Тишина, последовавшая за моей тирадой, была такой глубокой и всеобъемлющей, что я могла бы услышать дыхание мотылька.

Рафаэль уставился на меня, его лицо представляло собой пятнистое полотно шока, гнева и крохотной капли раскаяния.

Я никогда не говорила с ним так раньше. Я никогда ни с кем не говорила так раньше, но мои чувства были заперты годами. Они гремели во мне, подавленные, но не забытые, пока его появление не сорвало крышку с их тюрьмы.

Как только они вырвались на свободу, их уже было не остановить, пока они не израсходовали всю свою энергию до последней капли.

Усталость поселилась в моих костях... усталость и немалая доля гордости.

— Мы закончили, — сказала я, на этот раз более спокойно. — Не пытайся связаться со мной снова.

Я ждала годы, чтобы высказать Рафаэлю свое мнение. Теперь, когда я это сделала, я была готова оставить его в прошлом раз и навсегда.

К сожалению, он был либо слишком высокомерен, либо слишком глуп, чтобы понять, что я не шучу.

Он схватил меня за руку, когда я попыталась проскользнуть мимо него. В моей груди разлилось кислое чувство.

— Скарлетт, я просто...

— Не трогай ее.

Мой взгляд метнулся вправо как раз вовремя, чтобы увидеть, как Ашер прокладывает к нам путь, а Винсент следует за ним по пятам.

Ох, черт.

Рафаэль отпустил мою руку.

Ашер ударил его.

И все пошло к черту... снова.

ГЛАВА 34

В свою защиту могу сказать, что в то время детей не было.

Также в мою защиту – Рафаэль заслужил это. Если бы я его не ударил, это сделал бы Винсент. Я не слышал, как он шел за мной, когда я выходил, но, когда Рафаэль схватил Скарлетт за руку, он был прямо там, поддерживая меня.

Я прибыл вовремя, чтобы уловить конец ее речи и понять, что она определенно не хотела, чтобы Рафаэль ее трогал. Если я и не мог выносить что-то, так это парня, который не мог понять намека.

Однако Винсент и я получили только по одному удару, прежде чем Финли ворвался из ниоткуда и разнял нас. Рафаэль ушел, не выдвинув обвинения: обстоятельства были слишком унизительны, чтобы он мог подумать о том, чтобы сделать их публичными, и Финли потащил нас обратно в раздевалку, чтобы зачитать нам протокол о беспорядках.

Как бы он ни был благодарен за наше сегодняшнее участие, он не стеснялся критиковать нас за драку на поле и за то, что случилось с Рафаэлем.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем мы с Винсентом выскользнули из раздевалки, получив заслуженное наказание.

— Он был в ярости, — сказал Винсент.

— Да. Я понятия не имел, что его голос может достигать такой громкости.

— Это было впечатляюще.

— Мммм. — Я вспомнил приятный хруст моего кулака, соприкоснувшегося с лицом Рафаэля. — Но я об этом не жалею.

Ухмылка расплылась на лице Винсента.

— Абсолютно нет. Фингал Пессоа? Этому место в зале славы.

Я усмехнулся.

Я не мог дождаться, когда Рафаэль попытается объяснить свой синяк под глазом. Его эго, вероятно, было ушиблено больше, чем его лицо, и он заслужил каждую секунду дискомфорта.

Ты не ходишь и не хватаешь женщин против их воли. Точка.

— Спасибо, что защитил мою сестру, — сухо добавил Винсент. Стадион к этому времени уже действительно опустел, и единственным звуком были наши шаги, эхом отражавшиеся от бетонного пола. — Тебе не нужно было этого делать.

Если бы ты только знал.

— Пожалуйста. — Я прочистил горло. — Спасибо, что подменил в последнюю минуту.

— Пожалуйста.

Мы снова погрузились в молчание.

Мы дошли до выхода и стояли там, стараясь не смотреть друг на друга, пока ждали, когда к нам присоединятся Скарлетт и ее подруги. Скарлетт, казалось, не слишком расстроилась из-за того, что мы нанесли удар ее бывшему, но Карина и Бруклин появились вовремя, чтобы увидеть, как Финли гонит нас в раздевалку, как уставший от всего школьный учитель гонит своих нарушителей порядка на наказание после уроков.

