Карты были быстро перетасованы, розданы, и воцарилась тишина. У Себастьяна рядом стоял бокал кларета, но Маркус заметил, что, хотя тот и подносил периодически бокал ко рту, уровень в нем едва уменьшался. Серьезный игрок. Эксперт. Самого себя Маркус тоже причислял к числу незаурядных игроков, но после третьего захода обнаружил, что Себастьян обходит его на три круга, не меньше, если пользоваться терминологией скачек. Тогда он примирился с неизбежным проигрышем, расслабился и просто наслаждался игрой с мастером.

— Милорд, какой приятный сюрприз!

Он услышал нежный голос Джудит, поднял глаза от карт — и тут же был одарен одной из ее самых обворожительнейших улыбок.

— А я так расстраивалась, что вас нет.

— Прошу вас, встаньте рядом со своим братом, — отрывисто бросил он; кокетство Джудит, видимо, не производило на него никакого впечатления.

— Простите, не поняла? — Она вопросительно нахмурилась.

— Я хочу, чтобы вы встали рядом с вашим братом. Чтобы я мог вас видеть.

До Джудит наконец-то дошло. Она испуганно посмотрела на маркиза — флирта как не бывало. Еще бы, такое откровенное хамство!

— С чего это ради?..

— С чего ради? — прервал он, не отрывая глаз от карт (ужасные выпали карты). — А просто потому, что я предпочитаю не рисковать. А теперь, прошу вас, идите.

Она сделала несколько шагов в сторону, стараясь сохранить присутствие духа, и посмотрела на брата.

— Себастьян?..

Брат поднял глаза и грустно улыбнулся:

— Он тебя застукал, Джу. Как хочешь, но вызывать его на дуэль из-за этого я не стану. Не тот случай.

— Вы совершенно правы, — согласился Маркус, сбрасывая десятку пик. — И я вижу, что сейчас никакой помощи сестры вам не требуется. — Он обреченно посмотрел, как партнер побил его десятку. — Боюсь, что дальше играть для меня не имеет смысла.

Себастьян суммировал очки.

— Пожалуйста, Керрингтон. У меня девяносто семь.

— А какие были ставки? — деловито спросила Джудит (чувства чувствами, а деньги важнее).

Маркус рассмеялся:

— Правильно, мисс Давенпорт. Главное — выигрыш! Таков ваш главный жизненный принцип?

— Не совсем так, — вмешался Себастьян. — Джу придерживается весьма строгих моральных принципов… возможно, несколько экстравагантных. Ее этические нормы не всегда совпадают с общепринятыми.

— Я охотно готов в это поверить, — ответил Маркус.

— Себастьян правильно сказал, — нашлась наконец Джудит. — Вам следует понять, милорд, что мы придерживаемся своих собственных правил.

Может быть, сменить тактику и попробовать сделать па непробиваемого маркиза еще один заход? Если он предпочитает кокетству конфронтацию, то можно предложить ему и такой вариант.

Однако Маркус покачал головой:

— Давайте, сударыня, оставим эти разговоры для другого раза… Давенпорт, я расплачусь с вами утром.

Он достал из кармана долговую расписку и подал Себастьяну:

— Проставьте, пожалуйста, здесь сумму. А куда вы девали моего кузена, мисс Давенпорт?

— Он ушел с виконтом Чансе и его друзьями. У них что-то вроде вечеринки. И вы знаете, милорд, он влюблен в меня без памяти.

Маркус встал:

— Хм. Чего-то в этом роде я и ожидал. Но вот что, дорогая: не советую вам почивать на лаврах. — Маркиз больно ущипнул ее за щеку. — Я сказал вам вчера и повторяю сегодня: не играйте с огнем, мисс Давенпорт, это опасно.

— Чего это он так с тобой фамильярен? — спросил Себастьян сразу же, как маркиз удалился.

— Он дождется, что я перережу ему глотку, — объявила Джудит. — Я, понимаешь ли, пыталась флиртовать, а он обращается со мной, как с назойливым ребенком, расшалившимся в классе, Достопочтенный маркиз, пилимо, решил, что поскольку что-то о нас с тобой разнюхал, то может вести себя, как ему заблагорассудится.

Себастьян нахмурился:

— Ну, это как раз понять нетрудно. Меня интересует другое: как долго он будет хранить это знание при себе?

— Видимо, и эта моя тактика не действует, — вздохнула Джудит. — Поэтому гарантий, что его молчание будет долгим, у нас пока нет.

