Он приблизился на шаг ближе, его фигура вновь отбрасывала тень, заставляя Анну почувствовать себя уязвимой и напряжённой. Но вместе с этим в его словах было что-то, что могло вернуть ей хоть немного контроля над собственной судьбой.

– Однако, – добавил он, и его взгляд стал ещё более пронзительным, – у тебя есть ровно полгода. Шесть месяцев, не больше.

Эти слова заставили её затаить дыхание. Срок прозвучал как приговор. Полгода? Её мысли тут же рванули в сторону: хватит ли этого времени? Что случится, если она не успеет?

Аластор продолжал, не отводя взгляда:

– Это будет взаимовыгодное сотрудничество. Твои знания помогут нам обоим. А в этом мире, – он сделал акцент на каждом слове, – безопасность – это то, что нужно ценить больше всего.

Анна сжала книгу в руках, её мысли метались, пытаясь переварить предложение. Это был риск, но, возможно, это был её единственный шанс найти ответы и вернуться домой. Авриал предложил сделку, он был готов обеспечить её всем необходимым, но одно сомнение мучило её больше всего.

Она прикусила губу, колеблясь на мгновение, и затем, с трудом находя силы, задала вопрос, который сжимал её сердце:

– Скажите… когда меня нашли, со мной… не было рядом… кого-то еще?

Её голос дрожал. Она надеялась на ответ, которого, возможно, боялась больше всего.

Аластор встретился с ней взглядом, его лицо было всё так же непроницаемым, но ответ пришёл быстро, без колебаний:

– Нет. Ты была одна.

Эти слова, холодные и безжалостные, как зимний ветер, пронзили её, и Анна почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Её сердце застучало так громко, что, казалось, оно сейчас разорвёт её грудь. Её дыхание стало прерывистым, и на секунду она потеряла связь с реальностью. Виктор… её друг, её поддержка, её единственный знакомый – он не последовал за ней. Или, возможно, просто не смог. Её охватила тёмная волна ужаса, поднимаясь из глубины её души, заливая её сознание.

На мгновение ей показалось, что воздух в комнате стал плотным и тяжёлым, ей стало трудно дышать. Всё, что она ощущала, это дикую, разрывающую боль внутри, как будто что-то внутри неё сломалось.

Одна…. Она повторяла это про себя, осознавая, что теперь была полностью и бесконечно одинока. Как только эти слова эхом раздались в её голове, мир вокруг потерял чёткость. Анна почувствовала, как её глаза щиплет от слёз, но она не позволила им вырваться наружу. Сжав книгу ещё крепче, она постаралась сохранить самообладание. Она не могла сейчас сломаться, не могла показать слабость, не перед авриалом. Но внутри неё всё кричало от боли.

Анна замерла, и её глаза вновь встретились с глазами авриала, но теперь в них была лишь решимость.

– Я согласна, – произнесла она тихо, почти шёпотом, словно пытаясь убедить себя, что это правильное решение. – Я переведу дневник.

Аластор, словно ожидая этих слов, лишь едва заметно кивнул. Взяв короткую паузу, он сдержанно, но уверенно произнёс:

– Капитан Рейн проводит тебя до твоей комнаты. Если тебе что-то понадобится или возникнут вопросы, можешь обращаться к нему.

В этот момент двери кабинета бесшумно распахнулись, и в комнату вошёл мужчина. Его фигура была прямой и непоколебимой, взгляд – спокойный и отстранённый. Он выглядел так, словно был готов в любую секунду выполнить любой приказ авриала, ни на мгновение не поставив его под сомнение.

– Следуй за мной, – произнёс он, обращаясь к Анне с холодной, почти механической вежливостью.

Анна резко вздрогнула, как будто вынырнув из своих мрачных мыслей. Она чувствовала себя обессиленной, словно её душу выжгли события последних минут. Взяв дневник, который авриал дал ей, она медленно пошла к выходу. Она чувствовала себя бессильной и потерянной, словно каждый шаг уводил её всё дальше в мир, где не было ни единого знакомого лица, ни одной надежды.

Капитан Рейн шагал впереди, его строгая осанка и точные, размеренные движения вселяли в неё ещё большее ощущение чуждости. Он не говорил ни слова, и Анна чувствовала себя маленькой тенью, скользящей за ним по коридорам коллегии. Внутри неё бился крик, крик отчаяния, желания развернуться и бежать, бежать без оглядки, оставив позади эти странные стены, непонятные правила и этот чуждый мир. Но она заставляла себя идти вперёд, шаг за шагом, крепко сжимая в руках дневник, как единственную связующую нить с возможностью когда-нибудь вернуться домой.

