Наше время.

Я снова проснулась в холодном поту, сердце колотилось, как будто пыталось вырваться из груди. Кошмары вернулись. Я думала, что оставила их в прошлом, что смогла избавиться от их тени, но они вновь овладели моими ночами, как темные облака, затмевающие свет. Каждую ночь я погружаюсь в мир, где реальность и страх переплетаются в танце безумия. Я вижу лица, знакомые и незнакомые, и все они смеются надо мной. Их смех — это не просто звуки, это шипение змей, которое проникает в мое сознание и заставляет меня чувствовать себя уязвимой. Я пытаюсь закричать, но мой голос глохнет в бездне.

Я боюсь ночи. Боюсь того момента, когда свет погаснет и мир вокруг меня растворится в темноте. Каждый раз, когда я закрываю глаза, я надеюсь, что в этот раз все будет иначе. Но каждый раз я снова сталкиваюсь с теми же демонами. И каждый раз я задаю себе вопрос: смогу ли я когда-нибудь избавиться от этого бремени?

Следующие несколько ночей я не спала. В моей голове перед глазами крутились воспоминания из прошлого, когда я будучи маленькой девочкой обрела первого друга, которого вскоре предала. Так это назвал Стефан.

Предательство.

С нашего первого свидания прошло три дня. Все эти дни мы только переписывались. Времени на встречу у него не было, потому что он был занят работой. Я не была огорчена. Не думаю, что могу сейчас смотреть ему в глаза. Даже при одном взгляде на его фото на мои глаза наворачиваются слезы.

Предательство…

Еще через два дня я сдала все экзамены и смогла устроиться в ветеринарную клинику на время практики, которая начинается уже завтра. Честно говоря, мысли о практике — это единственное, что сейчас меня радовало и отвлекало от шума в голове.

Работа с животными — это нечто особенное. Их искренность и безусловная любовь способны исцелить даже самые глубокие раны. Я уже представляю, как буду ухаживать за пушистыми пациентами, слушая их сердечки и наблюдая за тем, как они восстанавливаются. Каждое животное — это история, и я готова стать их частью. Я знаю, что на практике мне предстоит не только радость. Будут трудные моменты, когда придется сталкиваться с болезнями и потерями. Но даже это — часть жизни. И именно в такие моменты я надеюсь найти своё призвание. Я хочу быть тем человеком, который может помочь, поддержать и сделать что-то важное для этих существ.

Сегодня по планам у меня только встреча с Валери, с которой мы не виделись достаточно долго. Я прекрасно знаю, что моя подруга сейчас тоже занята учебой, да и совместная жизнь со Стивеном берет свое, однако мне ее не хватало, в чем я очень не хотела признаваться даже самой себе.

Я поставила чашку горячего какао на туалетный столик, а после подошла к окну, отодвинув штору в сторону. Осенний Сиэтл окутан мягким туманом, словно город укрылся в уютный плед из серых облаков. Небо, низкое и тяжелое, переливается всеми оттенками серого, создавая атмосферу легкой меланхолии. Дождь, как нежный шепот, периодически стучит по крышам и тротуарам, оставляя за собой блестящие лужи, в которых отражаются огни городских фонарей. Листья на деревьях постепенно меняют свои наряды: яркие желтые, оранжевые и красные оттенки контрастируют с хмурым небом, словно последние вспышки огня перед наступлением зимней стужи. Ветер, проносясь сквозь улицы, приносит с собой аромат влажной земли и древесины, напоминая о близости природы даже в сердце мегаполиса. На улицах города люди после работы спешат домой, завернувшись в теплые куртки и укрывшись под зонтами.

Слабо улыбнувшись, я подошла к шкафу, а после достала оттуда теплые вещи. Несмотря на холод снаружи, я люблю осень. Это время года всегда ассоциируется у меня с чем-то новым. Словно дождь каждый раз смывает все плохое, давая шанс начать сначала. Именно это я и собираюсь сделать сегодня. Я хочу дать себе шанс.

