– Командир, дайте артефакт мне, я лучше…
Он не дал мне договорить и злобно рявкнул:
– Вернуться в строй!
До передовых всадников оставалось ещё ярдов триста, и я рванул к Софи, на бегу отметив, что лейтенанты сбивают строй копейщиков плотнее.
– Софи, как только они подойдут, возводим стену огня, как тогда в подземелье.
Девушка кивнула, она в одной руке сжимала свой жезл, а во второй нож с заклинанием. Я убрал за спину арбалет и извлёк клинки.
Мы оказались с ней во второй линии построения. Только мы заняли свои места, как конная лава врезалась в магическое препятствие, возведенное капитаном, и первые ряды буквально размазало о стену. Конечно же заряда артефакта не хватило надолго, и я увидел, как Семёнов отбросил бесполезный жезл. Пару мгновений – и враги, растоптав своих неудачливых соратников, бросились на нас.
– Давай! – заорал я.
Взметнулось пламя нашего совместного заклинания, и огненный вал повалил в сторону врагов. В этот раз стена огня вышла намного мощнее, возможно, причина такого эффекта в страхе, не знаю. Из-за наших спин вновь полетели стрелы, но что могли сделать три десятка лучников против нескольких тысяч?
Из-за огненного вала было плохо видно, что там происходит, очевидно, что пламя напугало лошадей и произошла заминка. Я почувствовал, как наше заклинание пытаются развеять, и усилил подачу энергии. Через пару минут я почувствовал, как за мой рукав ухватилась напарница. Похоже, пора останавливаться, а то мы сейчас свалимся от истощения.
– Софи, хватит! – выкрикнул я.
Практически сразу пламя стало опадать, и сквозь разрозненные очаги к нам рванули враги. Я начал использовать клинки, отправляя одно заклинание за другим, и Софи последовала моему примеру. Мгновение – и на нас обрушились враги, нанизываясь на выставленные копья. Раздались команды офицеров, и наш отряд начал медленно пятиться. Но врагов было слишком много. Я швырял заклятия без остановки, и непосредственно перед нами было относительно свободно, однако наш отряд под давлением продолжал сжиматься. Вскоре накопители в клинках опустели, и я начал их использовать по прямому назначению, коля и рубя. Накопитель в ноже Софи был гораздо больше, и она магией прикрывала меня. Если бы не талиар, я бы давно уже погиб, но сила и реакция пока выручали меня. Я рубил и рубил, став жнецом смерти, когда не мог дотянуться до всадника – убивал лошадь. Нас почему-то до сих пор не смяли, а я обнаружил себя на первой линии. Солдаты поблизости сгруппировались вокруг меня и прикрывали длинными копьями.
А потом что-то произошло, и напор стал ослабевать. Закричал капитан, требуя выровнять строй. Копейщики зашевелились, оттесняя меня назад. Я спрятал меч в ножны и подхватил валяющееся на земле копьё. Огляделся и обнаружил за спиной Софи, она стояла вся в крови. Капитан опять отдал какую-то команду, строй шагнул вперёд, и я вместе со всеми. Копьём работать было непривычно, но я подстроился, делал так же, как и соседи по строю. Подняв оружие над головами передней шеренги, я синхронно с остальными делал шаг за шагом вперёд, мы начали теснить врага. Было очень неудобно пробираться вперёд, перешагивая трупы людей и лошадей, но мы упорно продвигались. Вскоре разнёсся усиленный магией голос какого-то командира, он требовал, чтобы кавалеристы Стефании бросали оружие и сдавались. Мы остановились, и я с удивлением отметил, что на землю полетели сабли и короткие пики.
Как я выяснил впоследствии, в тот момент, когда мы подняли огненную стену, вдоль самой реки нас начала обходить наша тяжёлая кавалерия. Всё это время они ожидали в засаде, прикрывшись иллюзией. И когда наши кирасиры ударили во фланг лёгкой коннице Стефании, стрелки с холма открыли плотную стрельбу по тылам противника. Стефанийцы оказались в капкане.
Началась суета, наш отряд принялся разоружать и вязать руки пленным. Прибывшие кавалеристы заняли наше место, перекрыв подход с левого фланга. А наш отряд отправился конвоировать пленных к месту их содержания, а потом еще и стерег их там. На поляну, огороженную крепким забором, ещё несколько раз приводили сдавшихся солдат противника. Наконец к вечеру нас сменили. Тогда же мы и узнали, что наша армия одержала победу, а остатки Стефанийцев отступили к своим границам.