Когда они наконец подошли к двери, капитан Рейн остановился и, повернувшись к ней, окинул её спокойным, слегка настороженным взглядом.

– Твоя задача – заниматься переводом и не ввязываться в неприятности, – холодно произнёс он. – Чем меньше ты будешь привлекать к себе внимание, тем больше шансов, что сможешь сделать своё дело и, возможно, вернуться. Но самое главное – никто не должен знать правды, кто ты и откуда прибыла.

Анна уставилась на него, чувствуя, как эти слова отравляют воздух вокруг. Его взгляд был твёрд и бескомпромиссно строг.

– Ты поняла? – спросил капитан, его голос теперь звучал не просто как команда, а как предупреждение.

Анна кивнула, хотя внутри неё всё ещё кипело недоумение. В его словах было что-то, что заставляло её почувствовать себя как чуждое и опасное существо в этом мире. Он хотел добавить что-то ещё, но в последний момент передумал. Его лицо вновь стало холодным и непоколебимым, и, развернувшись, он ушёл, оставив её наедине с её новой реальностью.

Анна, медленно подняв руку, открыла дверь и вошла в комнату. Её окружили тишина и неожиданное ощущение роскоши, как будто вся эта обстановка была насмешкой над её положением. Просторная комната, украшенная утончёнными деталями, с мягким светом, льющимся из причудливых светильников, и кроватью, укрытой бархатными подушками и покрывалами, словно предназначалась для кого-то, кто по-настоящему принадлежал этому миру. Анна же, напротив, чувствовала себя в ней чужой, маленькой и беспомощной.

Анна стояла посреди комнаты, позволяя слезам струиться по её лицу. Дневник, который она всё это время держала в руках, вдруг стал невыносимо тяжёлым, словно его страницы давили ей на грудь, и Анна, не сдержавшись, швырнула его на пол.

– Почему я? – прошептала она, не в силах больше сдерживать рвущееся наружу отчаяние. – Почему это случилось со мной? Почему именно сейчас, именно здесь, в этом чужом, непонятном месте?

Всё в ней разрывалось на части – страх, одиночество, боль от осознания, что Виктора рядом нет и что она осталась здесь одна, совершенно беспомощная и потерянная. Она не знала, как долго сможет выдержать этот чужой мир.

Анна глубоко вдохнула, стараясь успокоиться. Её всхлипы постепенно стихали, а слёзы превратились в молчаливый поток, оставляющий солёные дорожки на её щеках.

Я должна найти способ вернуться…

Но мысль о возвращении сейчас казалась такой далёкой, почти невозможной. Всё, что у неё было, – это этот дневник и странная уверенность в том, что она должна его перевести.

Анна подняла книгу и подошла к окну, глядя на ночное небо Инсоленса, усыпанное звёздами, которые были ярче, чем где-либо на Земле. Этот вид был прекрасен, но в нём не было ничего знакомого.

Анна утерла лицо ладонями, глубоко вздохнула и снова посмотрела на дневник.

– Я не могу позволить себе сломаться, – подумала она. – Если я не разгадаю этот текст, я никогда не пойму, зачем я здесь.

Она села за стол, открыла книгу и достала карандаш, который нашла в комнате. Строки текста расплывались перед её глазами, но она заставила себя сосредоточиться.

Её работа была её якорем. Она знала, что если начнёт, это поможет отвлечься от страха, от одиночества, от тяжести неизвестности.

– Я справлюсь, – тихо сказала она, почти уверяя себя.

Её голос раздался в пустой комнате, заполнив её тишину. Это было не больше, чем шёпот, но в нём была надежда. И с этой мыслью она начала разбирать первые строки текста, позволяя себе забыться в их загадочном смысле.

Анну разбудил настойчивый стук в дверь. Она медленно открыла глаза, стремясь сохранить последние мгновения сна – единственного убежища от вчерашнего кошмара. Мир вокруг казался холодным и чуждым, и она натянула на себя одеяло, в надежде спрятаться от этой реальности, но стук не утихал, и было ясно, что мир за дверью не собирался ждать, пока она найдет силы встретить этот новый день.