– Но зачем он сказал нам об этом? – рассеянно спросила Дженна. – Почему бы ему не держать нас в неведении?

– Таким образом Бог надеется запугать нас, чтобы мы ничего больше не делали, – предположил Доминик.

– Он нас дразнит, – согласился Герард, который, морщась, потирал пострадавшую шею. – Как убийца, который намеренно оставляет рядом с телом улики.

Но госпожу Дженну, кажется, не убедили эти ответы.

– А что скажешь ты, брат?

– Бог знает, что его тайна раскрыта. Отныне каждый маг, каждый монах на Ансалоне будет высматривать Возлюбленных. Поползут слухи. Распространится паника. Сосед будет подозревать соседа. Родители ополчатся на детей. Единственный способ доказать невиновность человека – убить его. Если он останется мертвым, значит, он не Возлюбленный. Цена, которую придется заплатить за уничтожение этих тварей, действительно будет высока.

– А Чемошу достанется еще больше душ, – прибавил Паслен. – Все придумано очень толково.

– Мне кажется, ты недооцениваешь нас, брат, – произнес Доминик, хмурясь. – Мы будем следить, чтобы невинные не пострадали.

– Как делали это служители твоего Бога во времена Короля-Жреца?! – гневно воскликнула Дженна. – Должна признать, что и маги входят в число тех, кого следует винить в первую очередь! Все мы виноваты.

– Госпожа Дженна, – натянуто произнес Доминик, – уверяю тебя, мы будем работать в тесном контакте с нашими братьями в Башнях.

Дженна пристально посмотрела на него и вздохнула:

– Не обращай на меня внимания. Просто я устала, а впереди еще долгая ночь. – Она начала нанизывать кольца обратно на пальцы. – Мне нужно вернуться к Конклаву, чтобы рассказать обо всем. Я была рада познакомиться с тобой, Рис Каменотес, бывший монах Маджере.

Она особенно выделила слово «бывший». Ее глаза, сверкающие в алом свете Лунитари, казалось, бросали ему вызов.

Но Рис не принял его, не ответил чародейке так, как она ожидала. Монах опасался ее насмешек. Во всяком случае, он знал, что сказал бы себе на ее месте.

– И с тобой тоже, Паслен. Пусть твои сумочки и кошельки всегда будут полными, а тюремные камеры пустуют без тебя. Доминик, друг мой, прости, что говорила с тобой в таком тоне. Мы еще увидимся. Шериф Герард, благодарю, что ты обратил мое внимание на это ужасное дело. И наконец, до свидания, леди Атта. – Дженна наклонилась погладить собаку, которая замерла от ее прикосновения, но позволила себя приласкать. – Присмотри хорошенько за своим заблудившимся хозяином и проследи, чтобы он нашел дорогу домой. А теперь, друзья и знакомые, желаю всем вам спокойной ночи!

Дженна взялась правой рукой за кольцо на большом пальце левой руки, произнесла одно-единственное слово и исчезла у них на глазах.

– Ого! – изумленно выдохнул Паслен. – Я помню, как и мы так сделали. Ты помнишь, Рис? Когда Зебоим забросила нас в замок Рыцаря Смерти…

Монах положил руку кендеру на плечо.

Паслен понял намек и замолчал.

Доминик услышал его слова. Он посмотрел на Риса суровым взглядом, недовольный напоминанием о том, что монах имеет отношение к Темной Богине. Кажется, он собирался что-то сказать, но первым заговорил Герард.

– Отлично поработали этой ночью, – угрюмо сказал он. – Все, что мы можем показать, – клочок смятой травы, несколько капель крови и расплавленную свечку. – Шериф вздохнул. – И придется доложить обо всем этом мэру. Я был бы рад, если бы ты пошел со мной, Доминик. Палину придется поверить тебе, если он не поверит мне.

– Я буду счастлив сопровождать тебя, – произнес рыцарь.

– Я, разумеется, не знаю, что он предпримет, – добавил Герард, когда они начали спускаться с холма, – но, наверное, придется завтра созвать всех на собрание, чтобы предупредить горожан.

– Отличная мысль. Можно провести ваше собрание в нашем Храме. А в конце мы вместе помолимся о даровании силы и просветления разума. Мы пошлем гонцов ко всем нашим жрецам, а также к жрецам Мишакаль и монахам Маджере…

– Кстати, о Маджере… – Герард остановился. – А где брат Рис?