Я не знал, чем занимались девчонки. Наверное, докладывали друг другу о нашем абсолютно дерьмовом дне.

По крайней мере, мы собрали более ста тысяч фунтов стерлингов для «Спорт ради Надежды» (если включить в счет благотворительный матч ТБ. Пять голов равнялись пятикратному увеличению продаж билетов).

Винсент постучал ногой. Я посмотрел на часы.

Повисла неловкая тишина.

Мы не были друзьями, но сегодняшний матч и наш единый фронт против Рафаэля несколько смягчили враждебность, которая обычно царила между нами.

Так что же, черт возьми, мы делали теперь?

— Вы, ребята, уже избавились от всего этого? — голос Скарлетт развеял мою неуверенность.

Она подошла к нам в сопровождении настороженно выглядящей Карины и веселой Бруклин.

Винсент выпрямился рядом со мной.

— От чего избавились? — спросил я.

— Сокрушительного тестостерона. Тебе не нужно было подходить и давать ему такой подлый удар. — Она смерила нас суровым взглядом.

Мы с Винсентом пригнули головы.

— Как говорится... — губы Скарлетт дернулись. — Было очень приятно видеть, как это происходит.

На наших лицах одновременно появились радостные улыбки.

— Я даже засняла это на камеру. — Карина помахала телефоном в воздухе. — На случай, если у нас будет плохой день и нам понадобится взбодриться.

— Ооох, — Бруклин наклонилась. — Можешь отправить мне это?

— Без проблем.

— Спасибо, — тихо сказала Скарлетт, пока ее подруги тряслись над видео, на котором я бью Рафаэля. — Вам обоим. Как я уже сказала, вам не нужно было выкладываться на полную катушку, но я ценю, что вы меня поддерживаете.

— Всегда. Ты моя младшая сестренка. — Винсент взъерошил ей волосы. — Кто связывается с тобой, связывается со мной.

— Винс. Что я говорила о том, чтобы трогать мои волосы? — Она оттолкнула его руку, но сквозь складки раздражения проглядывала улыбка.

Я молчал. Я не хотел говорить то, что думал на самом деле, в присутствии Винсента, поэтому слова застряли у меня в горле, вырываясь из поводка, который я на них накинул.

Я всегда буду рядом. Всегда. Что бы ни случилось, нет ничего в этом мире, чего бы я не сделал для тебя.

Взгляд Скарлетт коснулся моего. Она замерла на долю секунды, ее губы приоткрылись, словно она услышала мое безмолвное обещание громко и ясно.

Знакомое жжение пробежало по моей коже, всего на секунду, пока Бруклин не позвала Скарлетт по имени, но этого оказалось достаточно, чтобы оправдать каждое падение сегодняшних американских горок.

— Первое такси уже здесь, — сказала Бруклин, проверяя телефон, когда черная машина подъехала к нам. — Мы празднуем в «Разъяренном кабане».

— Отлично. — Винсент одарил ее улыбкой. — Мы можем поехать вместе. Я не думаю, что мы встречались. Я брат Скарлетт, Винсент.

— Я знаю, кто ты. — Она не оторвала взгляд от экрана. — Мы не поедем вместе. Ты поедешь с Ашером.

Наши улыбки одновременно исчезли.

— Что? — Наши голоса наложились на наши взгляды.

— Мы не можем вместить пятерых в машину, так что вы, ребята, пойдете первыми, чтобы занять нам лучший столик. Мы будем прямо за вами, — весело сказала Скарлетт. Карина открыла дверь; Скарлетт втолкнула нас внутрь. — Увидимся в пабе!

Бруклин погрозила нам пальцами.

— Веселитесь и ведите себя хорошо.

Мы не успели высказать свое возмущение, как Карина захлопнула дверь, а наш водитель умчался.

— Что, черт возьми, только что произошло? — спросил Винсент, его голос был полон недоверия.

— Хотел бы я знать. — Я провел рукой по лицу, разрываясь между раздражением, весельем и гордостью. — Не задавай вопросов. Просто смирись с этим. Поверь мне, так легче.

* * *

Конечно, наш чертов водитель заблудился. Лондонские таксисты редко теряли направление, но нам просто повезло, что мы застряли с тем, кто заблудился.