Лиз Кендалл была готова на многое, чтобы сохранить отношения с Тедом. Ведь все начиналось так прекрасно! Совместные пикники и поездки, планы на будущее – куда они подевались? И наступит ли это будущее вообще? Знай она, каким оно окажется на самом деле, Лиз бежала бы от Теда без оглядки. Но в те моменты, лежа в кровати, она мечтала лишь об одном – пусть возлюбленный никогда ее не покинет. Милый Тедди. Теодор. Тед Банди.

Лиз познакомилась с Теодором пять лет назад, в 1969-м, когда, двадцатичетырехлетняя, переехала в Сиэтл из Юты. Знакомство произошло в баре, и Лиз, к тому времени успевшая побывать замужем и родить дочь, не сразу поверила в свою удачу. На танцполе «Сэндпейпер Таверн» в мелькании разноцветных лампочек под музыку «Битлз» и Джимми Хендрикса танцевали простые студенты, обитатели Ю-Дистрикта, где теперь жила и она, все как один в джинсах и свитерах. Взгляд Лиз сразу выделил среди них парня с волосами цвета песка, который выглядел старше и был одет куда лучше остальных; Лиз подумала, что он может быть выпускником, а то и аспирантом. С детства застенчивая, она никогда бы не решилась пригласить его; тем больше она удивилась и обрадовалась, когда парень – встав из-за столика, он оказался еще и высоким, стройным и крепким – сам подошел к ней.

Предыдущая жизнь Лиз складывалась благополучно – вплоть до недавнего развода. Родилась она в Огдене, в семье уважаемого доктора и медсестры, которая после свадьбы посвятила себя семье. В старшей школе Лиз встречалась с одноклассником по имени Бен, обожавшим машины и гонки. Они решили, что после школы сразу поженятся и заведут ребенка и даже придумали ему имя – Стейн, в честь знаменитого гонщика того времени. Однако родители Лиз были другого мнения и настаивали на том, чтобы она получила высшее образование. Она пыталась их переубедить – все напрасно.

В результате Лиз поступила в колледж и была сильно разочарована, когда не попала ни в одно университетское сестринство. Очевидно, причиной оказалась ее застенчивость и неловкость – другие девушки, бойчее и задиристей, отодвинули ее на второй план. Со своими друзьями – Беном и его компанией – Лиз могла болтать без умолку, шутить и смеяться, но с чужими людьми замыкалась и не знала, что говорить. От смущения она покрывалась красными пятнами и боялась, что ее начнут высмеивать.

Постепенно Лиз освоилась в колледже, стала ходить на вечеринки, а еще порвала с Беном. Физической близости между ними не было: они решили не «идти до конца» и договорились, что займутся сексом только после свадьбы. Расставшись со школьным возлюбленным, Лиз встретила Джима, с которым и получила первый сексуальный опыт. А потом, не думая долго, вышла за него замуж.

В браке у Лиз и Джима родилась чудесная дочка, которую назвали Молли. После развода она осталась с матерью, и Лиз начала чувствовать себя неуютно в родном штате с его мормонскими ценностями и тяготением к семье. С подругой Энджи они начали подумывать о переезде. Неплохим вариантом казался Сан-Франциско, где жила сестра Лиз, но там было дороговато. Во время лыжного уик-энда в Сан-Вэлли Лиз и Энджи познакомились с парнями из Сиэтла, и те так расписали им тамошние края, что девушки решили – туда они и направятся. Кроме того, в Сиэтле у Лиз жила двоюродная сестра, а ей было важно иметь поблизости кого-нибудь из родни.

Лиз закончила колледж со степенью по бизнесу и семейному консультированию и осенью 1969‐го отправилась в Сиэтл следом за Энджи, которая уже переехала туда. Она влюбилась в город с первого взгляда. Брат Лиз с женой арендовали трейлер, чтобы перевезти ее вещи; Лиз с Молли ехали за трейлером на ее «Фольксвагене-жуке». Больше всего Лиз запомнился длинный плавучий мост через озеро Вашингтон. Шел мелкий дождик, и сосновые леса вокруг были затянуты туманом. По воде скользили парусные лодки, на горизонте из тумана проступали плавные очертания холмов. Лиз не могла поверить, что теперь будет жить здесь.

