Лучшее время для нападения на Милу — это когда она далеко от своего прайда, именно поэтому она не собиралась уезжать далеко. Зачем облегчать задачу людям, желающим получить награду? Никто в здравом уме не стал бы нападать на неё, находясь рядом с таким количеством манулов. С другой стороны, никто в здравом уме вообще не стал бы связываться с прайдом манулов, поэтому любой, кто нацелился на неё, должен был быть полным идиотом.

Мила быстро привела в порядок своё рабочее место, а затем объявила другим парикмахерам:

— Я беру небольшой перерыв на кофе, пока не пришёл мой следующий клиент. — Который придёт не раньше, чем через пятнадцать минут.

Арчи отвёл взгляд от своей клиентки достаточно надолго, чтобы коротко кивнуть ей.

— Сделай мне один, хорошо?

— И мне, — сказал Эвандер, чистя ножницы. — Чёрный. Без сахара.

Она вздохнула, глядя на него.

— Не думаю, что я когда-либо встречала такого человека, который не пьёт одно и то же кофе каждый раз. — Эвандер постоянно менял предпочтение. Раньше у него все было слишком молочное.

Эвандер пожал плечами.

— Я люблю разнообразие.

— Или, может быть, ты просто никогда не пробовал чашечку идеального кофе, — предположила она. — Когда ты это сделаешь, то пути назад не будет, и ничего не изменишь.

Он хмыкнул.

— Если поиск совершенства означает, что я больше не буду наслаждаться разнообразием, меня это не интересует.

Она сморщила нос.

— Ты только что пукнул?

Он даже не поднял глаз от своих ножниц.

— Нет, милая, я послал тебе воздушный поцелуй своей задницей.

Она хихикнула. Его голос звучал совершенно серьёзно. Всегда так было. Эвандер не был шутником. Не угождал людям и даже не пытался флиртовать. Честно говоря, ему и не нужно было. Он обладал сексуальным высокомерием, которое завораживало женщин. Его властный хмурый вид каким-то образом делал его ещё сексуальнее. Она была немного влюблена в него, когда была моложе, но это быстро прошло — они просто не срослись таким образом. Тем не менее, она могла оценить красивую картину, которую он создавал.

Услышав, как позади неё открылась дверь, Мила оглянулась через плечо. И её желудок скрутило, когда вошёл ещё один мужчина, который легко привлекал женщин на свою сторону. С каждым плавным и обдуманным шагом GQ неторопливо приближался к ней, его взгляд был так яростно устремлён на неё, что прилив сексуальной энергии прокатился по её коже и разогрел кровь. Её кошка подняла голову, внимательно наблюдая за ним.

Доминик одарил её одной из своих ослепительных улыбок.

— Ах, Мила, свет моей жизни.

Она вздохнула, изображая раздражение, хотя на самом деле это было не так. Ей нравилось его общество, даже несмотря на то, что он мог быть супер странным, когда хотел быть таким.

— Чего ты хочешь сейчас?

Его брови слегка нахмурились.

— Ты что, не слышала? Я новый молочник. Тебе спереди или сзади?

Изо всех сил сдерживаясь, чтобы не рассмеяться вместе с остальными, Мила покачала головой.

— Официально — ты убит.

Эвандер поднял подбородок в знак приветствия.

— Ты рано.

Мила нахмурилась.

— Рано?

— У меня назначена встреча не раньше половины шестого, — сказал ей Доминик, в глазах заплясали озорные огоньки. И тогда она поняла.

— Ты мой следующий клиент, не так ли? — проворчала она. Эвандер, должно быть, записал его карандашом от её имени, ублюдок. — Что ж, тебе просто придётся подождать, у меня перерыв на кофе.

Доминик последовал за ней по узкому коридору, а затем свернул в комнату отдыха.

— Кофе звучит заманчиво.

Направившись прямиком на кухню, она быстро подготовила кофеварку, включила её, а затем начала доставать кружки из шкафа.

— Кто пригнал мою машину?

Она заметила машину, припаркованную на стоянке перед её многоквартирным домом, когда этим утром отправлялась на работу. Чрезвычайно короткая прогулка, учитывая, что она жила на той же улице, что и парикмахерская.

