— Как это было, моя дорогая? — спрашиваю я немного знойно. Я размыкаю губы и облизываю ее от уха до шеи, она вся дрожит. Ее сладкая киска тоже дрожит вокруг меня.

— Действительно… — она сглатывает, как будто у нее пересохло во рту. — Действительно хорошо, — она чуть-чуть вытягивает шею. — Ты вернешься, Билл?

— Конечно, я вернусь, — говорю я, проводя рукой по ее позвоночнику к круглой попке. — Увидимся через месяц, — я не знаю этого наверняка, но буду надеяться. Хочу понять, верна ли моя догадка о ней или нет — что она может быть для меня чем-то большим, чем какая-то анонимная женщина с отличной задницей, восхитительным стоном и девственной киской.

— Хорошо. Тогда через месяц, — ее плечи опускаются. Означает ли это, что она тоже чувствует привязанность?

Мы спокойно ждем, пока узел расслабится, и я провожу это время, фантазируя о том, как она выглядит, каково было бы чувствовать ее в своих руках, когда она беременна моим детенышем. Не думаю, что это произойдет. Затем я медленно выхожу, подставляя ладонь под ее набухшую пизду, чтобы поймать вытекающую сперму. Она откидывается на скамейку, и я облизываю половинки ее задницы.

— Спасибо тебе, — бормочу я, вытирая ее полотенцем, как могу. Она стонет и дергается, пока я прибираюсь, и я никогда не ощущал запаха чего-то столь прекрасного, как она, покрытая моим ароматом.

— С нетерпением жду следующего раза, — говорит она сонным голосом, и я жалею, что не могу обнять ее. Вместо этого я довольствуюсь тем, что провожу когтем по ее спине, затем похлопываю ее один раз по попке, прежде чем покинуть комнату.



На стойке регистрации сказали, что позвонят до того, как у моей суррогатной матери запланирована овуляция, чтобы я мог прийти на повторный прием. Они будут проводить еженедельные тесты, но, вероятно, мне придется возвращаться по крайней мере несколько раз, чтобы убедиться, что эмбрион прижился. Как только это произойдет, они дадут мне знать, и тогда мне не придется приходить снова, пока не родится мой детеныш.

Внутри все сжимается при мысли, что меня не будет рядом во время ее беременности. Но в том-то и смысл всего этого: я не знаю ее, а она не знает меня. За нарушение конфиденциальности предусмотрены штрафы, и я могу потерять шанс когда-либо завести собственного ребенка, если попытаюсь выяснить ее личность.

Однако, когда я выхожу на солнечный свет, я чувствую себя лучше и легче, чем когда-либо. Мое тело спокойно так, как никогда раньше. Столь основательное спаривание с такой совершенной женщиной поселило что-то глубоко внутри меня, воспламенило.

Я наконец снова включаю мобильный, на нем полно пропущенных звонков. Черт. Я бросаюсь к машине и сажусь в нее, затем захлопываю дверцу. Я взял сегодня отгул по причине назначенной встречи, но это явно чрезвычайная ситуация.

Я нажимаю на газ и выезжаю со стоянки, хотя чувствую, что мои разум и сердце возвращаются в ту комнату к матери моего будущего детеныша. Она так хорошо приняла меня, и мне было так невероятно хорошо рядом с ней. Ее аромат не был похож ни на что другое в мире.

Удаляясь от этого здания, я почти уверен, что она моя пара.

Три

ДИ

Влагалище побаливает после моего опыта с человеком-волком. В то же время я скучаю по нему. Я бы хотела, чтобы он сделал это снова сразу после, и потом еще раз после этого, и потом…

Я не могу позволить себе так думать. Это сделка, как я ему и говорила. Он входит в меня столько раз, сколько может, пока результат теста не окажется положительным, и тогда мы больше никогда не увидимся. Когда родится ребенок — его детеныш, как он выразился, — я передам его DreamTogether, и он воссоединится с отцом.

Тогда я возьму небольшой отпуск и познакомлюсь со следующим клиентом.