Он обернулся и увидел, что Рис, Паслен и Атта все еще стоят под деревьями.

– Разве ты не вернешься с нами в Утеху, брат?

– Думаю, мне придется задержаться здесь на некоторое время, – ответил монах. – Атте нужно отдохнуть.

– Я останусь с ними, – добавил Паслен, хотя его никто не спрашивал.

– Делай как знаешь. Увидимся утром, брат, – сказал Герард. – Спасибо за помощь, и спасибо Атте, она спасла мне жизнь. Завтра она найдет в своей миске отличную говяжью косточку.

Они с Домиником пошли дальше, продолжая беседу, и Рис скоро потерял их из виду.

Ночь выдалась темная. Огоньки в Утехе погасли. Город погрузился в сон. Лунитари, казалось, потеряла к ним интерес теперь, когда Дженна ушла. Красная луна натянула на себя грозовую тучу и отказалась выходить. Упало несколько капель дождя. Вдалеке прогрохотал гром.

– Мы ведь не собираемся возвращаться в Утеху, верно? – Паслен подавил вздох.

– А ты думаешь, нам стоит вернуться? – тихонько спросил Рис.

– Завтра будут куриные клецки, – мечтательно протянул кендер. – И Атте обещали говяжью косточку. Но, наверное, ты прав. Важные люди занялись этим делом. Нам пора в путь. Кроме того, – добавил он, бодрясь, – там, куда мы пойдем, тоже могут оказаться куриные клецки. Кстати, куда мы отправляемся?

– На восток, – сказал Рис. – За Возлюбленными.

Монах, собака и кендер пустились в длинный путь как раз тогда, когда разразилась гроза и начался дождь.

Нуитари опоздал на Конклав Магов, который поспешно собрали в Вайретской Башне Высшего Волшебства. Он обнаружил, что его кузен и кузина, Солинари и Лунитари, уже пришли. Выражение на лицах Богов застыло мрачное, такое же, как у магов. Что бы они ни обсуждали, предмет явно не сулил ничего хорошего.

Нуитари было достаточно услышать слова «Возлюбленные Чемоша», чтобы понять почему. Его кузены посмотрели на него, когда он входил, но ничего не сказали, не желая отвлекаться от доклада, который делала Дженна перед своими товарищами.

Это собрание магов, устроенное Конклавом, не было официальной встречей, которые проводились через строго установленные промежутки времени и планировались на много месяцев вперед. То были красочные церемонии, которые осуществлялись согласно предписанному ритуалу в Зале Магов. Но данная, незапланированная встреча была устроена в спешном порядке, без траты времени на формальные обряды. Ее проводили в библиотеке Башни, где у магов под рукой были необходимые книги и древние свитки. Чародей собрались вокруг большого деревянного стола, Черные Мантии сидели рядом с Белыми, а Белые рядом с Красными.

Такие спешные собрания, устроенные Главой Конклава, обычно касались дел жизненно важных, когда всем членам Конклава требовалось бросить все дела и немедленно отправиться по магическим коридорам в Вайретскую Башню Высшего Волшебства. Наказание за неявку было строгим – мага просто исключали из Конклава.

Одно древнее заклинание, известное только Главе Конклава, позволяло магу собрать всех на совет немедленно. По возвращении домой, в Палантас, Дженна вынула из тайника в складках времени коробочку из розового дерева. В ней лежало серебряное перо. Чародейка обмакнула его в козью кровь и написала несколько призывающих слов на коже ягненка. Потом провела над словами рукой слева направо, справа налево и так семь раз. Слова исчезли. Шкура ягненка съежилась и испарилась.

Через несколько мгновений призывающие слова проявятся для каждого члена Конклава в кровавых или огненных буквах. Одна чародейка из Белых Мантий, уже заснувшая, была разбужена светом, яростно полыхающим на потолке ее спальни. Другой маг, из Черных Мантий, увидел, как слова проявились на стене его лаборатории. Он отправился в путь тотчас же, хотя и неохотно, потому как только что завершил призывание демона из Бездны, который наверняка во время его отсутствия разнесет всю мебель. Еще один маг, из Красных Мантий, как раз дрался с гоблинами, когда увидел слова, высветившиеся на лбу его врага. Он явился на собрание в синяках, запыхавшийся, с испачканными гоблинской кровью руками. Ему пришлось бросить целый отряд гоблинов-охотников, которые теперь изумленно озирались вокруг, гадая, что же стало с их противником.