– Нет, с чего бы мне нервничать?

Я качаю головой.

– Нет, если кому и следует нервничать, так это мне. Как только мои братья увидят, что мы держимся за руки, они никогда не позволят мне забыть о том, что давным-давно сказали мне, что мы созданы друг для друга. Но их подколки того стоят.

– Я думаю, что это необходимо. После сегодняшнего утра… очень, очень необходимо. Ты помешал нам разделить столько… совместной радости.

– Так вот как ты это называешь? Радость?

– Ага.

Она мило улыбается.

Ну, думаю, я бы тоже назвал секс в душе с Лией радостью. И секс на кухонном полу. Единственная причина, по которой мы здесь одетые, это потому, что Хаксли потребовал моего присутствия на позднем завтраке. Сказал, что у него есть новости о компании. Я спросил его, ничего, если Лия присоединится, и он сказал, что не видит в этом ничего страшного. В противном случае я был бы в своей постели с Лией, обнаженный, просто наслаждался ее телом и ее сладкими губами.

Я звоню в дверь, наклоняюсь и запечатлеваю поцелуй на ее шее:

– Я уже говорил тебе, как прекрасно ты выглядишь в этом платье?

– Всего пять раз, – отвечает она.

– Просто хочу убедиться.

Она выбрала светло-желтое платье макси практически без спинки и с глубокими вырезами спереди. По ее словам, это сарафан, но я не могу быть в этом слишком уверен, особенно учитывая то, что через него просвечивают ее торчащие соски.

– О, и просто, чтобы ты знал… – Она встает на цыпочки и шепчет: – Я забыла надеть белье.

– Лия! – Из меня исторгается стон как раз в тот момент, когда открывается дверь.

Рейн, их личный шеф-повар, встречает нас теплой улыбкой.

– Привет, Брейкер. Все уже на заднем дворе.

– Круто. Спасибо. – Останавливаюсь и хлопаю его по плечу. – Пожалуйста, скажи мне, что Джей Пи не готовит «Кровавую Мэри».

– Извини, парень, я пытался предложить что-то другое, но он был уверен, что всем понравилось.

– Только вот нам не очень. Определенно не понравилось.

Он хихикает, и, взяв Лию за руку, я веду ее на задний двор, где замечаю Джей Пи, Хаксли, Райота, Лотти, Келси и Майлу, которые стоят кружком и разговаривают.

Когда мы появляемся в широко распахнутой раздвижной двери, взгляды всех присутствующих устремляются на нас, а затем на наши соединенные руки.

– Я, черт побери, говорил тебе! – орет Джей Пи Хаксли, закатывая глаза.

Лотти и Келси хлопают в ладоши, в то время как Райот целует Майлу в макушку.

– Скажи нам, скажи, что это правда. Вы пара… официально? – интересуется Лотти.

Я смотрю на Лию, а затем снова на нашу семью и друзей. Я поднимаю наши руки и подтверждаю:

– Все официально.

Девчонки визжат, в то время как парни отвешивают мне свои «Я же тебе говорил».

После нескольких объятий и рукопожатий девушки уводят Лию, а парни остаются готовить для них тарелки.

– Итак… – начинает Джей Пи.

– Полагаю, в данный момент тебя можно назвать очень счастливым человеком, братец.

Я готовлю тако с яйцом для Лии и киваю:

– Не думаю, что я когда-либо был счастливее.

– Забавно, как это бывает, знаешь, ты мог бы стать счастливым еще много лет назад, но…

– Чувак, мне не нужно это слышать, поверь мне. Я и так достаточно наказывал себя.

– Хотя он прав, – произносит Хаксли, готовя тарелку для Лотти.

– В курсе. Я пришел сюда не для того, чтобы слушать, как ты бубнишь о том, как ты был прав все эти годы. Я пришел сюда, чтобы отпраздновать то, что я наконец-то чувствую себя… наполненным.

– Господи, чувак! – говорит Джей Пи. – Я не думал, что ты так эмоционально отреагируешь на наши замечания.

– Я не плачу, но, черт возьми, я действительно счастлив. Я ощущаю, что все на своих местах.

Я оглядываюсь на девушек, которые жмутся друг к другу, а затем замолкаю, прежде чем взять фрукт и сказать:

– Прошлой ночью мы впервые поцеловались, а потом у нас был самый интимный секс в моей жизни. После этого я понял, что мне хана. С меня хватит. Я знаю, что мне больше ничего не нужно, кроме нее.

– Ты сказал ей об этом? – спрашивает Хаксли.

