— И что вы предлагаете? — я бросила на дриаду взгляд, полный внутреннего сопротивления. — Просто сдаться и оставить всё как есть?

— Я предлагаю начать думать, — её голос был сух и холоден. — Ты ведёшь себя как ребёнок, который хочет играть в спасителя. А теперь задай вопрос: ты уверена, что действительно понимаешь, от чего и кого спасаешь?

Я почувствовала, как внутри меня что-то надломилось.

— Я обещала освободить своих друзей. Возможно, они сейчас страдают и…

— Страдать они будут ещё больше, если ты начнёшь действовать безрассудно, — спокойно ответила ведунья. — Ты не спасёшь их, если погибнешь или попадёшь в ещё большую ловушку. Тебе следует научиться мудрости, а не только силе.

Мои руки дрожали от гнева и бессилия. Всё, что она говорила, может быть, и было правдой, но это не делало мою ситуацию легче.

— Никто не любит подкидышей, — проговорила старуха, растягивая каждое слово, стараясь придать им особый вес. — Ты хоть понимаешь, что из-за таких, как ты, началась Великая война?

— У меня мало сведений о том времени, — я не смогла сдержать свой голос, в котором прозвучала неуверенность.

Ведунья усмехнулась, с горечью и презрением.

— Великая война разъединила королевства. Все они враждовали между собой из-за таких, как ты — полукровок, подкидышей, рожденных вне рамок дозволенного. Твоя кровь, смешанная с человеческой, стала символом нарушенных клятв, предательства законов природы. Королевства не могли допустить этого смешения миров — банши и людей, лесных существ и смертных. Ужасное время, — голос ведуньи стал тише. — Кровь лилась рекой. Тени жаждали разрушений, они подстегивали этот хаос.

Я чувствовала, как слова пронизывают меня, словно ледяные иглы. Моя природа — та, о которой я так мало знала, вдруг обретала новый, тёмный смысл.

— Но… — прошептала я, не зная, что сказать, — Я ведь не виновата в том, кем родилась.

— Виновата или нет — это не имеет значения. Для тех, кто правит в нашем мире, ты — проблема, которую нужно решить. И даже, если ты сама этого не понимаешь, твоё существование связано с конфликтом, который длится веками.

Ведунья замолчала на мгновение, оглядывая меня с ног до головы. Её взгляд был полон презрения и какого-то странного сожаления.

— Тебе не стоило пересекать портал, девочка, — сказала она резко, словно обрезая нить. — Ты зря связалась с нашим миром. Нужно было остаться в человеческом, жить своей жизнью, как и полагалось подкидышу. Здесь ты — ничто, и ты не сможешь ничего изменить.

Я прикусила губу, стараясь сдержать обиду. Её слова были колючими, как шипы, и, хотя я пыталась не принимать их близко к сердцу, внутри ощутимо щемило.

— Я должна помочь своим друзьям, — возразила я. — Я обещала.

— Обещала? — ведунья хрипло рассмеялась, её смех напоминал карканье ворона. — Если Лисандра захватила твоих друзей, то им уже не помочь. Её гнев беспощаден, она не отпустит тех, кого посчитала угрозой. Или выгодой.

— Но я… — начала я, но старуха перебила меня, продолжив своим ровным, холодным тоном.

— И, даже если ты каким-то чудом освободишь своих друзей, это не изменит сути. Тени уже затеяли новую войну, и ты не сможешь её остановить. Она вспыхнет, независимо от твоих действий. Кровь снова прольётся, как когда-то. Если они хотят войны, она начнётся.

Её слова ударяли в меня, как молоты. Я чувствовала себя беспомощной. Ведунья сделала паузу, словно оценивала, насколько её слова подействовали на меня.

— У тебя есть два пути, — она подняла палец, указывая в пустоту, как будто рисовала передо мной невидимую карту. — Первый путь — вернуться домой, туда, где тебе и место, — в человеческий мир. Живи как прежде, и забудь обо всём, как дурной сон. А вот второй путь ведёт прямиком в Лунарион. Это твоё родное королевство, девочка. И пришло время встретиться лицом к лицу со Старейшинами. Если на самом деле хочешь доказать, что ты — не просто подкидыш, не слабая полукровка, а настоящая банши, то тебе придётся пройти через это.

Я помотала головой:

— Хранитель запрещал идти к Старейшинам. Говорил, что я не готова, что это слишком опасно.