— Я сделал это прошлой ночью, — сказал Доминик. — Член моей стаи, Трик, отвёз меня в клуб, а затем поехал за мной до твоего здания.

— Дерзко с твоей стороны водить машину человека, за голову которого назначена награда.

Она должна была отдать ему должное за это. Она бы даже поблагодарила его, если бы он не обнимал её, когда прижался к её спине, застав врасплох. Затем его рот прошёлся по её шее, слегка покусывая и облизывая, пробуждая к жизни её нервные окончания.

Она шлёпнула по руке, которая двинулась на юг.

— Хватит.

Он положил руку ей на низ живота, кончик пальца оказался мучительно близко к её клитору. От порочного желания у неё загустела кровь, напряглись соски, и участился пульс. Её тело откликнулось на него слишком нетерпеливо, на вкус Милы.

Его губы коснулись её уха.

— Ты снилась мне прошлой ночью. Снилось, что я был глубоко внутри тебя.

Палец прямо над её клитором нарисовал небольшой круг, который массировал и растягивал кожу ровно настолько, чтобы потянуть за капюшон её клитора — чёрт, это было приятно.

— Ты была такой чёртовски мокрой и горячей. Тесной, чем я когда-либо чувствовал. Я проснулся как раз перед тем, как ты кончила после меня.

Она сглотнула.

— Ты действительно увеличиваешь интенсивность, не так ли?

Когда он правильно направляет своё врождённое обаяние, вероятно, оно могло превратить любую бедную девушку в лужу желания. Она решила не рассказывать ему о своём собственном маленьком грязном сне — сне, во время которого он довёл её тело до полного изнеможения. У неё было чувство, что он смог бы сделать именно это в реальной жизни.

— Я говорила тебе прошлой ночью забыть об этом.

Острые зубы впились в её шею.

— Ты знала, что я этого не сделаю.

Отказываясь позволить ему ослабить её контроль, она очень небрежно налила кофе в четыре кружки.

— Ты только мучаешь себя, GQ.

— В этом ты права, — сказал он, удивив её. — Мне действительно нет смысла настаивать на сексе. — Продолжая обнимать её одной рукой, он придвинулся, чтобы опереться бедром о стойку. — Мой член… ну, он умер. Ничего, если я зарою его в тебя? — Он улыбнулся её раздражённому взгляду. — Или ты могла бы попробовать дать ему рот в рот. Эй, он может восстать из мёртвых — никогда не знаешь наверняка.

Она протянула ему дымящуюся кружку.

— У тебя серьёзные проблемы.

— Нет ничего такого, чего бы я раньше не слышал.

Налив Арчи и Эвандеру кофе, она устроилась на одном из пластиковых стульев в комнате отдыха со своей чашкой в руке.

Доминик схватил соседний стул и повернул его так, чтобы его передняя часть была обращена к ней сбоку, и он мог подпирать её стул своими раздвинутыми бёдрами. Он хотел смотреть на неё. Хотел понаблюдать за сменой эмоций на её лице, увидеть, как её глаза загораются весельем, и уловить вспышку ямочки на щеках всякий раз, когда её рот изгибается.

Положив руку на спинку её стула, он потягивал кофе.

— Я заметил, что многие из членов прайда слоняются поблизости, присматривая за происходящим. Никаких признаков каких-либо охотников за головами?

— Пока на Западном фронте все спокойно.

— Хорошо. Тебе удалось дозвониться до своего брата?

Её губы сжались.

— Нет. И, похоже, никто не имеет ни малейшего представления, где он может быть. Давай перейдём к теме, которая не вызывает у моей кошки желания оторвать кому-нибудь руку.

— Хорошо. — Он постучал пальцами по спинке её стула. — Ты заканчиваешь работу в шесть?

— Да, но…

— Хорошо. Отсюда мы можем сразу пойти на ужин.

Она устало вздохнула.

— Даже если бы я хотела пойти с тобой куда-нибудь, чего я не хочу, я не смогла бы. Сегодня вечером я ужинаю в доме своих родителей.

— Я знаю. Меня пригласили.

— Моя мама только сказала, что тебе стоит прийти поужинать «когда-нибудь».

— Прошлой ночью, да. Но когда она позвонила мне сегодня утром, то сказала, что я должен быть там сегодня в шесть.