Италия… Мысли о предстоящем путешествии заставляют меня чувствовать себя на седьмом небе от счастья. Я ездила туда каждое лето до четырнадцати лет в надежде, что встречу Адама, но когда моя надежда умерла, желание появляться в месте, где когда-то я была счастлива, тоже пропало. Честно говоря, я никогда не думала, что снова буду рада вернуться. Я в целом не думала, что когда-нибудь мои глаза снова увидят эти красивые пейзажи. Однако сейчас, когда я стою перед огромным самолетом среди толпы людей, держа за руку человека, которого полюбила еще в далеком детстве, я чувствую небольшой трепет.

Каждый полет открывает для меня новые горизонты. Я представляю себя на улицах, которые никогда не видела, среди людей, чьи жизни полны загадок. Для меня путешествие — это всегда было не только физическое движение, но и внутреннее преобразование. Я становлюсь другой, расширяя свои границы, познавая мир, а через него — и саму себя.

— Волнуешься? — Стефан взял меня за руку и слегка улыбнулся.

— Немного, — ответила я, когда мы наконец уселись на наши места. — Так странно возвращаться туда спустя столько лет. Родриго точно не будет против, если мы остановимся у него?

— Точно. Он хоть и выкупил дом, но не живет там. Ему нравится больше новый дом, потому что там нет соседей он стоит в прямом смысле посреди глуши. Так что мы будем одни.

— А мы сможем поехать к нему в гости?

— Конечно. Когда он узнал, что мы снова появились в жизнях друг друга, я думал, что он сядет на первый же рейс и приедет в Сиэтл, чтобы увидеть тебя.

— Ахаха, мне всегда нравился твой дедушка.

Интересно, чем сейчас занимается дядя Альфред и Франческа? А Родриго? Меня очень волновала ситуация с дядей. Мне не давали покоя мысли, почему он соврал Стефану? Почему он решил, что может принимать решения за меня? он ведь всегда был не таким, какими были мои родители. Он никогда не стремился к всеобщему успеху и славе, его не волновали тонны денег. Наоборот, он всегда стремился к уединению. Честно говоря, меня немного пугает наш предстоящий разговор, о котором он совсем не догадывается.

Когда мы начинаем снижение, мое сердце наполняется предвкушением. Каждый полет для меня — это возможность. Возможность двигаться вперед, расти и шаг за шагом приближаться к своим мечтам. С каждой новой высотой я понимаю, что смела мечтать о большем. И каждый раз, когда самолет касается земли, я обретаю новые крылья.

— Готова? — Стефан взял меня за руку.

— Готова, — улыбнувшись, ответила я.

Мы долетели до Флоренции, а затем на машине моего парня доехали до Тосканы. Уже из окна автомобиля я видела знакомые мне места. Отголоски приятных воспоминаний оставляли небольшие шрамы на сердце, но осознание того, что уже совсем скоро я вновь погружусь в ту атмосферу своего детства, заставляли шрамы срастаться. Чем ближе мы были, тем сильнее билось мое сердце. Изредка я поглядывала на Стефана. Его лицо было спокойным, но я заметила, что в глазах металась какая-то неуверенность, словно он что-то скрывал. Когда он ловил мой взгляд, он поджимал губы, а затем целовал мою ладонь. Что-то подсказывало мне, что у него есть какие-то сложности, которыми он, вероятно, еще не готов со мной делиться, поэтому я передала всю эту ситуацию в руки времени. Оно расставит все по своим местам в нужный момент.

Мы подъехали к большому дому семейства Феррар. Раньше он казался мне намного больше, он был полностью белым, а зелень обвивала каждую стену. Стефан сказал мне, что в этом доме никто не живет уже несколько лет, поэтому краска начала потихоньку слезать, а на каменной дорожке, ведущей прямо к лестнице, выросло большое количество мха. От цветов, которые росли около окон тоже ничего не осталось, сейчас а их месте сорняки. И все же это место было для меня таким родным, словно именно здесь я провела всю свою жизнь. Кто знает, может быть это потому, что только здесь я чувствовала себя счастливой?

