.

Теперь у Лиз было чем порадовать родителей. Те одобрили ее брак, а вот Тед семье сообщать не спешил. В марте они поехали проведать мистера и миссис Банди в Такому, но и сидя за столом, Тед о свадьбе не упомянул. После ужина он куда-то скрылся со своей матерью, а когда они вернулись, миссис Банди крепко обняла Лиз и пожелала им с Тедом счастья.

В машине по дороге домой Лиз тронула Теда за руку.

– Мне показалось, твоя мама не очень-то обрадовалась новости. Конечно, она поздравила нас, но только из вежливости. Я ведь не ошибаюсь?

– Ничего подобного, мама только за, – помотал головой Тед. – Просто она считает, что нам лучше подождать.

– Подождать чего? – фыркнула Лиз.

– Пока я закончу университет.

– Какая глупость! – воскликнула Лиз. – Наоборот, если мы сейчас поженимся, я смогу тебя поддержать, и тебе легче будет учиться. Мы будем вместе идти к общей цели.

То, что они будут женаты, подразумевалось само собой. Однако Тед не делал предложения и не заговаривал о помолвке.

Тед сменил тему.

В конце марта, проходя с Тедом по торговому центру, Лиз потянула его в ювелирный магазин.

– Давай посмотрим обручальные кольца!

– А что на них смотреть? – нахмурился Тед. – Сейчас мы не можем себе позволить ничего толкового. Разве что самые простенькие. Хотя, пожалуй, и они нам не по карману.

– Но помечтать-то не запрещается! – возразила Лиз.

С недовольным видом последовав за Лиз в магазин, Тед встал перед витриной с часами, а на обручальные кольца даже не взглянул. Лиз рассердилась и вышла, бросив в сторону Теда:

– Лучше пойдем купим виски. Немного скотча мне не помешает.

В апреле родители Лиз собирались приехать ее навестить, и Лиз рассчитывала, что до того они с Тедом поженятся. Тогда не пришлось бы вытаскивать его одежду из шкафа в ее доме – в противном случае родители узнали бы, что они живут вместе, и Лиз бы не поздоровилось.

– Ерунда какая-то! – сердился Тед. – Ты же взрослая женщина, Лиз, и уже была замужем. У тебя есть дочь, ты сама зарабатываешь на жизнь. С какой стати тебе так бояться родителей? Господи, повзрослей уже!

Во время одного из таких разговоров он вытащил из своего портфеля разрешение на брак и порвал его, сказав, что, пока Лиз ведет себя по-детски, ни о какой свадьбе не может быть и речи. Она не готова принимать самостоятельные решения. Это была их первая серьезная ссора. Лиз оттолкнула Теда и сказала ему убираться из ее жизни.

Она вернулась домой, забрав Молли из детского сада, и позвонила Энджи. Подруга постаралась ее успокоить.

– Может, Тед пока и не хочет жениться, но он любит тебя, это же очевидно, – сказала она.

Они проговорили добрый час, все это время Лиз прихлебывала скотч, и под конец ей стало полегче. А когда стемнело и она собралась ложиться, в замке повернулся ключ и вошел Тед.

Он сказал, что не хочет спать один. И что любит ее.

Лиз не хотела его терять, а это означало, что ей придется смириться и отложить свадьбу. Наступила осень. Лиз думала, что у Теда должны начаться занятия в юридической школе, но на ее вопрос он ответил, что там начинают в зимнем семестре. Вот только его переводная ведомость из университета Темпл никак не придет, возможно, он приступит к учебе только весной. Лиз настаивала на том, чтобы он активнее требовал ведомость, звонил в Темпл, но Тед начинал раздражаться, и они ссорились.