Однако я сомневаюсь, что кто-либо еще будет относиться ко мне с таким же безудержным желанием, как этот человек-волк. Он хотел меня, это было очевидно. Он не стал бы так жадно лизать мой клитор, если бы не хотел… если бы все, чего он добивался — это подготовить меня к нему.

Нет, он хотел доставить мне удовольствие. И то, как он трахал меня, выискивая все тайные места наслаждения, как ракета… между ног сжимается, когда я думаю об этом по дороге домой.

Той ночью, несмотря на нежность влагалища, я трахаю себя дилдо и атакую клитор вибропулей, пытаясь пережить это заново. Черт. И это всего лишь первый сеанс с первым клиентом. Может быть, я все-таки не создана для этого, если мне приходится заставлять себя оставаться отстраненной и профессиональной перед лицом… этого.

Часть меня надеется, что на этот раз ничего не получилось. Повторная встреча обязательна, но после этого все зависит от тестов. Кто знает, сколько еще раз я увижу его.

Он снова съест меня, как торт, покрытый глазурью?

Я уже могу сказать, что это будет долгий месяц.



К счастью для меня, DreamTogether платит за каждое мгновение после первого сеанса. Это было совершенно охуенно — сдать шляпу и униформу тому жуткому менеджеру в McFlips, а затем попрощаться с несколькими коллегами, которые мне понравились.

Интересно, какой счет выставил человек-волк. Каждый сеанс оплодотворения обходится ему в копеечку, и он уже заплатил деньги, которые я буду получать, пока не буду делать ничего, кроме как сидеть без дела в течение скольких угодно месяцев. Я же не могу спросить его, чем он зарабатывает на жизнь. Компания была очень прямолинейна в руководстве и документах, касающихся обмена любыми идентифицирующими данными. А еще мы под наблюдением, ради моей безопасности и, конечно же, они услышат о любом нарушении. Тогда я навсегда потеряю эту работу.

Первым делом на следующее утро я составляю список всего, что хочу сделать сейчас, когда у меня есть время. Первое место в списке занимает просмотр следующего сезона моего любимого шоу «Золотой двор». Я еще не начинала смотреть его, потому что знаю, что это засосет меня, и я не смогу остановиться, пока все не закончится.

Включив телевизор, я смотрю несколько простых схем вязания, а затем пробую свои силы в этом, пока идет шоу. Солнце поднимается все выше в небе, и я ем немного хлопьев, а потом вспоминаю о витаминах, которые мне положено принимать. Компания также довольно строго относилась к моей диете, и я уверена, что есть сладкую кукурузную муку в 11 утра — это не то, что они имели в виду.

Я составляю список полезных продуктов, используя несколько рецептов из кулинарной книги, на которой собрался тонкий слой пыли, и отправляюсь в магазин. Сейчас середина дня, поэтому проходы забиты стариками и родителями, ругающимися с маленькими детьми в попытках сделать покупки.

Даже если у меня будет ребенок, это не будет моей жизнью. После этого я вернусь к одиночеству, что в некотором роде… освобождает. Дети — это большая работа, и я не уверена, что гожусь для нее.

Но человек-волк уверен, что он готов. И он, должно быть, действительно очень хочет этого, если прилагает столько усилий, чтобы получить.

После шоппинга я направляюсь домой, чтобы приготовить ужин и выбрать что-нибудь из книги рецептов. Я готовлю мало, обычно легкие блюда и разогреваю их в микроволновке, так что эта попытка здорового питания получается… сносной. На самом деле, это даже преувеличенно, но уверена, что чем больше я буду готовить, тем лучше стану.

Я действительно хочу выпить бокал вина за едой, но сейчас об этом в прямом и переносном смысле речи не идет. Мне разрешат употреблять его в течение трехмесячного периода восстановления, но это все.

Лучше найти новый любимый напиток, в котором нет кофеина.

Поздно вечером я снова возвращаюсь в магазин, чтобы купить коробку газированной воды с ароматом Bubbles, и задаюсь вопросом, действительно ли я поступаю правильно.