Аще кто лишен ока, или в ногах поврежден, но достоин быти епископ: да будет. Ибо телесный недостаток его не оскверняет, но душевная скверна.

(Ап. 22, 23, 25, 29, 78, 80; I Всел. 2, 9, 10; IV Всел. 2; Трул. 10, 22, 23; VII Всел. 4, 5, 15, 19; Неокес. 1, 9; Лаодик. 4, 12; Карф. 5, 15, 16, 45. 63; Двукр. 8; Василия Вел. 61, 64, 82, 90; Григория Нис. 5, 6).

Глухий же, и слепой да не будет епископ, не аки бы осквернен был, но да не будет препятствия в делах церковных.

(Ап. 22, 23, 25, 29, 77, 80; I Всел. 2, 9, 10; IV Всел. 2; Трул. 10, 22, 23; VII Всел. 4, 5, 15, 19; Лаодик. 4, 12; Карф. 5, 15, 16, 45, 63; Двукр. 8; Василия Вел. 61, 64, 82, 90; Григория Нис. 5, 6).

Как мы уже видели из многих правил, церковь была всегда строгой в суждении о нравственных качествах, долженствующих отличать каждого, желающего принять священный сан; вследствие недостатка только одного какого-нибудь качества кандидат уже не допускался в клир (см. вышеупомянутые параллельные правила). Но насколько церковь была строга относительно нравственных качеств кандидата на священство, настолько же она была и снисходительна относительно физических недостатков. В данном случае новозаветная церковь совершенно отступает от предписаний ветхозаветной церкви. В книге Левит читаем следующее: «И сказал Господь Моисею, говоря: скажи Аарону: никто из семени твоего во все роды их, у которого на теле его будет недостаток, не должен приступать чтобы приносить хлеб Богу своему. Всякий человек на котором будет недостаток, да не приступит: ни слепой, ни хромой, ни уродливый, ни такой, у которого переломлена нога или рука, ни горбатый, ни с сухим членом, ни с бельмом на глазу, ни коростовый, ни паршивый, ни с поврежденными ятрами. Ни один человек из семени Аарона священника, у которого на теле есть недостаток не должен приступать чтобы приносить жертвы Господу; недостаток на нем: поэтому не должен он приступать, чтобы приносить хлеб Богу своему» (21:17-21). Основанием к такому предписанию служил взгляд на священника, как на представителя Господа, и как у Господа нет недостатков, так должен был быть без внешних недостатков и священник; кроме того, основанием к этому служило и общее стремление ветхозаветного закона устроить свое богослужение и с внешней стороны с наибольшим блеском, чистотою и великолепием, чтобы приучать этим человека и к духовной чистоте и порядку. Христианство, напротив, знает только одного представителя Бога, и при том самого совершенного, Иисуса Христа, а в священниках видит только служителей Христовых, долженствующих силою слова и духа освящать внутренне людей и приготовлять их к вечной жизни. При таком взгляде, внешность священника является делом второстепенным, исключая, конечно, тех случаев, когда телесный недостаток может препятствовать свободному и правильному исполнению обязанностей службы. В силу этого, в данных правилах (77 и 78) говорится, что имеющий повреждение одного глаза (άνάπηρος ή τόν οφθαλμόν) или повреждение одной ноги (τό σκέλος πεπληγμένος) может свободно стать епископом, если он достоин того по своим духовным качествам, потому что, как говорит 77-е Ап. правило, человека оскверняют не физические, но нравственные недостатки. Естественно, что глухой или слепой не может быть епископом не потому, что осквернен своим физическим недостатком, а потому, что таковой (недостаток) должен служить препятствием к правильному ведению церковных дел.

Совершенно практичным и уместным является вопрос, поставленный Вальсамоном в толковании этих правил: нужно ли исключать, сообразно древнему закону, из священного сана того, кто по вступлении в священство сделался глух или слеп, или получил какую-либо другую телесную немощь, препятствующую ему совершать священную службу? и тут же отвечает: ни в каком случае, потому что немилосердно ('ασυμπαθές) и явно противоречит Апостольским намерениям осуждать и считать недостойным того человека, который именно и заслуживает сострадания по своей немощи. Поэтому многие архиереи, иереи и диаконы, лишившиеся зрения или подвергшиеся какой-либо неизлечимой болезни, препятствующей им совершать службу, не исключались до конца своей жизни из священного сана. Таковым не вверялось новое управление (άρχήν νέαν), но сохранялось за ними то, что принадлежало им до их болезни [319].

