- Я не чужая, просто мне не нравится твое повышенное внимание, я много раз тебе об этом говорила.

- Мы все равно будем вместе.

- Нет, не будем, - я делаю еще один шаг назад.

- Почему?

- Да потому что я не люблю тебя, Денис! - я не выдерживаю, - И сейчас ты все портишь! Нашу дружбу портишь! Наше голодное, несчастное детство, все мои хорошие о тебе воспоминания! Я так не могу! Я не хочу чтобы ты меня трогал, не хочу слушать твои намеки! Если ты не остановишься, я продолжу от тебя бежать!

Его взгляд становится пустым, безжизненным, он напряженно сжимает пальцами черные железяки и не сводит с меня разочарованных, уязвленных глаз, мое сердце просто гниет от жалости, но Скворцов перешел все границы и довел ситуацию до того, что мой некогда самый близкий человек, вынуждает меня избегать его и шарахаться. Когда в его глазах блестит слеза, хмурюсь, все таки подхожу ближе и накрываю его пальцы своими.

- Либо будем просто друзьями, либо не будем друг другу никем, - шепчу еле слышно.

- Мы не сможем быть друг другу никем…

- Тогда будь мне просто другом. Мне очень нужен друг! За тобой и так все девчонки бегают, выбирай любую, в одиночестве ты точно не останешься.

- Я не переживаю за то, что останусь в одиночестве, Васька, - Денис прикусывает распухшую губу, - Я переживаю за то, что если рядом с тобой буду не я, тебя обязательно кто-нибудь обидит.

- Пф! - у меня вылетает громкий смешок и я обдаю Скворцова горячим дыханием, - Пока всех обижаю только я!

- Молодец, Чума! Моя школа! - он тоже слегка улыбается.

- Отмудохала тут одну богатую блондинку, - я чувствую, как напряжение между нами уменьшается, - И еще пару раз врезала одному воображале!

- Приставал? - Скворцов спрашивает серьезно.

- Ну так, - я строю неуверенную гримасу, - В легкой степени. Но я нагрела его на деньги!

- В общем, тебе здесь не скучно, - теперь Денис улыбается шире.

- Очень весело!

- Погуляем на выходных?

- Эммм, - я в очередной раз хочу сдать назад, - Только если без рук и без твоих приколов. Только, как друзья, Денис…

- Хорошо, я понял…

- Звучит неубедительно!

- Я скучаю по тебе, Чума. Хочешь быть друзьями, будем друзьями! Ну-ка иди сюда!

Скворцов отпускает руки, просовывает их через решетку, обхватывает меня за плечи и тянет на себя. Я впечатываюсь в холодный метал и холодную куртку и отчего-то не нервничаю. Меня очень тревожил наш разлад, мне хочется верить, что Денис все понял и мы можем дать нашей дружбе еще один шанс. Но обниматься я по прежнему не люблю, поэтому довольно быстро отстраняюсь. Напоследок, встаю на носочки и тянусь ближе, чтобы рассмотреть его раны, выглядят они совершенно отвратительно, тянусь пальцем к скуле, но так и не дотрагиваюсь до его кожи.

- Хватит драться, Скворец! - говорю тоскливо.

- Кто бы говорил, Чума!

Возвращаюсь на пятки и мы оба улыбаемся. Стоим так какое-то время, чтобы я не мерзла он надевает на меня свою шапку, но мои картонные говнодавы все равно заставляют зубы стучать, и мы со Скворцовым довольно быстро прощаемся.

Махнув ему рукой, разворачиваюсь, отхожу от забора и первое что вижу- высокую белобрысую фигуру Стеллы в длинном пальто, чиркающую зажигалкой, неподалеку от нас. Делаю вид, что не замечаю ее, отворачиваю голову и бросаю беглый взгляд на свое окно, но мои глаза сразу съезжают ниже, в точно такое же, только на первом этаже. В нем горит свет, поэтому мне хорошо видно высокий силуэт Гофмана, замершего по ту сторону стекла. Оборачиваюсь. Скворцов все еще стоит около забора.

Да чтоб вас! Вы что за мной следите?

Фил

Ну какая же Чумакова сука! Наглая, строптивая, невоспитанная дикарка! Совершенно отвратительная и бессовестная! Косит под зашуганную, нецелованную девственницу, которая дергается от случайного прикосновения, а сама любезничает со всеми подряд! Улыбается всем, кроме меня! Хотя мне тоже улыбалась, но исключительно, как матерая акула, как будто в рожу плюнула! Обнималась с Димоном, жалась с Гаврилину, типа очень сильно радуется идиотской победе! Сука! А я что получил за тридцать косарей? Осознание, что я долбанный лошара и неудачник? Из-за нее я разругался с Тошиком, из-за нее на меня обиделась Стелла! Ненавижу!

