Сима медлил. Я видела, как он колеблется, и понимала, что от объятий его останавливает моя нагота, но в конце концов сосед сдался, отбросил в сторону стеснение и осторожно прижал меня к груди, стараясь касаться моего голого тела лишь в приличных местах.

Дрожь начала стихать. Чувствуя под щекой пушистый ворс мужского халата, я изо всех сил боролась с угрызениями совести.

Вдруг странный звук за спиной заставил меня насторожиться.

— Ты слышишь?

— Слышу, — с обреченным вздохом отозвался мой сосед. — Корни вернулись.

О боже, нет! Не сейчас, когда он ранен!

— Все хорошо, — Сима мягко улыбнулся и, перед тем как отстраниться, клюнул меня в макушку. Этот невесомый поцелуй выбил у меня почву из-под ног, ошеломил. Такого от своего замкнутого соседа, ненавидящего людей, я не ожидала. Теплый, дружеский жест. Попытка приободрить.

— Сима, за окном светло, — шепнула я с мучительной надеждой.

Может, он ошибся и это не наши старые кровожадные приятели?

Но вкрадчивый шорох, смешенный с треском сухого дерева, был слишком знаком. Он нарастал, раздавался ближе, громче, превращаясь из смутного эха, которое легко принять за игру воображения, в отчетливый звук, и этот звук было ни с чем не спутать.

Они.

Отчего-то явились при свете дня. Не как обычно.

В углу кухни, в пустом пространстве между стеной и шкафчиком, где естественным образом возникала тень, копошилось что-то гибкое и длинное, похожее на клубок змей. Древесные кольца раскручивались, серые узловатые побеги, потрескивая, ползли в нашу сторону. Они подкрадывались к нам. Все ближе, ближе, ближе…

— Ступай в спальню, — произнес Саилрим ровным спокойным голосом. — Оденься, отдохни, поспи.

— Поспать? Ты издеваешься?

Впервые за все время при эльфе не было ножа. Он оставил его в спальне. Я хорошо запомнила металлический звон, с которым окровавленное лезвие выпало из его руки и ударилось о пол.

— Лиена, я хочу, чтобы ты ушла, — Саилрим обратился ко мне мягко и терпеливо, как к ребенку.

Но уйти мне не позволили, хотя я и не собиралась бросать своего спутника наедине с угрозой.

Самый толстый из корней вдруг метнулся ко мне и кольцом обвился вокруг моей ноги, а за ним еще один, и еще.

С ужасом я поняла, что в этот раз монстры, обитающие в тенях замка, пришли не за Саилримом — за мной.

— Не трогайте ее! — Саилрим бросился мне на помощь.

Голыми руками он пытался отцепить от моей ноги жуткий древесный корень, а тот сжимался все туже. Щиколотка в его мертвой хватке пугающе покраснела, кожа налилась кровью, мне почудился треск кости.

За что? В чем моя вина? Почему в этот раз корни пришли за мной?

Саилрим вытащил из ящика кухонный нож и вогнал лезвие в сухую древесину, протянувшуюся ко мне из тени, но монстр даже не дернулся — похоже, не чувствовал боли.

— Меня! — закричал Саилрим. — Возьмите вместо нее меня. Вам же всегда был нужен я. Она не сделала ничего дурного.

Как это не сделала? Едва руку тебе не отгрызла, когда была в образе пантеры.

Тварь, напавшая на меня, словно прочитала мои мысли — хватка на ноге усилилась. Новый корень метнулся ко мне из темноты, просвистел в воздухе плетью и поймал в плен мое правое запястье.

С ужасом я ждала, когда чудовища замка повалят меня на пол и начнут пронзать мое тело, как сотни раз проделывали это с Саилримом. Представив себе эту дикую боль, я завыла — и тут почувствовала, как меняется мое сознание и восприятие реальности.

Где-то рядом зарычал хищный зверь. Не сразу до меня дошло, что эти угрожающие звуки раздаются из моего собственного рта.

В этот момент я оценила преимущества своей второй ипостаси. Из-за трансформации, которой подверглось мое тело, корни были вынуждены меня отпустить. Мои конечности, видоизменяясь, выскользнули из их железных тисков. Я почувствовала небывалый прилив силы, разум очистился от лишних мыслей и эмоций. Остался голый инстинкт — любой ценой избежать страданий.

