– Совершенно верно! – радостно кивнул Виллан. – Объясните солдатам и командирам, что приказ к отступлению их не касается.

– А если нам и вправду понадобится подать такой сигнал? – недоверчиво взглянул на него Бласко.

– Нет, Ваше Высочество, не понадобится. Нам некуда отступать, – развел руками новый советник, – эльфийское королевство огромно, а отступать некуда.

Бласко согласно кивнул, поблагодарил Виллана и созвал командиров на последнее совещание перед предстоящим сражением.

По предложению колдуна Перелинуса, занявшего должность главного советника по стратегическим вопросам при князе, люди Дезэры внимательно следили за оборонительным валом, протянувшимся между горным хребтом Оргус и горами Гессена. С особым вниманием и неусыпной бдительностью они смотрели на сторожевые эльфийские вышки. Главной задачей дозорных было не пропустить сигнал о нападении огров. Увы! Они вовсе не горели благородным желанием прийти к детям Эльфины на помощь. Они ждали удобного момента, чтобы высадится на горном плато Хатха и забрать клад Великих Ведьм, клятвенно обещанный им колдуном Перелинусом.

Люди Дезэры не понимали всех сигналов, которые эльфы передавали друг другу по средствам дыма, колокольного звона и размахивания горящими факелами. Однако сигнал о нападении огров они знали прекрасно и видели его уже сотни раз. Заметив нужное сочетание тревожных символов на передовых пограничных вышках, они обрадовались и сами подали заранее оговоренный сигнал вглубь своей страны. Этот новый способ передачи важных сообщений вызвал недоверие у князя, его решили продублировать, отправив вслед почтового голубя с письмом. В кратком послании значилось всего одно слово: «Началось!»

Как и предсказал колдун, первым пришло донесение по его каналу оповещения. Уже вечером 8 января князь Бадерус IV принял гонца и незамедлительно приказал собирать военный совет. Разумеется, Перелинус не только присутствовал на нём, но и активно высказывал свою точку зрения.

– Господа, – обратился князь к собравшимся придворным, – я собрал вас здесь, чтобы сообщить приятное для нас известие. Северные огры напали на эльфов в районе большого оборонительного вала. Сейчас там кипит жаркое сражение. Самому интересно, кто в нём победит.

– Предполагаю, что эльфы, – высказался первый маршал.

– А я думаю, что огры! У эльфов кишка тонка! – не согласился с ним второй маршал, который вообще очень редко соглашался с первым из вредности и зависти.

– Да, огры ещё ни разу не смогли взять оборонительный вал штурмом! – прикрикнул на него первый маршал.

– Всё когда-то случается в первый раз, – философски заметил казначей.

– Говорю вам, победа будет за ограми! Это факт, – не унимался второй маршал.

– Господа, не ссорьтесь, лучше делайте ваши ставки! – съязвил на свою больную голову колдун.

– Что? Перелинус, что ты сейчас сказал? Какие ещё ставки и как их делать? – живо заинтересовался правитель людей Дезэры.

Колдун мысленно проклял себя самого за несдержанность в высказываниях. «Какие злые духи дернули меня за язык рассказать этим дурням про ставки?! Ты им ещё первое казино помоги открыть! Кстати, а это мысль!» – подумал Перелинус, подобострастно улыбнулся князю и раскрыл правила древней игры в предсказания на деньги:

– Господа, вы не просто спорите друг с другом, как грязные простолюдины на базаре, а подкрепляете свои слова деньгами. Например, Вы ставите сто золотых монет на победу огров, а Вы – столько же на успех эльфов.

– И куда мы ставим эти деньги? – полюбопытствовал казначей.

– Вы сдаёте их на хранение надёжному лицу до того, как решение спора станет очевидным. В данном случае, до победы одной из сторон в битве за оборонительный вал, – терпеливо объяснял Перелинус.

– А кому здесь можно доверить деньги? – растерянно огляделся казначей.

– Как кому?! – вскипел Перелинус, правда, слегка переигрывая. – Только князю! Он в спорах не участвует, а выступает хранителем ставок и гарантом соблюдения правил.

– И какая мне с этого радость? – недовольно скривился правитель Дезэры.

– Досточтимый князь, таки Вы получаете двадцать процентов со всех ставок. Фиксировано! – заметил колдун, учтиво поклонившись Бадерусу IV.