– Черт, нет. Не уверен, что она пока готова все это услышать, но было трудно держать это все в себе, это точно. Я просто хочу сказать ей, как сильно я ее люблю. Я имею в виду… Черт, я бы сделал предложение сегодня, если бы знал, что она будет открыта для этого.

– Что ж, я рад, что ты практикуешь самоконтроль, – ерничает Джей Пи. – Это прогресс.

Мы заканчиваем наполнять тарелки для наших девочек, а затем с «мимозой» в руке относим им еду.

– Спасибо, – благодарит Лия. Вкладываю бокал с «Мимозой» ей в руку, а затем наклоняюсь и беру ее за подбородок. Нежно целую ее в губы только для того, чтобы Келси, Майла и Лотти стали ворковать рядом с нами. Лия улыбается мне в губы, а затем отстраняется.

– Леди, весело вам поболтать, – желаю я.

– О, спасибочки, мы так и сделаем. – Лотти играет бровями.

Да, их разговор, вероятно, будет крутиться вокруг нас с Лией.

Я возвращаюсь к буфету, беру розовую тарелку и голубую салфетку, а затем налегаю на тако и «мимозу», полностью отказываясь от «Кровавой Мэри» Джей Пи. Я не намерен подвергать себя этому пыталову сегодня.

Как только я сажусь, Бэннер и Пенн выходят на задний дворик.

Пенн – бывший питчер «Чикаго Бобби». Он прошел через настоящий ад и вернулся, чтобы улучшить свою жизнь. Находясь здесь, в Калифорнии, и работая с Райотом и Бэннером, он действительно смог обрести покой.

– Бэннер Бисли! – кричит Лотти с того места, где сидят девочки. – Где моя кузина?

И да, предположительно, он пытался встречаться с кузиной Лотти и Келси, Кензи, но все, что я знаю об этом, это то, что все идет не так, как он хочет.

Бэннер тяжело вздыхает:

– Знал, что мне не следовало приходить.

– Похоже, тебе не помешает… «Кровавая Мэри». – Джей Пи встает со стула. – Я принесу тебе стаканчик.

– Спасибо. – Бэннер встает вместе с Джей Пи. Я чувствую, что должен предупредить его, но я также не хочу нагоняя от Джей Пи.

– Возьми что-нибудь поесть, чувак, – говорит Хаксли Пенну. – Угощайся.

– Спасибо, – говорит Пенн, выглядя при этом почти застенчивым, когда берет тарелку.

Хаксли бросает на меня взгляд, и пока мы остаемся наедине, он говорит:

– Я действительно рад за тебя, Брейкер. Если отбросить в сторону все поддразнивания, я думаю, она идеально тебе подходит.

– Спасибо. – Я снова бросаю на нее взгляд. – У меня что-то руки чешутся сделать следующий шаг, понимаешь?

– Это еще зачем? – недоумевает Хаксли. – Просто наслаждайся моментом.

– Продолжаю твердить себе об этом, но я не знаю. Мы сблизились с ней в тот день, когда она рассталась с Брайаном, и у нее на самом деле не было времени оплакивать эти отношения. Наверное, я просто беспокоюсь о том, что может случиться, если однажды она проснется и поймет, что совершила ошибку.

– Этого не произойдет, – уверяет Хаксли. – Вам двоим суждено быть вместе. Она это знает. Перестань волноваться и просто получай удовольствие, чувак.

– Да, ты прав, – соглашаюсь я как раз в тот момент, когда Пенн возвращается на своем место.

– Я думал, нам никогда не позволяли говорить Хаксли, что он прав. Что-то насчет непомерно раздутого эго, а?

– И кто тебе это сказал? – Хаксли поворачивается к Райоту, который не донес тако до рта.

– Только не я. Поговори со своим братом.

Я поднимаю руки.

– Это, должно быть, тот другой брат. Я бы никогда не сказал что-то подобное, чтобы меня отлучили от воскресных бранчей, которые… Кстати, что это за розово-голубые шарики и декор? – интересуюсь я. – Пытаешься оживить воскресный бранч?

– Что? – Келси перебивает всех нас и встает с того места, где сгрудились девочки. Ее взгляд встречается с Хаксли, а затем возвращается к Лотти.

– Э-э, все в порядке, детка? – спрашивает Джей Пи.

– Нет, – качает головой Келси. – Все не в порядке.

А потом она заливается слезами, заставляя Джей Пи бросить все ингредиенты для «Кровавой Мэри» и броситься к ней.