Сын Зевса и нимфы Майи, Гермес — менее всего «олимпиец». Он сохраняет определенные свойства, характерные для догомеровских божеств; его представляют в фаллических формах; он имеет "магический жезл" и шапку, делающую его невидимым; чтобы защитить Одиссея от чар Кирки, он открывает ему тайну волшебной травы moly ("Одиссея", X, 302–306). Более того, Гермес любит быть среди людей. Зевс говорит ему: "Сын мой, Гермес! Тебе от богов наипаче приятно в дружбу вступать с человеком" ("Илиада", XXIV, 334–335). Но в своих отношениях с людьми Гермес ведет себя одновременно и как бог, и как «плут», и как умелый ремесленник. Он — непревзойденный даритель благ ("Одиссея", VIII, 335): любая удача считается даром Гермеса. С другой стороны, он — воплощение хитрости и плутовства. Только родившись, он крадет коров у своего брата Аполлона. Из-за этих своих наклонностей он становится товарищем и покровителем воров. Еврипид называет его "господином тех, кто промышляет по ночам" ("Рес", 216 и сл.).

Но, покровительствуя воровству и ночным любовным приключениям, он в то же время является защитником стад, пастухов и путников на ночных дорогах. По словам Павсания, ни один другой бог так не заботится о стадах и их приумножении (2, 3,4). Гермес — бог дорог, и его имя произошло от груд камней (liermaion), лежавших на обочинах, куда каждый прохожий бросал свой камень.[589] Вначале Гермес был, вероятно, покровителем кочевников, может быть, даже повелителем зверей. Но греки переосмыслили архаические атрибуты и способности Гермеса в более глубоком смысле. Быстроногий, он правит дорогами (у него "золотые сандалии") и не сбивается ночью с пути, потому что все пути ему известны. Поэтому он одновременно поводырь и покровитель стад и помощник воров. И по той же причине он — вестник богов.[590]

Вероятно, те же свойства сделали Гермеса «психопомпом», проводником душ в царство мертвых: он помогает умершим попасть в потусторонний мир, потому что знает дорогу и может ориентироваться в темноте. Но он не бог мертвых, хотя умирающие говорят, что их забирает Гермес. Он беспрепятственно передвигается по всем трем космическим уровням. Он провожает души в Аид, но он же и выводит их обратно на землю (Персефону, Эвридику или, в «Персах» Эсхила (629), тень Дария). Отношениям Гермеса с душами умерших помогают также и его «духовные» способности. Его хитрость, проницательность, практичность, изобретательность (именно он открывает огонь), свойство делаться невидимым и в мгновение ока переноситься в любое место уже говорят о мудрости, особенно же — об овладении оккультным знанием, что позже, в эллинский период, станет особой привилегией Гермеса. Тот, кто находит путь в темноте, провожает души умерших и передвигается со скоростью молнии, будучи то видимым, то невидимым, в конечном итоге отражает возможности духа: не только разум и хитрость, но также гнозис и магию.

Блестяще проанализировав чудесные свойства Гермеса, В. Отто признает, что "его мир — это не героический мир", и заключает, что если "его мир не благороден, он все же отнюдь не вульгарен и не отвратителен".[591] Это так, но не совсем точно. Ибо фигуру Гермеса уже в классический период характеризует его общность с миром людей, миром по определению открытым, находящимся в постоянном процессе становления, т. е. улучшения, совершенствования. Главные свойства Гермеса: ловкость и изобретательность, владычество над темнотой, интерес к деятельности людей, проводы душ умерших, — будут постоянно переосмысливаться и в конце концов сделают из Гермеса чрезвычайно сложную фигуру — культурного героя, покровителя наук и образцовое воплощение оккультного знания.

Гермес — один из немногих олимпийских богов, которые не потеряют своей религиозной актуальности после кризиса «классической» религии и не пропадут после триумфа христианства. Превратившись в Тота и Меркурия, он вновь войдет в моду в эллинистический период, а как Гермес Трисмегист ("трижды величайший") просуществует с помощью алхимии и герметизма до XVII в. Уже греческие философы видят в Гермесе персонификацию мышления. Он обладает всеми формами знания, особенно тайного; это делает его "главой чародеев", победившим силы тьмы, ибо "он знает все и может все".[592] Эпизод в «Одиссее» с магической травой moly получит различные аллегорические толкования как у греков, так и у христианских авторов. В этом растении, которое спасло Одиссея от участи его товарищей, превращенных Киркой в свиней, будет усматриваться дух, противостоящий инстинкту, или образование, очищающее душу. А Гермеса, отождествленного философами с Логосом, отцы церкви будут сравнивать с Христом, потом же, во времена Возрождения, появятся бесчисленные алхимики, по-своему толкующие Гермеса.

Тем высоким положением, которое ей обычно отводится, Гера во многом обязана Гомеру, именно он подчеркнул тот факт, что она — супруга Зевса. Первоначально Гера была богиней Аргоса, и оттуда ее культ распространился по всей Греции. Виламовиц объясняет ее имя как женскую форму héros и имеющую смысл despoina, "Наша Госпожа".[593] Вряд ли можно однозначно ответить на вопрос, принесли ли ахейцы с собой саму богиню или только ее имя. Вероятно, под впечатлением от могущества и величия Госпожи Аргоса они возвели ее в положение жены своего главного бога,[594] и, вероятно, именно по этой причине Гера стала символом и покровительницей брачных союзов. Бесчисленные измены Зевса вызывали ее ревность и приводили к ссорам, которые подробно описаны поэтами и мифографами. Зевс вел себя по отношению к Гере так, как не позволил бы себе ни один ахейский начальник: он бил ее, а один раз даже подвесил с грузом, привязанным к ногам (такая пытка применялась потом к рабам).[595]

Согласно Гесиоду ("Теогония", 923–924), Гера родила Зевсу троих детей — Гебу, Ареса и Илифию и породила без мужа Гефеста (там же, 926). Партеногенез, способность к самооплодотворению подчеркивает, что даже богиня из богинь Олимпа сохранила свой специфически средиземноморский и азиатский характер. Трудно определить изначальный смысл традиции, согласно которой Гера восстанавливала свою девственность каждый год, купаясь в источнике Канф.[596] Символизирует ли это патриархальное понимание брака (ибо мы знаем, что девственность высоко ценилась и уважалась в обществах патриархального типа)? Как бы то ни было, греки радикально изменили облик аргосской богини. И все же можно различить некоторые ее первоначальные черты. Как большинство эгейских и азиатский богинь, Гера была божеством не только брака, но и всеобщего плодородия. Хотя гипотеза о Гере как Матери-Земле отвергалась некоторыми учеными, по-другому трудно объяснить тот факт, что во многих местах (Платеи, Эвбея, Афины, Самос и др.) сохранились упоминания о священном браке Геры и Зевса (мифических или воссоздаваемых в ритуалах). Это типичный союз громовержца, бога-оплодотворителя и Матери-Земли. К тому же Гере поклонялись в Аргосе как "богине ярма" и "богатой волами". (В «Илиаде» Гомер называет ее "волоокой".) Наконец, она считалась матерью ужасных чудовищ, таких как Лернейская Гидра. Рождение же чудовищ характерно для богинь земли. Мы видели (§ 83), что, согласно Гесиоду, матерью Тифона была Гея (Земля). Но все это хтонические атрибуты постепенно забылись, и со времен Гомера Гера являла себя такой, какой осталась до конца: в первую очередь богиней брака.[597]