— Вчера ты была излишне самоуверенна, — заметил брат, собирая карты. — Хотя прежде осечек у тебя не случалось.

— Верно, — кивнула Джудит, видимо, что-то про себя решив. — Но есть еще способы заставить его принимать меня всерьез. Еще не вечер, Себастьян.

Он засмеялся:

— В нашей семье, Джу, ты всегда отличалась самым воинственным нравом.

— Да, и вот сейчас я употреблю его с пользой для нашего дела.

Губы ее тронула слабая улыбка. «Ну что ж, достопочтенный маркиз, померяемся силами! Посмотрим, кто хитрее и у кого крепче нервы. Посмотрим, кто кого».

— Доброе утро, Чарли, — приветствовал на следующее утро маркиз Керрингтон своего кузена.

Чарли в этот момент завтракал и пробормотал приветствие, доедая телячье филе.

— Сколько ты проиграл в тот вечер, когда играл за одним столом с Давенпортом в макао? — поинтересовался Маркус, наливая себе кофе, и оценивающим взглядом окинул сервировку стола.

Чарли сделал глоток эля.

— Не очень много.

— А сколько это, не очень много? — Маркус положил себе тушеных почек с пряностями.

— Семьсот гиней, — с вызовом произнес Чарли. — Я считаю, что могу себе это позволить. Разве не так?

— Так, — довольно миролюбиво согласился Маркус. — Если, конечно, не делать этого каждый вечер. И часто ты оказываешься за одним игорным столом с ним?

— По-моему, это был первый раз. — Чарли нахмурился. — А почему ты об этом спрашиваешь?

Вместо ответа Маркус задал еще один вопрос:

— А его сестра предлагала тебе сыграть за одним столом с братом?

— Не помню. Разве это так важно?

Чарли посмотрел на кузена и почувствовал, что настроение безнадежно испорчено. Маркус редко спрашивал о чем-то просто так. И сейчас тоже он затеял этот разговор явно неспроста. Такое уже было, и не раз. Так что все знакомо, но… до чего же унизительно.

Однако сейчас Маркус только пожал плечами и раскрыл газету.

— Нет, я думаю, нет… Кстати… — Он перегнул газетный лист и продолжил, не отрывая глаз от чтения: — Ты не думаешь, что напиток, который являет собой Джудит Давенпорт, для тебя крепковат?

Чарли покраснел:

— Что ты этим хочешь сказать?

— Ничего особенного, — ответил Маркус, взглянув на него поверх газеты. — Она весьма привлекательна и искусна по части флирта.

— Она… она удивительная девушка! — воскликнул Чарли, отталкивая свой стул. — Ты не имеешь права ее оскорблять!

— Чарли, не лезь в бутылку. Она совсем не такая, как тебе кажется. — Маркус потянулся за горчицей.

— Нет, она такая! — упрямо возразил раскрасневшийся Чарли.

— Ладно, — вздохнул Маркус, — не будем сейчас об этом спорить. Но ты должен признать, что Джудит Давенпорт совсем не для девятнадцатилетнего юноши. Она совсем, совсем не школьница, Чарли.

— А я вовсе не нахожу школьниц привлекательными, — объявил кузен.

— Пожалуй, в твоем возрасте так оно и должно быть. — Маркус не хотел обидеть юношу и постарался донести до него правду как можно мягче. — Джудит Давенпорт опытная, искушенная женщина. Такие зеленые, как ты, мой мальчик, ей на один зуб. Она ест их дюжинами на ужин. Послушай, люди уже начинают говорить. Ведь ты не хочешь стать посмешищем для всех в Брюсселе?

— Я считаю, это совсем неблагородно с твоей стороны, если не бесчестно, — оскорблять мисс Давенпорт в ее отсутствие, когда она не может себя защитить, — с жаром произнес Чарли. — И я беру на себя смелость сказать тебе…

— Пожалуйста, не надо, — перебил Маркус. — Понимаешь, сейчас еще утро, то есть еще слишком рано от одураченного юнца слушать такой бред. Если тебе очень хочется выглядеть болваном, пожалуйста, как говорится, на здоровье. Только занимайся этим по возможности как можно дальше от меня.

Чарли, красный как рак, стремглав вылетел из столовой.

Дверь хлопнула, и Маркус поморщился. Видимо, сейчас он избрал неверную тактику. В прошлом это действовало. Короткого замечания или решительного совета порой было достаточно, чтобы вернуть Чарли на путь истинный. Но он уже вышел из школьного возраста. Надо считаться с гипертрофированным в этом возрасте самолюбием, к тому же обостренным муками первой любви.