Мы вошли внутрь, и я ахнула, заметив, что все стоит ровно на тех местах, на которых стояло и раньше. Мы вошли в гостиную, посередине которой стоит большой мягкий диван, напротив него стоит телевизор, а по обе стороны от него большие колонки. Слева большой камин, бревна в нем явно давно никто не трогал, и я отложила в своей голове заметку, что хочу сегодня разжечь камин. Мы двинулись дальше и попали на кухню. Ее я помню смутно, потому что большую часть времени мы со Стефаном проводили либо в гостиной, либо на улице. Я даже в его комнате была всего пару раз. Но стоило мне вступить на порог его комнаты, я погрузилась в светлое пространство. Все выглядело совсем уж не по-мальчишески. Наверное, здесь делали ремонт, потому что я точно помню, что раньше стены были синими, а еще они были обвешаны плакатами из разных комиксов. Пока я исследовала другие комнаты, я услышала на первом этаже чужие голоса. Мои ноги сами понесли меня на лестницу. Там, сверху, я увидела знакомую копну седых волос. Мужчина обернулся и первое, что я увидела — широкую улыбку.

— Родриго! — я со слезами на глазах бегом спустилась на первый этаж, а затем кинулась в объятиях старого друга.

— Астрид, моя дорогая девочка! — громкий смех заполнил всю комнату.

Руки мужчины сомкнулись на моей спине, поглаживая меня по волосам. Это было так естественно, несмотря на годы разлуки. Я почувствовала тепло его объятий и знание, что в этом мире есть что-то постоянное и неизменное — дружба. то был он — мой старый друг, с которым мы провели так много незабываемых моментов в детстве. Но теперь передо мной стоял пожилой мужчина, с глубокими морщинами на лице и добрыми глазами, которые все еще светились той же искоркой, что когда-то так меня привлекала. В детстве он казался мне вечным — всегда готовым поддержать, всегда с улыбкой на лице. Теперь же я смотрела на него и осознавала, как быстро летит время. Время, которое унесло с собой мою юность, но не смогло стереть те яркие моменты из памяти. Никогда не сможет. Я вспомнила, как Родриго всегда рассказывал истории о своих приключениях, о том, как важно ценить каждое мгновение. И вот теперь, когда я смотрела на него, мне стало ясно, что его жизнь была полна таких же историй. Я чувствовала, что в его глазах скрывается целый мир мудрости и опыта.

В этот момент я поняла: независимо от того, сколько лет прошло, некоторые связи остаются крепкими. Мы можем расти и изменяться, но воспоминания и любовь к тем, кто был рядом в нашем детстве, никогда не исчезнут. И даже если жизнь ведет нас по разным путям, мы всегда можем найти друг друга вновь — в лицах тех, кто нам дорог.

— Ты так выросла…, — на глазах мужчины появились слезы, а затем я поняла, что они есть и на моих глазах. — Я помню тебя совсем маленькой… Бегала, смеялась. Как ты?

— О, Родриго…, — первый всхлип эхом отразился в комнате. — Я так скучала! Не верила, что когда-нибудь мы с Вами снова встретимся!

— Ты должна рассказать мне все!

Мужчина взглянул на меня еще раз, а затем перевел взгляд на Стефана. Он стоял в стороне, облокотившись на книжный стеллаж и смотря на нас. На его лице тоже сияла улыбка, словно это он сейчас обрел частичку, которой ему не хватало всю жизнь. Родриго начал поглядывать то на меня, то на Стефана, а затем улыбнулся шире.

— Точнеевыдолжны мне все рассказать.

Что ж, это будет долгий разговор…

МЫ расположились на кухне. Стефан заварил нам всем чай, а я разложила продукты, которые привез Родриго. Это было как раз кстати, потому что уже было темно, а мы совсем не подумали о том, что дома нет еды. Мужчина сел напротив нас с парнем, и когда заметил, что пальцы наших рук переплетены, на его глазах снова появились слезы. Если честно, я никогда не думала, что он такой сентиментальный. Мы провели вместе несколько часов, я даже перестала смотреть на время. Я рассказала абсолютно все: что было после того, как я уехала обратно в Сиэтл, как жила эти годы, как впервые пошла против воли родители, и как сильно мне это понравилось, как выбрала свой путь и поступила туда, куда хотела, о всех ссорах с родителями и о том, чем закончился наш последний разговор. Рассказала о таинственном парнем в черном капюшоне, который спас меня от падания в грязную лужу в дождливый день, оставив на память лишь зонт, о двойном свидании, устроенном Валери, а затем о том, как все встало на свои места. Стефан, как и его дедушка, не перебивали меня. Парень иногда поглядывал на меня, иногда улыбался, иногда смеялся. При упоминании жестокости моих родителей у него сжимались кулаки, но он всем своим видом показывал мне, что все нормально.