Только стоит еще раз о ней подумать, как слышу тихий скрип и разлепляю глаза. Моя дикарка медленно идет к моей кровати, злобно щурится и кутается в кофту.

- Проснулся, алкашина? - шепчет рассерженным шепотом, - Давай вываливайся, пока тебя тут не увидели!

- А где я вообще? - облизываю пересохшие губы.

- В отстойнике! Тут живут, когда болеют, чтобы не распространять инфекцию!

- А я думал, ты уложишь меня к себе.

Мне тут же прилетает удар под ребра и бешеный, агрессивный взгляд.

- Опять дерешься, - вздыхаю, закрываю глаза и переворачиваюсь на другой бок, чтобы доспать еще немного.

- Ты глупый? - Чумакова трясет меня за плечо, - Давай одевайся и вылезай через окно.

- У меня нет сил… Меня все еще штормит… - бубню сквозь зубы.

- Я могу тебя взбодрить!

- Поцелуем? - у меня вырывается смешок, а у Васьки вырывается подзатыльник, увернуться не успеваю.

- Ай! Вот оставишь меня дурачком, а потом всю жизнь будешь со мной мучаться!

- Пусть с тобой мучаются твои девчонки! - опять шипит, как змея.

- Откуда у меня девчонки, Чумакова? У меня только одна и та совершенно дикая!

- Не надо мне врать и оправдываться, вокруг тебя постоянно какой-то цветник!

- Ну и что, мы же просто разговариваем, - надо же какая ревнивая, - А позлиться немного тебе даже полезно…

- А с той мымрой в комнате ты тоже просто разговаривал? - говорит совершенно другим тоном, очень холодным.

- Нет, с той целовался, - я готов принять новый удар.

- Просто целовался, говоришь? - от ее стального тона у меня бегут мурашки, - А я слышала стоны, неужели ты настолько хорошо целуешься?

- Какие еще стоны? - я снова к ней разворачиваюсь и непонимающе смотрю в ее обиженные, грустные глаза, я такого не помню - Ну прости, Чумакова. Я же тогда не думал, что у нас с тобой все будет серьезно. Зачем ты вообще постоянно вспоминаешь об этом? Между нами ничего не было, когда я вернулся от тебя, я отправил Ленку домой. Неужели ты думаешь, что я настолько конченный, что после твоей трагической истории мог с кем-то переспать?

- Пф! - Чумакова вспыхивает огнем, - Да я не про эту! Мы ночевали вместе, на следующий день я пришла к тебе, только ты уже был очень сильно кем-то занят!

Я хлопаю глазами и вообще не могу понять о чем она говорит. Потом вспоминаю недавние события и устало вздыхаю.

- То есть вся драма из-за этого?

- Да ты совсем обнаглел, олень! - кажется, я сейчас опять выхвачу.

Хлопаю себя по карманам, чтобы найти телефон, нахожу его в заднем и ищу нашу переписку с Тошиком, где он настойчиво уговаривает меня освободить ему помещение, потому что у него дымится. Подкинул мне проблем, придурок…

- Я не знал, что ты у меня такая ревнивая, - я поворачиваю экран к ее лицу и она внимательно читает эту похабщину.

Василиса все еще хмурит брови и дуется.

- Я ночевал у пацанов. Хотел у тебя, но ты не открыла, - поясняю спокойным тоном.

- Все равно это ничего не меняет! Ты козел и бабник!

- Как скажешь! - я тяну ее за руки на себя, - Полежи со мной немного, здесь мы с тобой еще не лежали.

Дикарка брыкается, но не очень активно, поэтому, спустя пару секунд, мне все таки удается уложить ее рядом, спиной к себе и крепко обнять.

- Больше никаких девчонок не было и не будет. Я же влюблен в тебя, Чумакова! За поцелуй прости… Я не хотел тебя испугать.

- Я не испугалась, - говорит негромко.

- Между прочим, я ужасно по тебе соскучился! Знаешь, как тяжело тебя не замечать и делать вид, что я очень сильный и независимый и совсем не страдаю без тебя и твоих метких ударов!

На всякий случай держу руки под контролем, а то еще что-нибудь вспомнит и рванет неожиданно. Дикарка лежит достаточно спокойно.

- Слушай, а зачем ты ко мне тогда приходила? - спрашиваю с улыбкой.

- Заткнись, олень! - говорит злобно, опускает свои пальцы на мою руку и осторожно гладит мою кожу, - И так чуть с ума из-за тебя не сошла…

Я что, в раю? Наверно, впервые Василиса сама меня трогает, а еще говорит вещи, из-за которых мое сердце готово вырваться из груди. Стискиваю ее очень крепко, вдыхаю аромат ее волос и целую в макушку.

