Джудит закусила губу:
— Об этом надо еще серьезно подумать.
— О чем вы говорите, Джудит? — спросила наконец Салли.
— Мне захотелось иметь кабриолет с высоким сиденьем и парой лихих жеребцов, которыми бы я могла сама править, — объявила Джудит. — Себастьян только что достал их для меня.
— Но это так рискованно! — произнесла Корнелия, поднявшаяся наконец на ноги. — Хотя я записываюсь в очередь первая, чтобы прокатиться с тобой.
— Записываю тебя с огромной радостью.
На мгновение Джудит представила, как будет выглядеть Корнелия в таком высоком кабриолете. Продолжая улыбаться, она проводила гостей в холл.
Себастьян налил себе шерри и с удивлением выслушал рассказ Чарли о создании школы игроков. «На этот раз благотворительность сестры зашла уж слишком далеко, — подумал он. — Ведь чем больше за карточным столом профанов, тем для нас лучше. Наши знания, наш опыт — это единственно ценное, что у нас есть. А с другой стороны, времена острой нужды, видимо, миновали. К тому же как только из Бернара Мелвилла, третьего графа Грейсмера, удастся вытрясти все, что он украл у нас, нужда уйдет навеки».
Тем временем Джудит, вся в думах о паре своих лихих жеребцов, неожиданно столкнулась на лестнице с мужем.
— Ты чем-то смущена, — заметил он, — Что-нибудь случилось?
К большому ее неудовольствию, на щеках Джудит обозначился виноватый румянец.
— О нет! — беззаботно воскликнула она. — Я просто тороплюсь, потому что пришел Себастьян. Мы собирались поехать с ним покататься верхом. День сегодня такой чудесный!
Маркус глянул в окно. Все небо было затянуто хмурыми тучами.
— Да, в это время года погода меняется с поразительной быстротой, — произнес он задумчиво.
Джудит по привычке тут же принялась кусать губу.
— Что ты замыслила на этот раз, рысь?
— Что значит — замыслила? О чем ты говоришь?
— Понимаешь ли, у тебя все в глазах написано. Там так прямо и написано: я что-то задумала.
— Да ничего подобного… Ты не должен быть таким строгим с Чарли, — выпалила она, резко меняя тему. — Он позволяет себе не больше, чем любой другой в его возрасте.
— Ну, в таких делах ты у нас большая специалистка, — сухо ответил Маркус. — Но в мои дела с Чарли я попрошу тебя не вмешиваться. Он на моем попечении с самого детства, и до сих пор мы, между прочим, неплохо ладили.
— Да, я знаю, — отозвалась Джудит, не обращая внимания на его резкий тон. — Он очень высоко тебя ценит и уважает. Но Чарли еще так молод…
— Как я уже заметил, это тебя совершенно не касается. — Он достал часы. — Думаю, что этот вопрос мы уже обсудили. А теперь я должен извиниться перед тобой и идти. У меня назначена встреча.
»Какое уж тут обсуждение! — подумала Джудит, глядя вслед мужу. — Просто он в очередной раз поставил меня на место. А ведь я просто хотела, чтобы он на секунду встал на место Чарли. Куда там! Разве понять Маркусу Девлину, что мучит молодого человека?»
Маркус был еще мальчиком, когда умер его отец. Мать с тех пор непрерывно хворала. Ему рано пришлось повзрослеть, ибо на него взвалилось ведение огромного хозяйства. Юный Маркус принял эту ответственность не моргнув глазом.
Но у Джудит с Себастьяном детство было не легче, и то, что испытали они, Маркусу и во сне не снилось…
Глава 13
В своей квартире на Албемарл-стрит Себастьян принимал гостей. Он сделал все, чтобы они чувствовали себя весело и непринужденно. После великолепного ужина все шестеро сидели за карточным столом, непринужденно откинувшись на спинки кресел. Перед каждым стоял бокал кларета.
Что и говорить, Себастьян был очень гостеприимный хозяин! Но никто из приглашенных не подозревал, что все внимание хозяина сейчас было сосредоточено на единственном госте — Бернаре Мелвилле, третьем графе Грейсмере.
На приглашение отужинать и сыграть в макао Грейсмер откликнулся с готовностью, и вот теперь у Себастьяна появилась определенная уверенность, что удастся удержать этого хищника на крючке.
