В весеннюю четверть Тед учиться так и не начал. По-прежнему проблемы с ведомостью, объяснял он Лиз.

В конце концов она решила позвонить в Темпл сама. Несколько раз набирала номер и бросала трубку, не зная, что сказать. Потом, набравшись храбрости, все-таки заговорила:

– Понимаете, у моего друга занятия должны были начаться в зимнем семестре. Он в юридической школе. Но до сих пор ничего…

Секретарша ответила, не скрывая удивления:

– Все занятия у нас начинаются осенью. В юридической школе и во всех других. Исключений нет. Вы ошибаетесь.

Но Лиз знала, что дело не в ошибке. Ее обманули. Тед обманул.

Вечером, когда он заехал забрать ее с работы, Лиз напрямую спросила:

– Как ты мог мне солгать?

– О чем ты? – Голубые глаза смотрели ей в лицо с искренним непониманием.

– О твоей учебе. О юридической школе. Ты солгал.

– Я поступлю, как только придет переводная ведомость…

– Бога ради, Тед! Занятия начинаются осенью, а сейчас уже учебный год подходит к концу. Скажи, зачем ты меня обманывал?

Тед потер ладонью лоб. Опустил взгляд. На нем была светлая рубашка, кремовая в мелкую голубую клетку, в тон глазам. Несмотря на напряжение, выглядел он сногсшибательно.

– Я начну учиться летом, – размеренно начал Тед, – но у меня остается еще два года бакалавриата.

– Хочешь сказать, ты не закончил курс? У тебя нет диплома?

– Пока нет. Я пойму, если ты захочешь расстаться. Я просто студент… недоучка, можно сказать.

Внезапно Лиз стало стыдно. Неужели она так запугала Теда, так подавила его, что он стеснялся прямо сказать ей, что еще не получил бакалаврскую степень? Наверное, сказались и поездки к ее родителям, где в нем видели преуспевающего студента юридической школы, подающего надежды адвоката? Вот почему он не говорил ей правды! Думал, что недостаточно для нее хорош. Но Лиз точно не собиралась бросать его из-за этого.

После откровенного разговора их отношения снова наладились. Тед поступил на летний курс в университете и устроился на работу на склад медицинского оборудования. Склад располагался неподалеку от деканата медицинского факультета, где работала Лиз, и они могли обедать вместе, расположившись на газоне. После работы покупали что-нибудь на ужин, забирали Молли из детского сада, сидели на заднем дворе дуплекса за бутылкой вина.

По выходным устраивали вылазки на Грин-Лейк, плавали на огромных надутых баллонах от грузовиков. Ближе к концу лета съездили в Юту полюбоваться горами Уосатч, оставили Молли у бабушки с дедом, а сами провели две недели, развлекаясь напропалую.

В эти две недели Лиз впервые попробовала марихуану: их с Тедом угостил его приятель, державший лавку секонд-хенда. Тед вскользь сказал про того, что напрасно он рискует и хранит наркоту, ведь его недавно выпустили условно-досрочно.

– А посадили за что? – насторожилась Лиз.

– За кражи. Проникал в дома, воровал вещи и продавал в своем магазине. Ну и как-то раз попался.

Это навело Лиз на кое-какие размышления. Она знала, что Теду случалось воровать книги из библиотеки, а вскоре после их знакомства он показал ей лыжные ботинки, которые стащил из незапертого шкафчика в здании университетского общественного центра. В ответ на возмущенную тираду Лиз Тед сказал, что их все равно утащили бы – не он, так кто-нибудь другой. Надо следить за своими вещами и не забывать закрывать замки.

Но в остальном Тед всегда был паинькой, превыше всего ставил закон и порядок, и Лиз была уверена, что он не станет рисковать будущей карьерой адвоката ради мелкой поживы.

Они отметили годовщину знакомства, наступило Рождество, и Лиз с Молли поехали к ее родителям в Юту, где пробыли до Нового года. Лиз напропалую хвасталась подругам своим бойфрендом, будущим адвокатом, показывала их совместные фотографии – на Грин-Лейк, в парке, на пляже – и не скрывала, что влюблена. Пока их не было, Тед поставил у Лиз дома чудесную елочку и разложил под ней подарки.

