— Какие планы на завтра? — спросила девушка.

— У меня для тебя заказан сюрприз. Завтра пойдем забирать.

— Сюрприз? Какой, какой? — запрыгала на месте Катя.

— Приходи в десять утра. Сходим и заберем его вместе!

— Хорошо! Завтра в десять! — и Катя первая обняла и поцеловала своего ухажера в губы, а потом сказала: — Ну иди уже! Спокойной ночи!

Пересекая вечерний двор, юноша обернулся и помахал в ответ девушке, которая стояла на балконе и махала ему рукой.

Дома он застал отца за вечерним чаепитием. Когда сын уселся на соседнюю табуретку, водружая напротив себя на стол точно такую же чашку с дымящимся напитком, отец повертел головой, словно что-то высматривая, и, наконец, положил перед ним пачку десяти рублевых купюр.

— Это что? — удивился Саша.

— Это двести пятьдесят рублей. Половина гонорара за рационализаторское предложение по дозаторам для стеклянных пипеток.

— Отлично! Будет на что оплатить сюрприз для Кати, а то я хотел попросить тебя одолжить мне на завтра десять рублей.

— Запомни, сын, мужчина без денег — это просто самец! — авторитетно заявил отец. — Идти на свидание с пустыми карманами — это очень несолидно!

— Я это запомню, батя!

— Очень надеюсь, что хотя бы ты у меня вырастешь порядочным человеком, — вздохнул мужчина, делая несколько обжигающих горло, глотков. Саша тоже спешно отпил треть напитка, будто торопясь скорее покинуть скромную кухоньку. Диалог не клеился и, спустя ещё минуту, Саша поднялся из-за стола:

— Спасибо за чай и за деньги, пойду я спать! — дождавшись одобрительного кивка со стороны отца, он направился в ванную комнату. Умылся, почистил зубы и лег спать.

В это время, в гостиной квартиры Бессоновых, совещался семейный совет.

— Что скажете? — спросил дочь и зятя дедушка Кати. — Лично меня этот парень просто пугает. Такое ощущение, что я говорю не с ровесником своей внучки, а со своим ровесником. Причем из тех, что еще не впал в старческий маразм.

— Мне кажется, его идея с эритроцитами и гамма-глобулином выглядит вполне логичной и перспективной, — сказала мама Кати.

— А мне нравится его идея с хозрасчетным подразделением. Президент Академии постоянно требует от нас совершенствовать методы управления и работы наших институтов. А тут как раз идея в свете реформы Косыгина-Либермана. Это весьма современно, — добавил отец Кати.

— Он очень хороший и умный! — сказала Катя хвастливо. — Кстати, говорит, что меня очень любит!

— Еще бы ему тебя не любить! Такого ангела! Кстати, на счет любви! — строго сказала мама. — Мы все тебя очень просим, чтобы ты замуж вышла девушкой! Как это принято в нашей семье! Обещай нам это!

— Мама! — сердито топнула ножкой Катя. — Зачем ты говоришь такие неприличные вещи вслух и при всех!

— Чтобы больше к этому вопросу не возвращаться, — произнесла мама строго. — А сейчас давайте спать! Поздно уже.

— У нашего ангела, кажется, есть небольшие рожки маленького бесенка, — рассмеялся Порфирьевич. — Как она на него цыкнула, даже я вздрогнул.

Все члены семейства дружно подхватили шутку и весело расхохотались.

Утром, пробудившись в пять часов, Саша оделся в спортивную форму и вышел на улицу. Он пробовал бежать по своему обычному маршруту, но через — примерно сто метров — перешел на ходьбу. Перерыв в тренировках и ранение не прошли даром. Он стал задыхаться.

«Все нужно восстанавливать заново» — вздохнул он про себя и пройдя быстрым шагом всю дистанцию, вернулся к спортивной площадке. Сделав попытку подтянуться он со стоном спрыгнул с перекладины. Резкая боль под левой лопаткой напомнила ему о словах мамы Кати: «Тренировки начать не раньше чем спустя несколько недель после выписки». На брусья он даже не пошел, а вернулся домой.

Умывшись и позавтракав, он сел допечатывать заявку.