Я сидела в кафе «Soo milky» в ожидании Валери. Несколько минут назад она отправила мне сообщение, в котором говорилось, что из-за пробок она опоздает на десять-пятнадцать минут. Я заказала себе какао и шоколадный брауни с малиновой начинкой, а затем продолжила ждать. В это кафе мы часто ходили, когда учились в школе. Именно здесь мы обсуждали Кая Хирона, в которого Валери была влюблена несколько лет, здесь мы перемывали косточки Патриции Эддингтон, которая заманила Кая в свои сети, здесь мы делали домашнее задание и здесь же мы обсуждали наше будущее, представляя его во всех красках. Вспоминая себя семнадцатилетнюю, я жалела себя, ведь так много всего упустила из-за обычного страха противостоять родителям. Неизвестно, кем бы я стала, если бы во мне было бы чуть больше смелости.

— Ненавижу наше такси, это просто какой-то ад! — возле меня оказалась Холл.

Девушка передала официанту свой зонт, который он отнес в другую комнату, а затем сняла куртку и повесила ее на спинку стула.

— На улице такой ливень! Зря я полдня простояла перед зеркалом, стараясь сделать укладку. Посмотри на этот кошмар! — подруга наигранно всхлипнула. — Теперь я должна Стивену десять баксов.

— Вы поспорили на прическу? — тихо смеясь, спросила я.

— Да, за последние два часа он хорошенько поиздевался над моим мозгов. Итак, — Холл сложила руки в замок и, улыбнувшись, посмотрела на меня. — Как у вас со Стефаном?

— С чего ты взяла, что я хочу поговорить о нем?

— Потому что другие темы мы обсуждаем по телефону.

Я всегда считала, что настоящая связь между людьми — это нечто большее, чем просто слова. Это как будто невидимая нить, связывающая души, позволяющая понимать друг друга с полуслова. Я чувствую это с ней. Каждый взгляд, каждое движение — они говорят больше, чем любые фразы. Иногда мне кажется, что в нашем мире так много людей, которые не понимают друг друга. Они говорят, но не слышат. Они смеются, но не чувствуют. И именно поэтому я ценю моменты с ней так высоко. Валери — мой остров спокойствия в бурном море жизни.

— Помнишь, я как-то рассказывала тебе о мальчике, с которым мы познакомились, когда я была на каникулах в Италии?

— Да, но, Мили, это было четырнадцать лет назад…

— Пятнадцать, — поправила я.

— Тем более. Ты была ребенком. Не пора ли тебе забыть…

— Это он.

На секунду мне показалось, что время вокруг остановилось. Люди, сидящее в кафе, перестали разговаривать. Официанты перестали разносить заказы. Валери перестала моргать. Дождь на улице перестал лить. А я перестала дышать.

— Но ты говорила, что того мальчика зовут Адам, — подруга чуть встряхнула головой, преподнося к губам горячий кофе, что только что принесли.

— Оказалось, Адам — его второй имя.

— Не верю… Мир огромен, а таких совпадений не бывает! Есть еще какие-то факты, доказывающие, что Стефан — это Адам?

— Когда у нас было свидание мы разговорились, я начала расспрашивать его о детстве, потом о том, как он переехал в Сиэтл. Оказалось, что он приехал сюда, чтобы найти свою старую подругу. Ее зовут Астрид.

— У тебя же…

— Да, Валери, я знаю. Меня это сразу напрягло. Он рассказал, что они познакомились, когда были детьми, а потом она резко пропала и предала его. Затем он посмотрел на меня и я… я увидела Адама в его глазах. Потом, когда он провожал меня до дома, я спросила о его втором имени. Адам.

— Вот черт, — подруга отложила кружку. — Ты говорила с ним об этом?

— Нет, конечно нет, ты что… Он не захочет меня больше видеть, а я не могу потерять его снова, не сейчас, когда мы снова встретились.

— Но ты должна, Мили! Он приехал сюда, чтобы найти тебя, это слишком жестоко — быть рядом, но скрывать правду.

— А что, если эта правда сделает только хуже?

— Послушай, — Холл взяла меня за руку. — Вы давно уже не дети. Вы взрослые люди и Стефан… или Адам… как его теперь называть, да все равно, ты дорога ему. Была дорога тогда, дорога и сейчас. И знаешь, в чем разница между двумя этими временами? Сейчас у вас есть шанс поговорить и построить свое «долго и счастливо».