— Я знаю куда мы пойдем, — усмехнулась она почти дико. Я подавила вздох, уже осознавая, что это не будет чем-то простым. — Посмотреть на море, конечно, здорово, но сначала в оранжерею! — я нагнулась, чтобы взглянуть на карту.

— Ты забыла уточнить, что это оранжерея ядовитых растений, — мои губы изогнулись в усмешке. — Разве нам туда можно?

— Мэтр Солт не запретил, — невинно улыбаясь, проговорила даксарра.

— Хорошо, только руками ничего не трогай, — прищурилась я, и она тут же взволнованно подскочила, едва не запутавшись в своих юбках, и побежала в ванную. Скрывшись там всего на пару минут, Клара вернулась с мокрыми руками.

— Пошли скорее!

Увы, ни Руджет, ни Рита с Ларой не выбились в число пятнадцати лучших обучающихся, хотя Рите не хватило совсем немного баллов. В случае успеха она смогла бы повидать своего брата, живущего в Игравии, но, увы, не сложилось. Клара чувствовала себя немного виноватой по этому поводу, но это быстро прошло. Близняшки обещали присмотреть за Колокольчиком, которого даксарра в какой-то момент подумывала пронести контрабандой в Кастелло Марэ, но нам удалось её отговорить.

Мы шли по однообразным коридорам довольно долго. Немного заплутали, зашли в какую-то огромную аудиторию, откуда нас с шумом выгнала преподавательница в остроконечной шляпе.

— Это же было в моде лет пятьдесят назад, — хихикнула Клара, а потом икнула и снова рассмеялась. Глядя на её беззаботное счастье, мне самой стало радостно. Она ещё такая юная, так мало знает о мире. Мне легко представить её отважной путешественницей, изучающей мир или открывающей новые. Кто знает, что прячут Штормовые моря на востоке, которые никому не удалось переплыть? Может быть такой же большой материк, населённый нашими зеркальными отражениями, лишёнными пороков и сомнений.

— А вот и она, — выдохнула я, когда мы оказались в конце коридора последнего этажа. Мы с Кларой застыли, глядя вверх. На восточной стороне место крыши занимало стекло. Солнца, увы, не было, но и без него захватывало дух от плывущих по потолку облаков. Внутрь оранжереи вели такие же стеклянные двери, через которые просматривались диковинные растения.

— Здравствуйте, дамы, вы из делегации оборотней? — вышла нам навстречу женщина с удивительно белыми волосами и такими же белыми ресницами, словно усыпанными снегом. Глаза ее странно бегали, но понаблюдав некоторое время я поняла, что это непроизвольное движение. Она отличалась ото всех, кого мне приходилось видеть раньше. Это на какой-то момент заставило меня почувствовать дискомфорт. Как мне повести себя, чтобы не дать ей увидеть моё удивление? Как показать, что она такая же, как и мы, что мне всё равно на её особенность? И вдруг я застыла от этой мыслей. Она отличается, это правда. Но где лежит грань? Должна ли я проявлять к этому участие или наоборот игнорировать, не акцентируя внимание?

— Да. Меня зовут Клара, а это Алу, госпожа, — просияла Клара. Я видела в её глазах любопытство, но она не окаменела, в отличие от меня. Поведение даксарры, как и всегда, осталось естественным. Беловолосая женщина выглядела спокойной. Почему тогда я отреагировала так остро? Почему просто не могу принять отличие от других как данность?

Но ведь и с оборотнями так. Некоторые, когда сталкиваются с чем-то новым, просто каменеют, а потом проявляют агрессию. Другое — это чужое, неизведанная территория, где может ждать опасность. Но какая опасность идет от человека, отличающегося необычной внешностью? Напасть может и самый близкий, почему подозрения и ненависть направлены лишь на того, кто выглядит иначе? Страх перед неизвестным — естественная реакция. Но обладать разумом и при этом не предпринимать попыток познать эту неизвестность после первой отрицательной реакции — невежество. Я не хочу больше быть невежественной.

— Очень приятно. Меня зовут Алия, — женщина посмотрела на меня, её глаза продолжали бегать. Мне показалось, что она может всё прочесть по моему лицу, хотя я старалась сохранять маску спокойствия, пока размышляла. — Вы можете спросить, — приподняла она белую бровь, и я смутилась от того, что меня поймали.