Проигрывать ему было не так уж сложно. Игроком граф был очень опытным, и инсценировать проигрыши Себастьяну удавалось весьма правдоподобно. Сейчас банковал Грейсмер. Время от времени он бросал пристальные взгляды через стол на хозяина дома. Тот сидел, беззаботно развалясь и кресле. Похоже, он считал, что его проигрыш не больше, чем у любого за столом.
— Вам что-то сегодня не везет, Давенпорт, — заметил кто-то из гостей.
Себастьян пожал плечами, поднял бокал и осушил до дна.
— Друзья, удача приходит и уходит, когда захочет. Это весьма капризная дама. Как вы находите кларет?
— Великолепный. У кого вы его берете?
— У Харперса, на Грейсчерн-стрит.
Увидев, что Грейсмер открыл двадцать очков против девятнадцати его, он бросил на стол пачку ассигнаций:
— Опять мимо!
Что творилось сейчас в душе у Себастьяна, знал только он один. «Неужели Грейсмер выглядел вот так же, когда, жадно облизывая губы, выигрывал у Джорджа Деверю мое наследство и мое будущее? Интересно, зачем ему понадобились крапленые карты? Да-да, конечно, Грейсмер игрок отменный, но не лучше отца. В какой же момент несчастный понял, что честно ему не выиграть?»
Они с Джудит много раз пытались воспроизвести эту последнюю игру, представить, как все было. Именно тот самый момент, когда отец проиграл последний заход, уличенный Грейсмером в том, что применяет крапленые карты. Видимо, отец уже понял, что противник жульничает, что весь его выигрыш незаконный. И в этот момент Грейсмер вдруг собирает карты и «случайно обнаруживает» в руке Деверю крапленую. Что произошло потом? В письме отца об этом ничего не сказано. Там было все довольно сухо объяснено, в основном почему отец был вынужден бежать. Его обесчестили, публично. Причем обесчестил именно тот, кто сам жульничал.
Спасаясь от скандала, он был вынужден забрать детей и ехать на континент, изменить имя себе и детям. Иначе тогда было нельзя. Его молодая жена, их мать, перенести этого не смогла. В конце концов не выдержал и сам Джордж Деверю. Он последовал за своей женой, сам лишив себя жизни.
Но у него остались дети. И они отомстят.
»Однако надо продолжать играть свою роль». Себастьян очнулся от грустных размышлений. Лениво зевнул и произнес:
— Пожалуй, на сегодня я проиграл уже достаточно. Грейсмер, надеюсь, вы дадите мне отыграться в следующий раз?
Граф улыбнулся и стал собирать карты.
— О чем говорить, Давенпорт? С огромным удовольствием! Вскоре после ухода графа к Себастьяну подошел виконт Миддлтон и смущенно спросил:
— И часто вы вот так играете с Грейсмером?
— Нет. Насколько я понял, он появился в городе недавно. — Себастьян взял приятеля под локоть и повел назад, в гостиную. Там их ждал какой-то особенный коньяк. — А вы играли с ним, Харри? Кстати, как он вообще играет?
— Стараюсь не играть. — Харри покосился на коньяк. Это был симпатичный молодой человек, стройный, а самое главное, чрезвычайно доброжелательный. Конечно, он мог себе это позволить, ибо был достаточно богат и в обществе занимай прочное положение, но не так уж часто в этом кругу можно встретить столь порядочного человека.
— Мне не хотелось бы говорить что-то лишнее, однако, смею заметить, это опасный человек, особенно за карточным столом.
Харри пригубил коньяк и посмотрел Себастьяну в глаза;
— Себастьян, вы человек в этом городе новый… вообще, только не подумайте, что вмешиваюсь в ваши дела…
Себастьян покачан головой:
— Ради Бога, Харри. Я вам искренне благодарен.
— Но Грейсмер профессиональный игрок… хищник. И, смею вас заверить, вы у него не первый фазан… — Он оборвал себя на полуслове и неловко замолк.
— Не переживайте, Харри. Я все понимаю. Поверьте, я не вчера родился на свет.
— Просто я хотел, чтобы вы знали… Понимаете? Знали.
— Да, я понял и еще раз благодарю вас. — Себастьян обнял Харри за плечи.
— И все-таки будьте осторожны, — продолжал настаивать Харри, желая выполнить свой дружеский долг до конца.