На пару дней они с Молли остановились у Энджи, и Лиз начала подыскивать себе квартиру. Она была немного обескуражена дороговизной аренды, кроме того, надо было внести плату за последний месяц и депозит за уборку. Тем не менее ей попалась симпатичная квартирка в нескольких кварталах от Энджи: с одной спальней, на втором этаже дома 1950-го года постройки, немного смахивавшего на мотель. Обстановка в квартире была скромной, кухня размерами не превышала встроенного шкафа, а холодильник был не больше телевизора. Кровать там имелась всего одна, и первое время трехлетняя Молли спала на диванчике в гостиной.

Лиз надо было как можно скорее найти работу: небольшие накопления, с которыми она приехала, стремительно подходили к концу. Диплом провинциального колледжа никого в Сиэтле не мог впечатлить, но для секретарской должности его было достаточно. Первым делом Лиз пошла в Вашингтонский университет, и из центрального секретариата ее направили на собеседование на медицинский факультет. Собеседование прошло удачно, и через несколько дней Лиз приняли на работу секретаршей в деканате.

Молли удалось пристроить в детский садик в Ю-Дистрикте, но восьмичасовой рабочий день почти не оставлял Лиз времени, чтобы побыть с дочерью, из-за чего она сильно переживала. Денег работа приносила немного, и с финансовой точки зрения им приходилось тяжеловато. Однажды, подойдя к машине, Лиз увидела под «дворником» квитанцию – ей выписали штраф за неправильную парковку на целых двадцать долларов!

В слезах она бросилась к Энджи, которая всегда была готова утешить подругу. Пока Лиз жаловалась на жизнь, в кухню вошел кто-то из соседей Энджи и предложил развеяться на вечеринке в баре. Тогда-то и состоялся судьбоносный визит в «Сэндпейпер Таверн».

Благодаря паре бокалов пива стеснительность Лиз отступила, и она немедленно откликнулась на приглашение незнакомца.

– Ты часто здесь бываешь? – спросил он, пока они танцевали.

– Нет, – ответила Лиз, – я тут впервые. Я только недавно переехала в Сиэтл.

– И откуда?

– Из Юты.

Он определенно выделялся из толпы. На нем была водолазка и брюки со стрелками, явно купленные в дорогом магазине, и двигался он уверенно и свободно. Ей понравилось его тело: крепкое и гибкое; под водолазкой отчетливо проступали мышцы.

Танец закончился, незнакомец отошел, и Лиз пригласил другой. Пиво, которым угощали ее друзья, не кончалось, Лиз становилось веселей. Она поглядывала в сторону парня с песчаными волосами, но тот танцевал с другими девушками. Тем не менее один раз он поймал ее взгляд и улыбнулся.

На какое-то время Лиз отвлеклась, а потом заметила, что симпатичный незнакомец сидит один за столиком и вид у него печальный. К тому времени пиво сделало свое дело, от застенчивости не осталось и следа, и Лиз сама подошла к нему.

– Выглядишь так, будто у тебя умер лучший друг, – сказала она.

Оба засмеялись, и Лиз присела за столик.

– Ты учишься в Вашингтонском? – спросил он.

Лиз так и подмывало ответить да; ей не очень-то нравилось говорить людям, что она секретарша. Она сказала, что работает в университете, но уточнять, кем именно, не стала. Ее лицо раскраснелось, она начала торопливо болтать о том, что в Сиэтле постоянно идут дожди, что здесь вечно творятся какие-то беспорядки – лишь бы не молчать.

– Почему ты переехала из Юты? – перебил ее парень.

– Ну, я была замужем, а сейчас в разводе. У меня есть дочь. А в Юте больше любят, когда люди живут семьей.

– Разве ты и твоя дочь – не семья? – удивился он.

– На мой взгляд, да, – вздохнула Лиз. – Но остальные так не считают.

– Честно говоря, я и сам только переехал, – улыбнулся парень. – Раньше жил в Филадельфии, учился там в Темпле, а переехал ради юридической школы.

Лиз заметила у него что-то вроде акцента – только не восточного, а, скорее, британского.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Тед. Тед Банди.

Общаться с ним было легко, и они постоянно смеялись. При ближайшем рассмотрении у Теда оказались ярко-голубые глаза, вспыхивавшие каждый раз, когда он улыбался. Лиз захотелось запустить пальцы в его густые волосы, провести рукой по мужественному подбородку, с которым контрастировали до смешного длинные ресницы.