— Вы очень красивая, я ещё не видела таких людей, — тут же улыбнулась Клара. На какой-то момент во мне шевельнулась зависть к её легкому характеру, но лишь на очень краткий. У такой общительности есть и обратные стороны.

— Я альбинос. У меня отсутствует то, что дает цвет вашим волосам и коже, — она улыбнулась, ничего в ней не дрогнуло. — На самом деле забавно, что я люблю работать в оранжерее. Моя кожа и глаза плохо переносят солнце. Однако сегодня пасмурно, свет более щадящий, обычно я ухаживаю за ночными растениями.

— О, это больно? — тут же нахмурилась Клара.

— Иногда. Но я такой родилась. Больно всем, кому-то меньше, кому-то больше, каждый страдает по-разному. Мне повезло, что я смогла работать, где мечтала, пусть для этого пришлось немного импровизировать, — улыбнулась она одними уголками губ.

— Вы очень сильная, — откашлялась я.

— Спасибо, — улыбнулась Алия, приглашая нас войти. — Ничего не трогайте и тем более не ешьте. Не приближайте свои лица к цветущим растениям, — она улыбнулась через плечо. — Если вы умрете, это будет дипломатический скандал.

Клара тут же разразилась смехом, глаза её заслезились. Алия тоже тихо рассмеялась, а я лишь фыркнула. Оцепенение спало, и теперь вместо необычной внешности, я видела перед собой только женщину, обладающую интересными знаниями.

— Ничего, что вы нас сюда впустили? — поинтересовалась я, глядя на множество растений. Интересно, почему в Монтэм Сильва не устроили подобное? Слишком маленькое финансирование или дело в климате?

— Обучающимся можно приходить. Все подписали документ, что если им откусят здесь палец или они лишатся зрения, то это будет полностью их вина, и академия ответственности не понесёт, — Клара снова рассмеялась, а мне подумалось, что Алия говорила совершенно серьёзно. Дальновидное решение со стороны руководства академии.

Мы проявили себя как образцовые посетители. Ничего не трогали, а только восторгались. Алия показала несколько редких экземпляров, цветущих только зимой. А также в отдельной комнате мы увидели растения с южных островов, которые очень отличались от того, что мне приходилось видеть прежде.

— Как же здорово, — приложив ладони ко рту, ахнула Клара. Глядя на её восторг, я с тоской подумала, как это грустно, что она не свободна из-за своего происхождения. Рано или поздно её свяжут узами брака или узами власти. Может быть, всем одновременно.

— Разве вам не нужно на обед? — поинтересовалась Алия, когда мы подошли к выходу. Оставалось всего пятнадцать минут.

— Да что там может быть интересного, пирог? — фыркнула Клара, явно ещё не удовлетворившая любопытство. В голове моей возник образ недовольного магистра, не успевшего получить свою порцию пирога на завтраке. Губы сами собой растянулись в улыбке. А следом я смутилась, вспомнив неловкую сцену тем же вечером.

— Морепродукты, — ухмыльнулась Алия. Мы с Кларой переглянулись. Это очень редкое удовольствие даже на столе правящего клана. Дакса Августа не любила экспериментировать с меню, поэтому многие кулинарные изыски оставались для нас тайной. Лиркс как-то рассказывал мне о маленьких морских рачках, которые служат великолепным дополнением к душистому пиву.

— А вы пойдете? — тут же поинтересовалась Клара.

— Нет, сейчас моё время присматривать за оранжереей. Здесь всегда кто-то есть, мы же не хотим дипломатического скандала, — подмигнула она. Клара снова рассмеялась.

— Спасибо вам и до свидания, — улыбнулась даксарра.

— Спасибо, что провели экскурсию, — искренне поблагодарила я. Клара помахала Алие рукой и двинулась к выходу, застыв у цветущего плюща, оплетающего арку над дверью.

— Спасибо, что внимательно слушали. Глаза местных обучающихся уже давно привыкли, и они не видят очарования этого великолепия, — улыбнулась Алия.

— Я… прошу прощения за… — мой голос сошел на нет к середине предложения.