Аще кто демона имеет: да не будет принят в клир, но ниже с верными да молится. Освободясь же, да принят будет с верными, и аще достоин, то и в клир.

(Трул. 60; Тимофея Алекс. 2, 3, 4, 14).

Основанием для этого правила, как говорит Вальсамон в своем толковании, послужило то, что «одержимый демоном (δαιμονιζоμενος) лишен разума и воли, и поэтому правило воспрещает и сопричислять такового к клиру и молиться ему с верными, дабы, делая что-либо злое и непристойное и испуская демонские крики, не привел в смущение Божий народ и не воспрепятствовал церковному славословию. Если же таковой придет в себя и будет найден достойным, то его можно принять в клир. Хотя 3-е правило Александрийского патриарха Тимофея и говорит о необходимости причастить верного, даже и одержимого демоном, но оно не противоречит настоящему (79) правилу, так как в первом речь идет о бесноватом, сознающем в часы здравого рассудка тайну божественных освящений (άγιασμάτων), тогда как в 79-м Ап. правиле говорится о человеке, непрестанно одержимом демоном». Впрочем, это Апостольское правило может касаться и тех бесноватых, на которых находят иногда минуты просветления, — последние также «не должны быть принимаемы в клир, дабы во время беснования их не было поругано священство и не произнесено было хулы на Бога» [320]. Предписания этого правила касаются, между прочим, и лиц, подверженных хронической падучей болезни, вследствие того, что, как указал Вальсамон, они могут подвергнуть порицанию священство и произнести хулу на Бога или подвергнуть опасности святыню, если болезнь застигнет их в часы совершения св. литургии [321].

От языческого жития пришедшего и крещеннаго, или от порочного образа жизни обратившегося, несть праведно вдруг производить во епископа. Ибо несправедливо еще не испытанному быти учителем других: разве только по благодати Божией сие устроится.

(I Всел. 2; VII Всел. 2; Неокес. 12; Лаод. 3, 12; Сердик. 10; Двукр. 17; Кирилла Алекс. 4).

Из духовных качеств, отличающих епископа, первое место должна занимать вера. В этой вере он должен быть тверд и непоколебим; он должен вполне и всесторонне знать все истины христианской веры и понимать их в том смысле, как их понимает православная церковь для того, чтобы иметь возможность непогрешимо научить и других истинам этой веры (1 Тим. 3:2; 4:16; 2 Тим. 2:25; 3:15-17; I Всел. 2; VII Всел. 2). Епископ является верховным учителем в своей епархии, и как таковой, должен всегда и на всяком месте проповедовать христианскую истину (Мф. 28:19, 20; Иоан. 15:16; Деян. 6:4; 1 Кор. 1:17; 2 Тим. 2:15; 4:2). Насколько проповедь евангельской истины является отличительнейшим правом епископа, настолько же она есть и первая его обязанность (Ап. 58; I Всел. 2, 16; Трул. 19; Лаод. 19; Карф. 71, 121, 123); от него священники получают свою власть проповедовать, и он безусловно отвечает за каждое их слово в церкви (Деян. 15:24-27; 2 Тим. 2:2). Кроме проповеди епископу принадлежит право, и на нем лежит обязанность заботиться о религиозном просвещении всех и каждого в его епархии, и о сохранении всеми здравого христианского учения (1 Тим. 6:20-21); он же должен изгонять всякое ложное учение, начинающее случайно распространяться в его епархии (Тит. 1:11; 2:15), наблюдать, проповедует ли духовенство именно то, чему учит церковь (Трул. 19; Василия Вел. 91), и издавать предписания о повсеместном утверждении чисто христианского учения (2 Тим. 4:2-5). Если таков должен быть епископ, как учитель, то сумеет ли удовлетворить этой учительской обязанности тот, кто еще недавно был иноверцем или, что еще хуже, язычником, и после крещения тотчас поставлен был епископом? Поэтому становится понятным предписание настоящего правила, а также и некоторых других, воспрещающее поставлять в епископа новокрещенных, которые, как говорит правило, не испытаны еще сами и не тверды в том, чему должны учить других. Повторение этого Ап. правила мы находим во 2-м правиле I Вселенского Собора, где приводится место из 1-го послания ап. Павла к Тимофею о том, что епископ не должен быть из новообращенных, чтобы не возгордился и не подпал осуждению с диаволом (3:6). Об этом мотиве упомянутого запрещения мы говорим в толковании 2-го правила I Вселенского Собора, здесь же замечаем только, что данное Апостольское правило является точным выражением предписания Св. Писания об этом предмете.