Отец его не воспитывал, жил где-то в Прибалтике. Связей с сыном не поддерживал.

Сам же Громов, по прибытии на сборный пункт области резко стал другим человеком. Он как будто бы стал сильнее, умнее, опытнее… Вел себя так, будто уже все давно прошел и сейчас просто плыл по течению. А потом, там же на сборном пункте ему попался капитан Игнатьев, офицер ГРУ СССР. Их странная встреча… Будто так и задумано было. Разведчик обратил на него внимание и Громова должны были забрать в учебный центр ГРУ, где-то в Таджикской ССР. Но тут вмешался товарищ Коньяков, который повлиял на Амирова. А тот, в свою очередь, взял, да и запихнул Громова не в ту команду. Тот и поехал на границу с Ираном… Там ему нужно было как-то себя проявить и вскоре, такой случай представился — те двое душманов, что были подосланы устроить подрыв боеприпасов на приграничной воинской части. Громов их нейтрализовал, причем, весьма профессионально. Парень вообще не боялся духов, словно только и делал, что срывал им попытки устроить диверсии.

Тот, самый первый разговор Кикотя с Громовым был самым продуктивным. Майор понял, что парень-то не прост. Но не придал этому какого-то особого значения, чем и дал слабину.

А что если это не Громов? Что если это двойник, которым подменили настоящего Максима Сергеевича. А место занял похожий на него как две капли воды подготовленный специалист иностранной разведки?

Отдавало фантастикой… Но ведь и для самого безумного предположения имеет место быть…

— Да что же такое… — Кикоть потер виски двумя пальцами. Голова жутко болела.

Он открыл ящик своего стола и выудил оттуда маленькую круглую металлическую коробочку красного цвета, с большой желтой звездой в центре. Это был бальзам «Звездочка» — волшебное средство из Вьетнама, которое в девяностых уже было в аптечке каждой российской семьи. В СССР поставлялся с семьдесят пятого года, но особого распространения не получил. Вернее, получил, но лишь в отдельных регионах.

Виктору Викторовичу солидный запас этого ядрено пахнущего бальзама привезли друзья с Востока, вот он им и пользовался. Порой, случалось, что он не рассчитывал дозу и потом из глаз ручьем текли слезы… Кто-то, наверное, вспомнит и улыбнется.

Круговыми движениями он натер виски, вздрогнул. Закрыл баночку, сунул ее обратно в стол. Вновь вернулся к размышлениям.

Ему очень хотелось побеседовать с Громовым еще раз. Начистоту. А еще лучше, прогнать его на полиграфе — да только кто же ему разрешит? В настоящее время, Кикоть на плохом счету у командования.

Вдруг зазвонил телефон.

— Слушаю, Кикоть!

— Ты мне нужен! — раздался оттуда искаженный помехами голос. Видимо в линию как-то умудрились врезаться извне. Это само по себе чуть ли не фантастика. — Сегодня, в девять вечера у гастронома номер пять. Будь один, есть дело!

Затем из трубки раздались гудки.

Вернув ее на корпус аппарата, чекист шумно выдохнул.

Майор сразу понял, что это был его вербовщик, с именем то ли Алекс, то ли Александр… Хрен его знает! Неужели для него уже придумали работу? Надо же, а ведь не прошло еще и четырех дней!

К трем часам ночи мы миновали километра два с половиной.

По дуге прошли ущелье, обогнули второй лагерь и даже выбрались на какую-то горную тропу, что вела на северо-восток. Случайно наткнулись на афганский наблюдательный пост, где тихо ликвидировали двух духов — те умудрились заснуть на позициях.

У них мы обзавелись одним автоматом Калашникова, двумя гранатами, боезапасом биноклем и алюминиевой флягой с водой. Последняя, судя по всему, была украдена у кого-то из советских солдат.

— У-у, черти бородатые! — выругался Лось, когда второй душман едва не пырнул его ножом в бок. — Ненавижу духов!

Сержант Клюшкин к убийству противников с помощью одних ножей оказался не готов, чем едва не сорвал все дело. Благо, его Лось подстраховал.