Князь больше не нуждался ни в каких объяснениях и аргументах. Он заерзал на троне от нетерпения, просиял, как начищенный медный таз, и громогласно огласил свою волю придворным:

– Объявляю это священной игрой избранных! Господа, делайте ваши ставки! А то не военное совещание, а базар какой-то! Перелинус, не устаю Вас хвалить! Вы как поумнели, так с Вами стало приятно общаться!

Азартные игры элиты затянулись на целый час. Наконец, они вернулись к обсуждению главного вопроса. Когда нападать на огров? Бадерус IV пребывал в самом благостном расположении духа. Он восседал на золочёном троне, довольно поглаживая сундук с деньгами, и даже улыбался вельможам. Никогда военный совет не приносил ему реальной прибыли, да ещё и так быстро. «Две тысячи золотых, не сходя с трона!» – радовался правитель, подсчитывая свой фиксированный процент от азарта придворных. Перелинус, окрылённый неожиданным успехом, перешёл к активной милитаристской агитации:

– Великий князь! Советую напасть незамедлительно.

– Перелинус, к чему такая спешка? – взглянул на него, как на прокисшую сметану, князь и поморщился. – Пусть огры и эльфы повоюют вдоволь, а тогда уж и мы подоспеем.

– А если эльфы победят и присоединят к своим владениям земли огров, а главное – наше плато Хатха? – не унимался воинственный колдун.

– Ты в одном предложении столько глупостей нагородил, – небрежно отмахнулся от него князь. – Ну, не смогут эльфы одержать над ограми столь сокрушительной победы! Да и сомневаюсь я, что эльфы захватят горное плато. Кстати, почему ты его назвал нашим?

– Оно наше по праву. Мы его достойны, а все остальные нет. И клад наш, не зря же народ Дезэры столько лет лопатил пустыню, – категорично заявил колдун.

– Золотые слова! – радостно согласился князь, однако тут же скептически поджал губы. – Но лучше мы подождём окончания битвы, тем более со ставками надо разобраться. Игра-то священная, для элиты!

– Князь, лучше напасть сейчас! Предчувствие мне подсказывает, что это самый подходящий момент, – упорствовал Перелинус.

– Будешь выступать, пошлю в разведку! – пригрозил недовольный князь, которому хотелось не отвоевывать богатства и земли, а забрать их под шумок, без потерь и перенапряжения. – Все, господа, расходимся по домам и отсиживаемся до победного конца.

Стоит ли говорить, что Перелинус, в отличие от князя, пребывал в наисквернейшем расположении духа. И тут ему в голову пришла гениальная идея: «Вот я старый дурак! Как я мог забыть про гипноз и вещие сновидения?! Ну, князь, спокойной тебе ночи!» Сказав это, колдун довольно потёр руки и до утра заперся в личных покоях. В ту ночь он не спал, а посылал нужные ночные видения правителю людей Дезэры.

Бадерус IV поставил сундук с деньгами в изголовье княжеского ложа. Перед сном он любовно погладил его крышку вместо молитвы и мирно уснул, укрывшись одеялом. Посреди ночи он проснулся, издав страшный крик. Незамедлительно примчались слуги. Он обругал их, потребовал принести бокал вина и послал челядь куда подальше. Пригубив вино, он недовольно сморщился: «Толи разбавили, толи прокисло? Ничего святого! Такую бодягу князю подавать!» Однако вино допил, чтобы хоть как-то успокоиться после увиденного во сне кошмара. А приснился ему следующий кромешный ужас.

Грезилось ему, что он входит в пещеру, наполненную сокровищами. Сундуки с золотом, серебром и драгоценными камнями занимают всё пространство от пола до потолка. Князь возликовал, протянул к несметному богатству руки, но оно принялось таять прямо у него на глазах. Сундуки растворялись в воздухе один за другим, стоило Бадерусу IV потянуться к ним. Князь забеспокоился, разнервничался, принялся метаться от одной стены пещеры до другой. Вот в самой её глубине остался последний сундук. Крышка его оказалась приоткрытой. Струившийся из-под неё мягкий свет не оставлял никаких сомнений. «Золото! Там золото!» – алчно шептал князь, как заклинание, и осторожно крался вдоль каменной стены к оставшимся сокровищам. Он словно боялся их спугнуть. Князю удалось подойти вплотную, даже коснуться деревянной крышки, когда вожделенный клад исчез окончательно. Сердце его обливалось кровью, он взвыл от отчаяния, досады и негодования.