Василиса

- Стой, Чума! - голос Скворца настигает меня почти у двери и я останавливаюсь, - Есть к тебе одно дело.

Денис странно мнется, как будто пытается подобрать слова и никак не решается их сказать, но в конце концов протягивает мне какой-то конверт и я внимательно его рассматриваю.

- Только не открывай! - говорит испуганно, - Обещай, что не откроешь!

- Обещаю, - говорю удивленно, - А что там?

- Передай его Стелле. Лучше завтра.

- Стелле? - наверно у меня сейчас очень шокированное лицо.

- Скворец, что происходит? Мало того, что ты подружился с Гофманом, теперь еще и со Стеллой письмами переписываешься?

- Только не обижайся, Чума…

- Да я не обижаюсь! - говорю искренне, - Но это что вообще за хрень?

Я смотрю на него настолько ошарашено, что Скворец краснеет и зажимается.

- Да короче… Все равно Гофман тебе все растреплет! Мне она нравится… или что-то вроде того…

- А как? А когда вы вообще успели? - я хлопаю ресницами и пытаюсь поймать его взгляд, но он его все время прячет.

- Да неважно… Ты скорее всего не правильно меня поняла. Мы не какая-нибудь парочка… Мы не вместе… - Дэн отмахивается, - Просто передай ей и всё.

- Ну ладно, - бормочу неуверенно, - Я вас благословляю, Стелла вроде хорошая.

– Очень хорошая… - вздыхает Скворец, - Видимо, меня решила вздрючить карма…

Вот это новости! Интересно, если обо всем распросить Голубеву, она хоть что-нибудь расскажет? Потому что этот мутный тип, кажется, не собирается унять мое любопытство.

- Давай, Васька, иди и передай Фильке, что я жду его на следующих выходных строить горку.

- Напиши ему письмо, мы не особо разговариваем.

- Вот видишь, Чума, - он хмыкает, - Теперь у каждого из нас свои секреты.

Наверное, он прав. Рассказывать о том, что происходит совершенно не хочется. Мне себе-то страшно признаваться, что олень мне нравится, не то, что Скворцу. Хотя шило в мешке не утаишь. Залезаю в машину Гофмана и первым делом достаточно крепко хлопаю его по куртке.

- За что опять? - он морщится.

- Не к воротам! - шиплю злобно, - Ты должен был забрать меня на дороге!

- Чумакова! На улице мороз! Хочешь отморозить красивые ноги? - он улыбается и мне уже не так сильно хочется его треснуть, - Кстати, приглашаю тебя сегодня на свидание.

- Нет, уже поздно, завтра в школу, я никуда не хочу, - говорю капризно.

- Я так и знал! - Фил коварно играет бровями, - Никуда ехать не придется. Мы посидим у меня!

- А про ухаживания ты ничего не слышал? - смотрю на него обиженно, - У тебя все мысли только о том, чтобы затащить меня в свою комнату!

- Цветы были? - он ехидно на меня косится, - Ресторан был? Подарки? Кстати, сертификат в магазин пижам от меня лично! Мы с тобой даже кота общего завели!

- Все это обнуляется, Гофман!

- Да без проблем, но я все равно жду тебя у себя, - он снова хитро мне улыбается и я показушно надуваюсь.

Всю дорогу я еду молча, чувствую легкое волнение. Нет, сильное волнение! Я не боюсь Фила, я боюсь, что он разобьет мне сердце. Я боюсь своих ощущений, потому что он переодически берет меня за руку, а я не хочу его ударить. В последнее время со мной вообще происходят странные вещи. Я все время жду подвоха, а он никак не происходит. Я совсем недолго прожила с этими мажорами, думая что все они отвратительные люди, но они оказались не такими ужасными. А Никишина спьяну рассказала, что нашу Селиванову травили не просто так, оказывается она стащила у Стеллы золотой браслет, а у девчонки из параллели для чего вытащила из комнаты бутыль шампуня, который та специально привезла из дома. Вот тебе и тихоня. Зачем было воровать, если здесь и так все есть? Но для меня и так многое необъяснимо. Например, почему мне хочется поцеловать Гофмана… и вообще хочется его потрогать или погладить, но я никак не позволяю себе это сделать, а вместо этого только бурчу и отвешиваю ему оплеухи. Почему он терпит и улыбается… Я, конечно, этого не показываю, но когда Гофман сказал, что в ту ночь в комнате был не он, с моей души словно упал тяжелый груз. Я даже испытала что-то похожее на счастье, я не уверена, что оно именно такое, но в груди стало очень тепло и все время хочется улыбаться.