Вопреки издаваемым звукам досады, Маккой не мог оторвать взгляд от усовершенствованного диагностического стола, с его замечательной способностью просвечивать любую часть тела пациента, словно если бы тело было сконструировано из слоеного стекла. Он также позволял обследовать пациента так тщательно, что можно было даже сосчитать молекулы в пределах единственной клетки его тела. Чэпел видела, что он был также тихо обрадован, что Звездный Флот был снабжен оборудованием Дейстрома, который использовал некоторые медицинские термины Фабрини, около пяти лет назад найденных Маккоем и переведенных Споком с записей цивилизации, погибшей десятки тысяч лет назад.

– Они сказали, что вы получили звание корабельного доктора, – Маккой повернулся и устремил на нее пристальный взгляд.

– Да, Леонард. Я была аттестована два года назад.

Она заметили тень удивления при употреблении ей его первого имени. Но ее титул и медицинское положение были также законны, как и его – даже если она служила под его началом как медсестра почти пять лет.

– Не беспокоишься, что я захватил власть? – спросил Маккой. – Ты только что была понижена в должности до ассистента корабельного врача.

– Я никогда в жизни не чувствовала такой радости и облегчения.

Даже Маккой не мог сомневаться в искренности в ее голубых глазах.

– Дай мне посмотреть медицинские записи капитана, – попросил Маккой.

Чэпел с облегчением вздохнула. Если Маккой проверяет ее, он найдет ее хорошо подготовленной. За годы работы с Маккоем, она стала понимать важность взаимоотношений капитана корабля и старшего офицера медслужбы. Сердцем этих взаимоотношений был тот факт, что корабельный врач нес серьезную ответственность за физическое, эмоциональное и умственное здоровье капитана, плюс власть отстранить этого капитана от исполнения обязанностей при определенных условиях. Иначе не могло быть на службе, где исследования простирались так далеко в галактику, что капитан звездолета мог несколько лет не контактировать с Адмиралтейством.

Маккой изучал записи Чэпел внимательно, особенно ту информацию, которую она собрала о Кирке и других ключевых офицерах. Ей помогло то, что медицинский сканер стал обычным на кораблях – это был крошечный сканер-передатчик, который носили все члены команды. Он располагался на поясе, в идеальном месте для медицинского сканера; информация, передаваемая им, отображала на экранах лазарета все жизненно важные функции организма. Эта информация, конечно, была так же конфиденциальна, как и прочие медицинские записи, но она имела значительные преимущества, снабжая медицинский отдел непрерывным рапортом о физическом состоянии всех членов команды.

– Что значат эти диаграммы состояния капитана? – спросил Маккой. – Вы видите, что это указатель стресса?

– Определенно. А вы?

Ее спокойный тон привлек быстрый взгляд Маккоя; она давала ему понять, что это не случайные данные о сегодняшнем состоянии капитана. Хотя исследование длилось только около пятидесяти часов (с тех пор как Кирк прибыл на борт), Чэпел также получила другие медицинские записи на Кирка из Звездного Флота, и ее сопоставление двух определенно показывало недавний сильный эмоциональный кризис.

Маккой чувствовал неопределенное беспокойство о Джеймсе Кирке с тех пор, как услышал, что его бывший капитан каким-то образом снова добился командования "Энтерпрайзом". Кроме того, отставка Маккоя со службы усугубила эту проблему. Узнав, что Кирку были предложены адмиральские звезды, Маккой бурно протестовал, уверенный в поддержке других медицинских офицеров. Не то чтобы Маккой протестовал против повышении друга в звании и уважении – это был медицинский протест против факта, что психологический профиль Кирка был игнорирован Адмиралтейством, когда оно предложило ему эту должность. Когда протест Маккоя был грубо отклонен Ногурой, тот, разгневанный, подал в отставку. Маккой знал Кирка слишком хорошо, чтобы надеяться, что он сможет приспособиться к жизни на Земле – и факту, что такое существование вообще не предлагает тех задач и той свободы, что Кирк знал, будучи капитаном звездолета.