***
Единственное, на что хватило моральных сил, – это наложить на себя и Софи заклинание очищения. Конечно, заклинание не даёт того же ощущения чистоты и обновлённости, как полноценное посещение купальни, но хотя бы убирает грязь и запахи с тела и одежды. Вымотанные и опустошённые, мы мгновенно уснули.
На утро первым делом мы отправились к полевой кухне, поскольку голод был зверский. Выданные порции показались нам слишком маленькими, и мы слегка уменьшили запас сухпайка. Приказов не поступало, и мы, расположившись в лагере, принялись приводить свое снаряжение в порядок. Для начала окончательно отчистили одежду и доспехи от грязи и крови, вчера я не смог полноценно управлять заклинанием, чтобы сделать это качественно. Больше всего мороки было с мечом, я сунул его в ножны, не очистив от крови, и клинок прилип к подкладке ножен. Потом мы принялись ремонтировать повреждения на доспехе и одежде. Я несколько раз горячо поблагодарил Создателя, ну и собственную предусмотрительность, когда рассмотрел свою броню: вмятины, распоротая ткань, на правом наплечнике отчётливо виден след от рубящего удара. Если бы не доспех, то меня могли убить как минимум четыре раза. Поскольку Софи всё время пряталась у меня за спиной, её экипировка не пострадала. Когда Софи выправляла вмятину на шлеме, а я точил меч, к нам пришел Дагоберт Сруазье, один из магов-конкурентов по нашему "забегу" в Тайной канцелярии.
– Привет, – сказал он, присаживаясь напротив.
– Привет, коль не шутишь.
Ответил я, а Софи промолчала, лишь с подозрением посмотрела на него. Со времени той перебранки, что случилась в первый день похода, никто из группы, возглавляемой Скальдебрандт, не разговаривал с нами.
– Я вчера стоял на холме со стрелками и видел, как вы сражались, – он помолчал некоторое время, крутя в пальцах травинку. – В общем, после увиденного я не верю, что Раннер вам помогает. Я бы на его месте точно не допустил, чтобы мой друг попал в такую мясорубку…
Я ухмыльнулся и отложил в сторону меч:
– Вот и объяснил бы это Фрее и остальным.
– А я и объяснил, но они не захотели слушать меня. Но они и сами всё вчера видели.
– И зачем ты к нам пришел, чего хочешь? – несколько раздраженно спросила Софи.
– Пришёл, чтобы сказать, что не сомневаюсь в вашей честности.
Я, глядя в глаза Дагоберту, ответил:
– Ну что ж, это приятно слышать. Могу сказать со своей стороны, что не испытываю по отношению к тебе злобы или обиды.
– Только не рассчитывай, что станешь нам другом, – уперев руки в бока, сказала Софи.
– А я и не рассчитывал на это, – спокойно ответил Дагоберт. – Меня устроит нейтралитет.
На этом он распрощался и ушел, а мы продолжили свои занятия. Требовалось еще зарядить накопители на амулетах и оружии. В этом помогли кристаллы, заполненные магической энергией при помощи моего изобретения. Кстати, надобы его назвать как-то, например: "Сборщик энергии Мейса" или можно придумывать красиво звучащую аббревиатуру "ПИММ – Прорывное Изобретение Марка Мейса", или "ГАВНЭ – Гениальный Артефакт Внешнего Накопления Энергии", или "АМСЗЭКММ – Автономная Магическая Система Заполнения Энергией Кристаллических Накопителей Марка Мейса". Надо будет подумать над этим.
– Вот скажи мне, как это так получается, что у тебя всегда есть в запасе пара кристаллов с энергией? – спросила Софи, когда увидела, как я достаю из сумки накопители.
Я ничего ей не ответил, только загадочно улыбнулся. Ну, я надеюсь, что улыбка вышла загадочной, а не безумной.
Весь день в лагере и на поле боя царила суета, откуда-то появилась целая куча крестьян, которые деловито сортировали трупы солдат, наших отправляли куда-то обозами, а стефанийцев укладывали в огромные братские могилы. Также росла гора трофейного оружия и амуниции. Даже удивительно наблюдать такую организацию, обычно всё, что остается после солдат победившей армии, растаскивают мародёры, а тут централизованный сбор трофеев. Когда крестьяне принялись копошиться на поле, солдаты возмутились, ведь вчера они не успели собрать все ценное, но командование сообщило, что в этот раз будут выплачены премиальные, а все трофеи забирает себе армия. Понятное дело, что все, что можно рассовать по карманам, уже обрело новых хозяев.