Подошла новая весна, о свадьбе Тед по-прежнему не заговаривал, и Лиз, думая его подтолкнуть, затеяла опасный разговор.

– Наши отношения не развиваются, – заявила она. – Я не могу годами ждать, пока ты определишься. Раз у нас нет обязательств друг перед другом, как ты смотришь на то, чтобы мы встречались и с другими людьми?

Если Тед и испугался, то не подал вида.

– Я не хочу встречаться с другими, – спокойно ответил он, – но я тебя понимаю. И не буду возражать, если ты себе кого-то найдешь.

– Один парень с работы позвал меня на свидание, – объяснила Лиз. – Он спросил, есть ли у меня бойфренд, а когда я сказала, что есть, спросил про наши отношения. Я не знала, что отвечать.

Лиз думала, что так заставит Теда определиться скорее. Но вышло по-другому.

– Нечестно с моей стороны тебе запрещать. Если хочешь попробовать, попробуй.

В действительности никакого парня на работе у Лиз не было. Она все выдумала. Но раз Тед так запросто ее отпустил, она, рассерженная, согласилась на предложение Энджи о двойном свидании. Свидание прошло отвратительно, мужчина, которого привела подруга, ей совсем не понравился. Но когда они сидели в баре, Лиз почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Тед стоял у стены и смотрел на нее. Он что, за ней проследил?

Взбешенная, Лиз вскочила и подошла к нему.

– Убирайся отсюда сейчас же! – крикнула она. – Ты ведешь себя так, будто между нами просто интрижка, тебе все равно, буду ли я встречаться с другими, но ты ходишь и выслеживаешь меня? Да как тебе совести хватает?! Проваливай! Уходи!

Тед развернулся и, не сказав ни слова, вышел из бара.

Когда новый знакомый подвез Лиз до дома, Тед встретил ее у крыльца. Теперь и он тоже был в гневе.

– Значит, вот как ты хочешь проводить время? Встречаться с кем попало и шляться по барам?

– А что ты предлагаешь? Ждать тебя до старости? Между прочим, мне двадцать шесть лет!

Кажется, Тед начал успокаиваться.

– Ладно, я понимаю. Тебе нужен человек, который сделает тебя счастливой. Человек, который уже чего-то достиг. Но и ты меня пойми! Я очень тебя люблю. Сегодня, когда я увидел тебя с другим… мне стало страшно. Я хочу провести с тобой всю жизнь. Всегда быть вместе. Только представь, как мы будем смеяться, когда расскажем внукам эту историю! Дедушка выслеживал бабушку по барам…

И снова они помирились, вместе отпраздновали в мае день рождения Молли, а летом устроили для них с Лиз грандиозный переезд – в квартиру рядом с пансионом Теда. Дом был старый и немного запущенный, зато с паркетными полами, на которых лежали протертые восточные ковры, обеденным столом из красного дерева, балками под потолком и камином. Этим камином Тед еще воспользуется в таких страшных целях, которые Лиз и в голову не могли прийти… но пока они наслаждались новой близостью, занимаясь любовью перед камином на полу и задремывая в свете угасающих углей.

Однако у такого расположения имелись и минусы. Теперь Тед мог, не оставаясь на всю ночь, уйти спать к себе. Или заявиться без предупреждения, когда Лиз его не ждала. Их расписания не совпадали: Тед заканчивал бакалавриат и должен был готовиться к тесту на поступление в юридическую школу (LSAT), который проводился под Рождество. На пробном тесте его результат был неудовлетворительным. Он сдал его второй раз, результат был практически такой же, и Тед пришел в отчаяние. Он подал документы в шесть разных юридических школ, приложив рекомендательные письма от своих преподавателей. Больше всего он стремился в колледж Гастингс в Сан-Франциско. Последним в его списке шел Университет Юты.

В начале 1972-го врач порекомендовал Лиз на время прервать прием оральных контрацептивов, чтобы дать организму отдохнуть и восстановиться. Они с Тедом решили, что будут беречься и пропускать ее фертильные дни. Но запретный плод оказался сладок, несколько раз они «согрешили», и результат не заставил себя ждать. Грудь Лиз налилась, талия сгладилась, а по ночам она по нескольку раз вставала, чтобы сходить в туалет. Она сразу поняла, что это значит: с Молли все было точно так же. Врач подтвердил, что Лиз беременна.