— Я не желал никого, кроме тебя, — шепчу я ей на ухо, обнимая за талию, а затем скольжу ладонью по набухшему животу Ди. Инстинктивно ее бедра прижимаются к моим, и я покачиваюсь у места, где внутри нее растет мой детеныш. — Каждая моя мысль была о тебе.
— Я… я тоже, — хнычет она, опуская мою руку от живота к фланелевым пижамным штанам. — Я не могу перестать думать о тебе, как бы сильно ни старалась.
Она дрожит, ее тело отзывается на мое, когда я провожу пальцем по ее холмику, к тому обжигающе теплому месту между ее бедер. Вот где я должен быть.
— Перестань пытаться, — шепчу я ей, — отдайся мне.
В ответ Ди прижимается, ее таз трется о мою руку. Рядом поскуливает Бумер. Я опускаю палец ниже, провожу по слоям одежды между мной и ее идеальной пиздой. Ее руки скользят по моим бедрам поверх джинсов, и она хнычет, когда я провожу подушечкой пальца по киске, что скрыта под одеждой. Ткань мгновенно становится теплой, и я уже чувствую влажность сквозь нее.
— Черт возьми, — говорит она, двигая бедрами, чтобы добиться еще большего трения. — Прекрати дразнить меня и… и…
— И что? — спрашиваю я, и у меня вырывается гортанное рычание. — Мне убрать руку? — я сжимаю лапу, впиваясь когтями в ее одежду, и ее бедра сжимаются вокруг. Под моим пальцем ее сладкая киска пульсирует быстрее, горячее.
— Да! — она прижимается ко мне, ее тело говорит мне именно то, чего оно хочет. — Пожалуйста!
Влага просачивается через ее штаны, и дыхание Ди учащается. Мой член уже встал под джинсами, и я более чем готов снова погрузиться в ее влажное тепло. О, черт, я нуждался в ней больше всего на свете.
— Тогда я напомню тебе, каково это — брать член человека-волка, — прохрипел я. Я протыкаю ее одежду одним когтем, а затем разрываю штаны и нижнее белье прямо посередине. Она пищит, но прежде чем успевает пошевелиться, я провожу костяшками пальцев по ее клитору. Дрожь проходит по маленькой фигурке Ди, когда я танцую по чувствительной крошечной бусинке, снова и снова.
— Напомни, — выдыхает она.
Другой рукой я расстегиваю молнию на своих джинсах, спуская их с бедер и хвоста. Я не собираюсь ждать ни секунды дольше. Не то чтобы мне это было нужно — я понимаю, что моя женщина уже готова для меня, когда я пробую костяшками пальцев ее мягкие складочки, каждый лепесток украшен тонкими волосками. Мои глаза закатываются от одного только этого, и я нахожу желание вцепиться зубами в ее плечо почти непреодолимым.
Но мне нужно быть с ней осторожным и не увлекаться.
Выставив напоказ истекающий член, я прижимаюсь голым пахом к ее пояснице. Она приподнимает бедра, пока не встает на цыпочки, помещая меня по всей длине между своих бедер.
— Я больше не могу терпеть, — говорит она беспомощным голосом. — Ты нужен мне прямо сейчас.
Это вызывает вспышку пламени, проносящуюся по моему телу, когда я слышу, как отчаянно она хочет меня. Я сгибаю колени, чтобы мой член мог скользнуть между ее бедер, и Ди послушно раздвигает ноги. Я скольжу взглядом по ее влажному лону, и это быстро сводит меня с ума.
— Подожди, — она тяжело дышит. — Я… На этот раз я хочу смотреть на тебя.
Эта женщина хочет убить меня, черт возьми. Я хватаю ее за бедра и поворачиваю к себе, и она поднимает голову, чтобы заглянуть мне в морду. У нее большие голубые глаза и ярко-красные щеки, а розово-коричневые губы приоткрыты. Я не понимаю, что отрываю ее от земли, пока она не поднимает ноги и не обвивает ими мои бедра. Я подкладываю обе руки под ее задницу, и во мне течет столько горячей крови, что принять на себя вес всего ее тела кажется сущим пустяком.
Теперь мой член зажат между нами, его розовая длина растянулась по набухшему животу. Один только вид этого свидетельства присутствия моего детеныша внутри нее, выглядывающего из-под ее рубашки, заставляет мои яйца пульсировать.
Ее язык высовывается, она облизывает губы, когда следит за моим взглядом вниз, туда, где мы почти соприкасаемся. Ее лицо расслабляется.
— Так вот как это выглядит, — шепчет она, и мои губы кривятся в самодовольной ухмылке. Слюна стекает с моих клыков и попадает на ее мягкий округлый живот.
