Она настоящая задира, это напоминает мне о Ди.

— Прекрасно.

— Отправь информацию по факсу, — говорит она, — и я посмотрю, смогу ли помочь.

Факс? Должно быть, я живу не в то десятилетие.

Она сбивчиво называет номер и тут же вешает трубку. Я записываю все, что могу, о Диане, включая ее старый адрес и место работы. Затем я тащусь в местную типографию, чтобы узнать, смогут ли они достать мне факс.

Через несколько минут мне звонят еще раз.

— Только наличные, — говорит частный детектив без предисловий. — И я найду маму твоего малыша.

— Хорошо.

Надеюсь, я не выбрасываю деньги на ветер, но оно того стоит, если это хоть немного приблизит меня к Ди.



ДИ

На следующее утро после того, как я подцепила Робби в баре, я более энергично принимаюсь за вязание. Я думала, что он будет идеальным отвлечением, но теперь у меня гложущее чувство внизу живота. Какой бы голод ни был утолен прошлой ночью, он был поверхностным, и теперь потребность вернулась еще сильнее, чем раньше.

Чтобы отвлечься, я смотрю документальные фильмы о природе, которые могут быть в какой-то степени познавательными, и таким образом у меня не возникает ощущения, что я просто трачу свой день на просмотр мыльных опер.

Хотя действительно люблю их.

Я перехожу к некоторым сложным узорам, но потом глаза и руки устают, поэтому я отправляюсь на долгую прогулку по окрестностям, чтобы занять себя. Теперь я еще более тревожусь, как будто чего-то не хватает.

Может быть, мне стоит завести собаку. Тогда, по крайней мере, я бы выглядела так, будто у меня есть причина постоянно гулять.

Затем мысли о собаке заставляет меня вспомнить о Билле, и мне просто хочется пнуть мусорное ведро. Почему я не предложила ему свой номер в конце нашего второго сеанса? Я могла бы прошептать его ему на ухо, чтобы никто не подслушал.

Ладно. Собака. Собака — хорошая идея.

Я немедленно открываю сайт приюта на телефоне и просматриваю фотографии доступных собак. Одна мордочка бросается в глаза — похоже на гончую с висячими ушами и крупной челюстью. В биографии говорится, что он уже не щенок, но все еще нуждается в частых прогулках.

По-моему, идеально подходит.

Я звоню им по дороге домой и договариваюсь о встрече с Бумером. Мне нужно будет получить разрешение арендодателя, но это не должно быть слишком сложно.

Да. Может быть, это именно то, что мне нужно. Собака и приятель по траху составят компанию, пока не появится этот ребенок, и я смогу попытаться притвориться, что Билла никогда не было.



Это намного легче сказать, чем сделать, когда начинается утренняя тошнота.

Я думала, что она начнется раньше и быстро закончится, но нет. И это происходит не только утром. Я внезапно чувствую тошноту, когда ем хлопья — да, все еще ем хлопья — и бегу в ванную, выблевывая все внутренности. Или это случается ночью, когда я готовлюсь ко сну.

Я ненавижу того, кто назвал это утренней тошнотой. Это просто тошнота, что чертовски отстойно. Еще хуже осознавать, что это только начало.

У меня есть книги. Я уже купила специальные вставки для ботинок на потом, когда стану слишком большой, и ноги начнут болеть. У меня есть грелки для спины и кремы от растяжек. Я знаю, что не смогу избежать всех, но не возражаю. Я буду носить растяжки как татуировки.

Робби звонит, как и обещал, и я говорю ему, что собираюсь познакомиться с собакой.

— Ты действительно одинока, — говорит он. — Нужна компания? У меня выходной.

Думаю, я была бы не прочь взять с собой кого-нибудь, кто, возможно, знает о собаках больше меня, так что соглашаюсь.

Мы встречаемся в приюте, и, к моему удивлению, Робби целует меня там, на парковке. У меня уже есть ощущение, что ему это нравится больше, чем мне, но это может быть и к лучшему. Когда я расскажу ему все, возможно, он не убежит в горы.