Ведунья расхохоталась, словно я сказала что-то невероятно наивное. Её смех был резким, сухим, почти зловещим, словно хруст веток в зимнем лесу.

— Хранитель сейчас со Старейшинами. И, похоже, он сделал свой выбор.

Сердце кольнуло болью. Эти слова, как нож, разрезали моё внутреннее спокойствие. Он был тем, на кого я полагалась, кто защищал меня. Но теперь, когда Хранителя нет рядом, сомнения набирали оборот.

— Он служит не тебе, девочка. В первую очередь, орден Хранителей подчиняется Старейшинам — правителям Лунариона. Они приказали — он исполняет. Решай, как поступишь дальше — вернёшься в человеческий мир или в свой родной.

Я глубоко вздохнула, с трудом переваривая последние слова ведуньи. Всё казалось слишком неожиданным, слишком сложным.

— Мне нужно подумать, — тихо произнесла я, поднимаясь с места.

Старуха кивнула, жестом указывая на дверь:

— Жизнь у тебя одна. Не время медлить.

Я не стала задерживаться — ноги сами понесли прочь из мрачного, пропитанного старостью и тайнами помещения.

На улице я вдохнула свежий воздух, пытаясь успокоить свой разгорячённый разум. Лес дриад жил своей размеренной жизнью, как будто бы не было ни войн, ни смертей, ни беспокойства, терзавшего меня.

Я направилась в сторону гамака, где неподалёку заметила Илларию и Силадора. Они сидели друг напротив друга, и, хотя их голоса были тихими, жесты и мимика говорили о бурной дискуссии. Я замедлила шаг, невольно подслушивая их шёпот. Иллария нервно перебирала пальцами лианы, обвившие её запястье, а Силадор качал головой, хмурясь. Кажется, их разговор был о чём-то важном, возможно, обо мне.

Когда они заметили моё приближение, девушка прекратила дискуссию.

— Ну, как дела? — спросила она, пытаясь улыбнуться, но тревога всё же проскользнула в её голосе.

Я пожала плечами:

— Ведунья сказала, что у меня два пути: либо в Лунарион, либо обратно домой, в Ирландию.

Я с трудом произнесла эти слова, не понимая, как можно принять подобное решение.

Иллария моментально напряглась, её взгляд стал острым, почти встревоженным.

— Ты не можешь пойти в Лунарион, — сказала она быстро, её голос дрожал от волнения. — Это слишком опасно, особенно сейчас. Старейшины не примут тебя.

— Бабушка никогда не ошибается, — перебил её Силадор, его голос был спокоен, но в глазах читалась серьёзность. — Она видит будущее, и, раз она сказала, что твой путь лежит в Лунарион, то так тому и быть.

Я замерла, окинув их взглядом. Две противоположные позиции — два совершенно разных мнения, которые разворачивались передо мной. Иллария и Силадор не спорили друг с другом напрямую, но их взгляд на мою судьбу отличался настолько сильно, что сама я не смогла бы решить, кому верить.

Я подошла ближе, садясь на край ближайшего дерева, не сводя глаз с дриады. В её взгляде было что-то, что не давало мне покоя — страх, смешанный с горечью воспоминаний.

— Чем так страшны эти Старейшины? — наконец спросила я. — Ты сталкивалась с ними когда-нибудь?

Иллария замолчала, опустив глаза. Силадор напрягся, явно зная, о чём пойдёт речь, но ничего не сказал. Спустя несколько секунд девушка глубоко вздохнула, поднимая на меня взгляд изумрудных глаз.

— Да, сталкивалась, когда была маленькой, — голос стал тише, словно она не хотела, чтобы кто-то ещё услышал эту историю. — Тогда Королевство банши и Лесное королевство решили заключить договор. Суть состояла в том, что дриады и банши могли бы помогать друг другу защищать свои леса от угроз. Дриады сильны в защите природы, банши — в управлении энергиями жизни и смерти. Мы могли бы усилить друг друга. Казалось, что грядёт начало новой эры — эры мира между нашими королевствами.

— Что-то пошло не так? — спросила я.

— Именно, — продолжила дриада. — Во время церемонии подписания договора Старейшины Лунариона изменили условия. Они потребовали, чтобы все полукровки — те, кто был рождён от смешанных браков между дриадами и людьми, были отданы им. Якобы эти полукровки — ошибка природы, которая нарушает баланс. Но мы знали, что это не было правдой. Полукровки обладали огромной силой, и Старейшины просто боялись её.