— Вы оба мои, — рычу я.
Ди не подтверждает и не отрицает этого, но ей и не нужно. Даже если она этого не примет, это правда — никто и никогда больше не встанет между мной и моей парой.
Я не могу больше ждать ни секунды. Я легко приподнимаю ее, так что ее лодыжки обхватывают мои бедра, а головка моего члена указывает на влажное местечко у нее между ног. Оно сияет в лунном свете, красное и опухшее для меня. Мне требуется вся моя выдержка, чтобы просто не насадить ее на свой член. Вместо этого я проталкиваюсь через ее складки в теплую пещеру, ожидающую меня, пытаясь сдержаться.
Ди немедленно стонет и крепко сжимается, хотя я едва вошел. Я крепко зажмуриваюсь, надеясь, что смогу двигаться достаточно медленно, чтобы не причинить ей боль, в то время как все мои инстинкты требуют, чтобы я утонул в этой божественной киске прямо сейчас. Я толкаюсь глубже, требуя большего, и ее податливое маленькое тело отдается мне.
— О, черт, — бормочет она, обвивая руками мою шею. Я смотрю на нее сверху вниз, и нескрываемое желание на ее лице зажигает что-то во мне. Я сжимаю ее задницу крепче, мои когти погружаются в ее плоть, когда член проникает все глубже. Она вскрикивает, но из мягкого рта вырывается удовольствие, а не боль.
Однако мне нужно, чтобы она молчала, поэтому я наклоняю голову и высовываю свой длинный язык, обводя линию ее губ. Глаза Ди широко распахиваются, когда я нахожу отверстие и вторгаюсь в ее рот точно так же, как мой член вторгается в ее влагалище. Ее приглушенный стон загоняет меня еще глубже, пока мой узел не начинает дразнить ее напряженные края. Я продолжаю трахать ее языком, вытаскивая свой скользкий член почти полностью. Она скулит, прижимаясь ко мне, как будто даже это небольшое расстояние между нами неприемлемо. И это не так, не сейчас, когда она в моих объятиях.
Я еще глубже проникаю в ее рот, когда снова вхожу, возвращаясь как будто домой, заявляя на нее права. Она моя, и я позабочусь, чтобы она знала это до конца своей жизни.
Шестнадцать
ДИ
Самое развратное, что только может быть — наслаждаться тем, как язык Билла достигает моего горла, а его клыкастые челюсти широко раскрываются над моим лицом. Он может в любой момент свернуть мне шею, но я знаю, что он никогда этого не сделает. Я буквально нахожусь в пасти льва, целуюсь с ним, пока он трахает меня, превращая в скулящую, потную, бессмысленную лужу. Мои ноги крепко обвиваются вокруг его талии, его огромные когтистые руки поднимают меня в воздух, пока он толкается в меня, этот огромный толстый член раздвигает все мои пределы. Я беспомощна в его объятиях, когда он снова и снова прижимает меня к себе, сжимая мою задницу в своих когтях так сильно, что я задаюсь вопросом, останутся ли у меня отметины позже.
В любом случае, мне было все равно.
Мой Билл. Нет, это Расс. Черт, это не имеет значения. Он пахнет домом, и то, что он снова во мне, просто возвращает меня туда, где мое место. Мой мозг легок и воздушен, чувства переполнены его ароматом, и я пьяна от того, что он снова внутри меня.
Я хнычу, и плачу, и еще крепче обвиваю руками его шею, зарываясь пальцами в загривок с каждым безумным толчком. Этот его потрясающий член заводит меня, закручивая в вихрь удовольствия. Я стону в его огромный рот, и член скользит по реке наших жидкостей, этот выпуклый узел снова и снова намекает на то, что он хотел бы сделать.
Он достает язык у меня изо рта, и мое лицо покрывается слюной.
— Я собираюсь трахнуть тебя своим членом, — говорит он низким, рокочущим голосом. — Я собираюсь растянуть тебя так широко, что твою киску не сможет заполнить никто, кроме меня.
Мой мозг настолько затуманен блаженством, что все, что я могу сделать, это простонать:
— Да!
Он двигает бедрами быстрее, жестче, эта выпуклость начинает вдавливаться в меня с каждым глубоким толчком. Как он и приказывал, я открываюсь для него, с каждым разом пропуская его немного глубже. Чем больше я приспосабливаюсь к нему, тем сильнее волна удовольствия, которая эхом отдается во мне, от горла до пальцев ног. Билл — нет, Расс — толкается в меня сильнее, и я наклоняюсь вперед. Он опускает свой нос, чтобы коснуться им моего, и я открываю глаза, чтобы посмотреть на него снизу вверх.