Внутри приюта полно бродячих кошек. Хорошо, что у меня нет аллергии. Я регистрируюсь на стойке, и молодой человек ведет нас в комнату.

— Я приведу сюда Бумера, — говорит он и оставляет нас одних.

— У тебя есть двор? — спрашивает Робби, когда мы садимся на диван на вежливом расстоянии друг от друга.

— Нет, только балкон. Но прямо за зданием есть сквер, и не похоже, что я весь день напролет сильно занята.

Наверное, мне не следовало этого говорить, но в конце концов он узнает, что у меня нет постоянной работы. Если мы продолжим в том же духе.

Он косится на меня.

— Ты богата или что-то в этом роде?

Я смеюсь и качаю головой.

— Это было бы здорово, но нет. Просто у меня странная работа.

Он хочет спросить меня о большем, когда открывается дверь и входит большой, неуклюжий гигант. Это коричневый пес с доброй, нежной мордой. Он сразу подбегает ко мне, чтобы поприветствовать, облизав огромным языком лицо.

Он идеальный.

Девять

РАСС

За те две недели, что я ничего не слышу от частного детектива, я мог бы проделать дыры прямо в стене, но, конечно, я этого не сделал. У меня нет времени, энергии или денег, чтобы исправить все после того, как потратил свои скудные сбережения — целых четыре тысячи.

Ожидание мучительно. Вместо того, чтобы избегать друзей, я заваливаю их приглашениями выйти из дома, чтобы несколько минут подумать о чем-нибудь другом. Интересно, детектив тянет так долго, потому что ей пока не везет, и выследить Ди будет еще труднее, чем я думал?

Затем, однажды ночью, мне звонит знакомый номер. Я поспешно беру трубку.

— Ты нашла ее? — спрашиваю я, даже не поздоровавшись.

— Что ж, и тебе привет, — говорит частный детектив, и в ее голосе определенно слышится ухмылка. — Все немного сложнее.

Ох, ох. Мне не нравится, как это звучит.

— Ну, ты знаешь, где она, или нет? Мне кажется, все довольно просто.

Она вздыхает в трубку.

— Твою девушку, случайно или нет, довольно трудно найти. У меня есть модель ее машины, марка и номерной знак, но она еще не обновила адрес в водительских правах.

— Значит, у тебя ничего нет? — лапа сжимается в кулак, и я стискиваю зубы. — После четырех тысяч и двух недель?

Она фыркает.

— Остынь. Я звоню, чтобы сообщить тебе, что я все еще занимаюсь поиском. Теперь, когда я нашла машину, я могу не спускать с нее глаз. И у меня есть еще кое-какие подсказки о ней. У нее есть подруга, которая гораздо больше сидит в Интернете, думаю, что смогу использовать ее для поиска Дианы.

Так вот почему это длится так долго. Она ждет кого-то другого, кто приведет ее к Ди.

— Так сколько еще времени это займет, как ты думаешь? — я пытаюсь говорить спокойно, когда спрашиваю об этом, но чувствую что угодно, только не спокойствие. Шерсть на гриве стоит дыбом, а хвост мотается взад-вперед позади.

— Я работаю так усердно и быстро, как только могу, — говорит она скучающим тоном. — Я перезвоню, как только что-нибудь получу. Не выскакивай из штанов, человек-волк.

С этими словами она вешает трубку, и я засовываю телефон обратно в карман. Люди.

Интересно, кто эта подруга и сможет ли она свести меня с Ди.

Ди с ее длинной черной косой, перекинутой через плечо. Я помню ее мягкие, широкие бедра и идеальную круглую задницу. Я почти снова чувствую ее под когтями.

Это неизбежно приводит мои мысли к ее сжимающейся киске, а затем, черт возьми, я тверд как камень.

Прямо здесь, на кухне, перед большими стеклянными окнами, я расстегиваю молнию и вытаскиваю член. Он истекает для нее, просто от мыслей о том, чтобы снова оказаться внутри нее, представляя ее крики. С мучительным стоном я провожу по стволу, и после того, как сперма размазана по полу, я делаю это снова, просто вспоминая, как она хотела, чтобы я трахал ее еще, еще и еще.