Оскалившись, я прижала уши к голове, пригнулась, как для прыжка, приготовилась отразить новую атаку, но твари больше не нападали. Наоборот! Извиваясь, как змеи, они медленно отползали назад, в густую тень между стеной и кухонным шкафом. Там они свернулись в потрескивающий клубок и слились с темнотой.

Неужели все позади?

От пережитого, от захлестнувшей бури чувств, меня всю трясло. Я пошатнулась — кажется, уже на двоих ногах — и все перед глазами начало расплываться. Ощущение было таким, словно я упала спиной в колодец мрака, свет отдалялся, черные стенки колодца сужались, а потом мое сознание окончательно поглотила тьма.

Очнулась я уже в постели, заботливо укрытая одеялом. Саилрим сидел на соседней кровати и, опустив голову, задумчиво вертел в руках флейту.

Обморок постепенно перешел в сон, и в этом глубоком сне отдохнувший разум выдал мне две подсказки.

— У моей матери, сеньоры Грации Войс, была младшая сестра.

Эльф поднял на меня взгляд и озадаченно свел брови. Он смотрел на меня молча, дожидаясь, когда я продолжу мысль.

— Она умерла, когда ей было четырнадцать. От неизлечимой болезни.

Мой собеседник нахмурился еще сильнее, не понимая, к чему я веду.

Я села на кровати и натянула одеяло повыше, потому что под ним до сих пор была голой.

— Эта женщина с малиновыми волосами, которую ты встретил в лесу…

Саилрим вздрогнул. На его скулах вздулись и задвигались мышцы.

— …моя мать, — закончила я едва слышным шепотом. — Грация Войс.

Не знаю, на какую реакцию я рассчитывала, но мой сосед молча поднялся на ноги и вышел за дверь, оставив меня одну в комнате. В коридоре раздались его удаляющиеся шаги.

И как это понимать?

Полная недоумения, я сползла головой на подушку и уставилась в потолок, на котором плясали тени от деревьев, растущих за окном.

Женщина с малиновыми волосами хотела спасти сестру от страшного недуга, перед которым лекари были бессильны, и отправилась в Розовый лес за Поцелуем феи, единственной надеждой на исцеление дорогого ей человека. Там она встретила Саилрима. Что-то между ними случилось, и, похоже, она вернулась домой ни с чем. Ее сестра погибла.

У матери Лиены тоже была смертельно больная сестра. Все сходится.

Так что же произошло в том лесу между Саилримом и молодой Грацией Войс? Почему эльф так остро реагирует на любые упоминания о ней? Его явно мучает совесть.

Как разговорить этого упрямца?

Со вздохом я опустила босые ноги на пол — и вытаращила глаза: на тумбочке у кровати рядом с серебряным канделябром на три свечи стояла тарелка с треугольным куском яблочного пирога. Минуту назад ее там не было.

Что это, блин, такое?

Комплимент от местного шеф-повара? Извинение от замка за причиненные неудобства?

Пустой желудок заурчал, а в следующую секунду я обнаружила, что уплетаю угощение за обе щеки. Боже, надо было отломить половину для моего голодного соседа, но я не могла прекратить жевать, пока от пирога не остались одни крошки.

— Еще яблочного пирога! — решила я проверить свою теорию и безотчетно подняла глаза к потолку.

Пирог сверху не упал, но по темечку меня стукнуло возникшее из ниоткуда красное, спелое яблоко. Уже неплохо.

Ура! Голодовка окончена! Мы больше не в опале у замка.

Я облачилась в простое черное платье, которое нашла в шкафу, разжилась едой и отправилась на поиски Саилрима. В кухне эльфа не было, на крыльце, где он любил дышать свежим воздухом, тоже, оставалось проверить библиотеку.

Из-под закрытых дверей лился теплый оранжевый свет. Я взялась за металлическое кольцо дверной ручки и потянула его на себя.

Саилрим сидел в кресле с книгой на коленях. Заслышав шаги, он поднял взгляд от раскрытых страниц и посмотрел в мою сторону. Его плечи напряглись, на лице отразилось странное болезненное выражение, в глазах — чувство вины. Эльф заерзал на сидении и отложил книгу на кофейный столик.