Что сказала Кристина Чэпел? Кажется, что-то созвучное с его мыслями о Кирке.

– … и его выбор, – продолжила Чэпел. – Звездное командование подходит его психологическим нуждам так точно, что потеря его вызывает физические и эмоциональные симптомы, необыкновенно похожие на симптомы человека, отказавшегося от наркотиков.

Маккой резко взглянул на нее, собираясь прокомментировать, что не стоит сравнивать яблоки и кокосовые орехи. Но вдруг он осознал, что Чэпел была неожиданно близка к правде.

Юпитер быстро приближался, его цветные системы выглядели так же ненатурально, как и всегда. Кирк не был так близко к этой огромной планете восемь лет, и он удивлялся сейчас, как огромное красное пятно с темным центром теперь даже больше, чем всегда, похоже на огромный глаз, смотрящий на них. Некоторые луны Юпитера тоже были видны, в частности, Ио и Ганимед. Кирк вспомнил, что движение этих лун, увиденное Галилеем, было для человечества первым доказательством того, что Земля не является центром Вселенной.

– Оператор на станции Юпитера осведомлен о нашем намерении запустить варп-двигатели, – сказал Деккер.

Кирк кивнул в знак согласия. Таким образом, исполнение Деккером одновременно обязанностей старшего помощника и офицера по науке было более чем удовлетворительным. Не то чтобы он ожидал проблем раньше или позже, но приятно было просто сидеть в кресле и наблюдать, как Юпитер проплывает мимо.

В последние несколько веков человечество превратили открытия Галилея в знания и подвиги, которых более ранние ученые не могли даже представить. Предвидели ли Энштейн и Кларк энергетические коллекторы, опоясывающие Солнце и Землю? Кирк вспомнил книгу О'Нейла, который предсказывал что когда-нибудь люди создадут прекрасные ряды планет; создание последних и крупнейших из них стало возможным только с помощью материалов и химикатов, добываемых в системе Юпитера.

Луна Ио несколько удивила первых земных ученых, посетивших ее, хотя не так сильно, как более раннее открытие, что их собственная луна когда-то служила базой для космических путешественников (личности их оставались загадкой), которые руководили генетическими экспериментами над ранними формами жизни за миллион лет до того, как началась история человечества.

Кирк увидел, как Айлия нажала кнопку, и курс изменился по сравнению с затребованным ранее. Он увидел ее взгляд и кивнул, признавая, что ее навигационное мастерство было на высоте.

Журнал капитана, звездная дата7412.6. Два с половиной часа после взлета. Мы задерживали использование варп-двигателей до настоящего момента, пока двигатели не будут полностью сбалансированы. Хотя главный инженер и старший помощник недовольны результатами тестов, я не могу рисковать, задерживаясь дольше. Мы должны перехватить 'Захватчика' столь быстро, как возможно.

Юпитер был теперь позади них, отступая на экранах. Кирк почувствовал, что Деккер, на научной станции позади него, закончил с вычислениями, но был не вполне доволен результатом.

– Капитан, – сказал Деккер, проводя повторную проверку, – если предположить, что мы будем иметь полную мощность варп-двигателя, на варп-7 мы достигнем 'Захватчика' за 20 часов.

– Вычисления офицера по науке подтверждены, – сказала Айлия.

Кирк боковым зрением уловил нечто большее, чем просто обмен взглядами между дельтанкой и его помощником. В ту же минуту двери турболифта открылись, и чисто выбритый и одетый в униформу доктор Маккой вошел на мостик. Старый добрый Боунз. Кирк почувствовал, что его настроение неуклонно повышается, несмотря на суровое выражение лица доктора.

– Ну, Боунз, твое новое оборудование получило твое одобрение?

– Нет, – решительно ответил Маккой. – Лазарет похож на проклятый компьютерный центр.

– Программа на запуск варп-скорости установлена, – сказал Деккер Кирку.

Кирк обернулся к штурвалу, но Деккер не закончил.