Любопытно, что при всем при этом парень прекрасно понимал, где находится и что иначе никак. Либо ты убиваешь противника, либо он тебя. Другого не дано. Промедление — смерти подобно. Видимо, этому шифровальщика не научили.

Толку от него немного, по большей части, он был у нас кем-то вроде грузчика — на большее его талантов пока не хватало. И все же, у меня была задумка, где можно было использовать его навыки.

Выбравшись на большое плато, в центре которого и размещался лагерь Теймураза, мы первым делом осмотрелись. У главных ворот стоял хорошо узнаваемый бронированный транспорт американцев, на котором я с ними и приехал.

— Это они нас ищут? — спросил Кирилл, наблюдая за перемещениями.

— Ясен пень! — хмыкнул старшина. — Они прекрасно понимают, что отсюда просто так не выбраться. А в горах мы без специального снаряжения не пройдем. Вот и не суетятся.

— Они еще могут быть в сомнениях, что мы либо погибли, либо уже успели уйти, — добавил я, глядя в бинокль. — Судя по всему, покупатели уже уехали отсюда. А может еще уезжают. В любом случае, после того взрыва, никаких сделок не будет, а значит им тут делать нечего.

Увиденное натолкнуло меня на некоторые мысли.

Лагерь был слева от нас. Хорошо освещен, оживлен. Повсюду, насколько хватало глаз, были видны вооруженные пешие патрули с фонарями, кое-где двигался транспорт. К гадалке не ходи, обозленный лидер оппозиции Теймураз Костолом, наверняка отправил всех имеющихся людей, что были в его распоряжении. Не удивлюсь, если в прочесывании поддержку оказывали и силы пакистанской армии.

Скорее всего, лидер оппозиции уже догадался, что под нашумевший побег советских военнопленных, здесь же произошла коварная и хитрая диверсия. Возможно, доперли, что эти два события могут быть связаны между собой.

И действительно, в целом все прошло достаточно тихо. Лишь пара моментов говорила о том, что помимо рабов здесь был кто-то еще — взрыв мины направленного действия внутри периметра и та короткая погоня на грузовике… Ну не сам же он вышку снёс и пытался прорваться непонятно куда⁈ А потом ещё и взорвался…

Сам же Теймураз наверняка понимал, что советское командование не оставит безнаказанным столь дерзкое нападение на колонну военной техники и похищение ценного груза. А чтобы его не достали и не было скорой реакции, душманы вынужденно ушли в Пакистан. Видимо, по той же причине решили провести сделку за границей, причем на самом маловероятном участке. Ну, чтобы наверняка и обошлось без неприятных сюрпризов. Так в разы безопаснее.

Нападение душманов означало, что в скором времени Вооруженными Силами СССР будут предприняты соответствующие контрмеры. Конечно же, самая вероятная из них, это тайная отправка в Пакистан особого подразделения ГРУ. Вероятно, ни его иностранные советники, ни сам Костолом просто не взяли в расчет, что Советский Союз мог отправить не одну разведывательную группу, а четыре.

Несложно было понять, что большой взрыв в главном здании произошел не просто так… Да еще и в том самом помещении, где лежал военный трофей и где находился американский офицер с капралом-охранником. Вероятно, хитрый Теймураз втайне надеялся, что успеет сбагрить все американцам, а соответственно и снять с себя ответственность. Но не срослось — я оказался тут раньше.

И теперь получалось, что если советские разведчики получили доказательство того, что аппаратура была украдена афганцами с участием войск Пакистана, по согласованию с американцами, то это может вызвать международный скандал. А если у них есть ещё и фотографии… Это очень серьезный компромат, который позволит Союзу перехватить инициативу, даже надавить на союзников оппозиции — мол, какого черта?

Это совершенно неприемлемо, а значит, их нужно остановить. Любой ценой не дать им пересечь границу. И для этого будут использованы не только афганские силы… А как все будет закончено, то просто объявят, что никого не видели, ничего не слышали. Обычная практика.

— Хм, ты смотри! Толково местность прочесывают. Квадрат за квадратом… — заметил Лось.