Во время утренней тренировки он продолжал размышлять на тем, чем могла бы заняться хозрасчетная группа, чтобы побыстрее начать зарабатывать деньги. Изобретение иммуноферментного метода для этого явно не годилось.

Для его внедрения в практику медицинских учреждений, требовалось создание первоначальной базы: соответствующее оборудование и приспособления. К ним относились: пластиковые девяносто шести луночные планшеты с плоским дном лунок, как цельные, так и разборные с полосками на восемь лунок; автоматические пипеточные дозаторы как с фиксированным, так и с переменным объемом; пластиковые одноразовые наконечники к ним; многоканальный фотометр с вертикальным ходом лучей, для учета результатов реакции; и еще множество более чем важных составляющих.

И это только оборудование необходимое для осуществления самой реакции. А сами реагенты: ферментные конъюгаты, специфические антитела и антигены, хромогены и субстраты. Для производства их не в лабораторных, а в промышленных объемах, требовалось соответствующее биотехнологическое оборудование.

Проблемы несоответствия между лабораторной демонстрацией опытного прототипа и его промышленным производством начали вырисовываться во всем своем объеме и сложности. Все они, конечно же, не относились к категории непреодолимых, но требовали затраты времени, средств и привлечения большого количества смежных специалистов.

Это были стратегические задачи и решать такие вопросы необходимо постепенно. Но нужны и быстрые результаты и скорая отдача, чтобы появились деньги на основные стратегические разработки, и, самое главное, мотив, чтобы не угас энтузиазм у тех, кто его сейчас поддерживает. У государственных чиновников в том числе.

У него уже была первая задумка, которую он как раз сегодня и хотел показать Кате. Только он о ней подумал, как зазвенел дверной звонок и он поспешил в коридор, чтобы не утомлять девушку ожиданием.

Катя переминалась с ноги на ногу, вроде как расправляя складочки на новеньком платье, когда Саша распахнул дверь и увидел юную прелестницу в ауре свежести и обаяния.

— Катенок! Ты такая красивая! — произнес юноша восхищенно.

— Здравствуй, Саша, — защебетала девушка кокетливо, довольная произведенным эффектом. — Зато ты совсем не готов! Почему ты до сих пор не одет?

— Сейчас! Ты проходи, — он пропустил ее в коридор и закрыл дверь. Они прошли в комнату Саши, и он замялся.

— Переодевайся. Думаешь я тебя голым не видела? — засмеялась Катя. Ее кавалер тут же обнял ее.

— Тихо, тихо! — сказала Катя, накрывая его губы ладошкой. — Ты обещал мне сюрприз! Или ты это придумал, чтобы меня к себе в комнату затащить?

— Нет конечно. Сюрприз не дома. Я сейчас. Я быстро, — вздохнул обломавшийся Саша и быстро надел костюм, который они купили в универмаге для школы. Катя просканировала его внешний вид критическим взглядом и вынесла свой безапелляционный вердикт:

— Вернемся, я его выглажу! В понедельник в школу, а он какой-то мятый весь. Ну ты готов? Идем! Саша пожал плечами и кивнул.

Когда они вышли на улицу, она взяла его за ладошку и спросила куда они идут.

— Сейчас увидишь, тут недалеко.

Они подошли к новому четырехэтажному Дому Быта.

Решение об их создании было принято еще в тысяча девятьсот шестьдесят пятом и в Академгородке он появился одним из первых. Имелись там различные мастерские и ателье в том числе. В одно из них он и привел Катю.

— Здравствуйте, — поздоровался он с мастером-армянином, — мой заказ готов?

— Готов, дорогой! Где ты так долго пропадал? Я уже волновался что ты не придешь! — мастер вышел и вернулся с двумя рюкзачками изготовленными из кожи. На один из них был приклеен розовый котенок, собранный из разноцветных кожаных кусочков. Смотрелся рюкзачок модно, а уж с таким котенком — еще и стильно.

— Это мне? — удивилась и обрадовалась девушка. — А какой котеночек милый! Мы идем в поход?

— Да, это тебе! Сейчас я рассчитаюсь, выйдем и я тебе все расскажу. А пока примерь, — ответил юноша.

Пока Катя водружала рюкзачок на спину, Саша рассчитался с мастером, и они вышли из здания на улицу.