Но самый большой ахер я испытал, когда кто-то стал звать ее в окно и я высунулся посмотреть, кому понадобилась эта наглая аферистка. За забором стоял какой-то хрен, а я офигевал от того, как она бежит к нему, роняя тапки. Наблюдал за тем, какой у них там богатый спектр эмоций и челюсть отпадала все ниже. Вот тебе и дикарка! Тискалась с ним ничего не стесняясь, даже забор не мешал им обниматься. Потом еще и целоваться к нему сама полезла, чуть из трусов не выпрыгнула! Лапы его сжимала! Прямо под моими окнами! Ну какая же коварная, жестокая сука!

Меня брала такая дикая обида, что я готов был придушить ее голыми руками, а этого козла отмудохать до смерти, а потом еще и себе тоже хорошенько двинуть, за то, что мою голову не покидают тупорылые мысли! Потому что я все равно дико ее хочу! Хочу эту невоспитанную, бескультурную хабалку!

Когда я ловлю на себе ее случайный взгляд через окно, мне совсем срывает крышу, вылетаю из комнаты и уверенной походкой двигаюсь к холлу, надеюсь, она никого не встретит по дороге, а то еще даст кому-нибудь, я уже ничему не удивлюсь.

Вхлопываемся друг в друга на повороте, Чумакова опять очень артистично от меня отлетает, но я не обращаю внимания на ее спектакль, хватаю ее за руку и притягиваю ближе.

- Мы с тобой сегодня не договорили! - смотрю на нее яростно.

- А ну отпусти! - вцепляется в меня ногтями, но я не реагирую.

Округляет глаза и ожидаемо заносит надо мной кулак, но я перехватываю и ловлю его своей ладонью.

- Больной что ли? Отпусти! - пищит испуганно. Актриса!

- Верни мне мои бабки, Чумакова!

- Я же говорила тебе, что у меня их больше нет, - все еще пытается выпутаться из моей хватки.

- Тогда ты торчишь мне поцелуй!

- Забудь, чудила! - начинает суетиться, пинает меня под колено, но я не шевелюсь, продолжаю держать ее руку.

- Лучше приди ко мне по хорошему!

- Пошел в жопу!

Пытается меня укусить, но я устал ей подыгрывать и делать вид, что она может со мной справиться, поэтому скорее всего, пока она со мной борется, ей немного больно от своих же действий.

- Я серьезно, Чумакова, верни мой поцелуй и гуляй дальше! Не думай, что ты самая умная.

- Мы… не будем… целоваться… никогда… в жизни, - ее дыхание сбивается, потому что она все еще не теряет надежду высвободиться.

- Конечно, будем! Очень много раз! - вот что за бред я несу…

- Никогда!

Дальше я не понимаю, что происходит, потому что я просто резко хватаю ее и закидываю на плечо, дикарка вцепляется зубами в мою спину, начинает дрыгаться, а я несу ее в сторону своей комнаты. Она дергает ногами, пытается спрыгнуть, но я слишком крепко ее держу. У самой двери ставлю ее на ноги и рывком толкаю внутрь, случайно задеваю локтем выключатель и в комнате становится оглушительно темно и тихо. Чумакова замирает, и я пользуясь ее замешательством, обхватываю ее двумя руками, делаю подсечку и укладываю на кровать. Сначала она немного бьется подо мной, но молчит. Я воспринимаю это как игру. За стеной куча народа, стоит ей взвизгнуть, сюда сразу же слетится куча любопытных. Но она не издает ни звука, только неуверенно ерзает, придавленная моим телом и пытается меня спихнуть.

- Не волнуйся, Чума! Мне нужен только поцелуй! Твоя честь не пострадает!

Перехватываю ее запястья и завожу ее руки над головой, когда понимаю, что делаю ей больно, развожу их в разные стороны, но все равно удерживаю. Почему она не кричит, если не хочет этого? Наклоняюсь, чтобы вцепиться в нее губами, но мои глаза уже привыкли к темноте. Меня отрезвляет ее взгляд, совершенно дикий, раненный, в нем отпечатывается какой-то безумный, животный страх, из испуганных глаз вниз, к ушам, рекой бегут тихие слезы, а она все еще молчит. А потом зажмуривается и вжимает голову в плечи.