— Да я, вроде, и не собирался, — покачал головой Бельский. — Вон сейчас в баньку схожу и, как заново рожусь.

— Одно другому не мешает, — пожала плечами Марфа. — Спите как?

— Плохо сплю, но не по причине произошедшего. Вернее, по этой… — он снова растерялся, в конец запутавшись. Не говорить же, что теперь его обучают во сне чарам.

— Опять тайны, — усмехнулась женщина. — На вот, — она извлекла из сумки ещё один эликсир. — Он хоть круги под глазами немного разгладит. Его сейчас пей, на баньку хорошо ляжет. С лицом твоим, измождённым, я ничего не сделаю, тут рецепт простой — хорошее питание, поменьше приключений.

Михаил кивнул и дисциплинированно выпил, зелье было сладкое, да такое, что захотелось запить.

— Вот и молодец, — похвалила его Марфа, как ребенка. — Ладно, боярин, вечером увидимся. Но всё же прими мои поздравления. И вот ещё что, — её голос стал сухим и строгим, -обидишь девочек, не прощу, капну кое-что в стакан, и будешь не мужик, а сувенир.

— Я услышал, — кивнул Бельский, понимая, что это не просто угроза, а предупреждение, и случись что, она будет выполнена. — Только, как я могу обидеть тех, кого полюбил, и скоро поклянусь беречь и защищать?

— Муженёк бывший княгини Воронецкой тоже клялся, что не мешало ему, как выпьет, на неё руку поднимать. Ладно, пошла я, банька твоя готова, мойся, пар тебе сейчас лучшее лекарство.

И, развернувшись, целительница удалилась, а Бельский, с трудом поднявшись, отправился в баню. Он вывалился оттуда только через полтора часа, разомлевший, распаренный и вполне пришедший в себя. «Как эти западники без бань обходятся? — подумал Михаил. — Купальни их термы, так, грязь смыть, здоровья и сил не прибавляют. Меркнут они перед простой имперской баней, которая в каждом доме есть».

Обряд обращения к богине был назначен на пять вечера, прямо перед Крепостью последней надежды, считай, в центре заставы. Одежда была готова, тёмно-зелёный мундир с серебряным капитанским шнуром, вычищенный и выглаженный, висел в шкафу. Там же были чёрные укороченные штаны, ну и вычищенные до блеска сапоги с небольшими шпорами. В империи от шпор уже отказались, но в Духовом мире они в ходу, и каждый офицер был обязан их носить.

Михаил посмотрел на часы, оставалось сорок минут, он встретится с невестами на площади, так что, торопиться некуда. И тут он вспомнил про эликсир, который так и не выпил. Быстро вытащил из флакона пробку и залпом осушил его. Этот оказался горьким, Бельского перекосило, но неприятное ощущение прошло довольно быстро, за то он почувствовал подъём и силу.

— Надо было до ночи приберечь, — усмехнулся он себе под нос, — было бы куда веселее, а то их двое, а я один.

Через тридцать минут из ворот, ведущих на задний двор дома боярина Мальцева, вышел имперский капитан при полном параде, но со слегка уставшим и измождённым, как после тяжёлой болезни, лицом.

Бодрым шагом он направился в сторону центра заставы, где уже собирался народ. Ради такого все работы были свёрнуты на полтора часа раньше.

— Боярин, последнее время вы главный источник наших праздников, — улыбнулся ему Демид. — Это неплохо, поскольку людям нужно иногда отдыхать.

— Согласен с вами, Демид Семёнович, — вернул улыбку Бельский, пожимая руку купца, от их размолвки не осталось и следа, и это Михаила радовало. — От работы кони дохнут. Всё ли готово?

— Всё, — заверил его главный торгаш поселения. — Вы останетесь довольны. А теперь ступайте, только вас ждут.

Михаил кивнул и направился к Крепости последней надежды, где на ступенях каменного трёхэтажного квадратного бастиона стоял глава совета — боярин Берг, а рядом с ним в довольно смелых для империи платьях маялись в ожидании жениха две красавицы, златовласая княгиня Воронецкая и её черноволосая подруга, княгиня Долгорукова. Они словно олицетворяли собой день и ночь.

Бельский легко взбежал по ступеням и, встав между девушками, взял их за руки.

— Постой, — прошептала Екатерина и сунула ему в руки небольшую шкатулку. — Кольца, — пояснила она. — Правое — моё, левое — Ирины.

— Понял, — шепнул в ответ Михаил, сунул шкатулку в карман и снова взял девушку за руку.

— Жители Имперской заставы, — зычно, так, чтобы было слышно всем, начал вещать боярин Берг, — сегодня у нас праздник, и снова его причиной стал боярин Бельский. — Он повернулся, указывая на Михаила, подмигнул ему. — Сегодня он перед лицом богини берёт в жены двух наших красавиц, княгиню Воронецкую и княгиню Долгорукову. Так вышло, что они вдвоем полюбили нашего бравого капитана, который успел за столь недолгое время прослыть удачливым ловцом.

Михаил мысленно усмехнулся, понятное дело, Берг намекал на его способность ловить чёрных. И это он ещё про серебряного не знает.

— И он влюбился в них, — продолжил глава совета. — Подобных браков в империи давно не было, а мы её осколок на чужбине. Но ни законом людским, ни законом божьим это не запрещено. Так давайте воззовём к богине, пусть она одобрит этот союз трёх любящих сердец.

Михаил, Екатерина и Ирина подняли вверх соединённые руки и мысленно взмолились, призывая богиню любви и семейного очага, быть свидетелями их союза. Несколько секунд ничего не происходило, а потом в небе грянул гром, и до всех присутствующих донесёмся легкий, словно весенний ветерок, шёпот: «Одобряю».

— Свершилось! — радостно выкрикнул Берг, но в голосе его было много удивления, оно и понятно, боги приглядывают за каждым обрядом, но лишь правители государств достойны их слова. — Жених и невесты, — справившись с собой, продолжил он, — обменяйтесь кольцами.

Михаил достал из кармана шкатулку. Правое он надел на безымянный палец правой руки Екатерины, левое Ирине. Поднявшись, он вскинул вверх их руки, продемонстрировав собравшимся золотые, отсвечивающие алым духовым железом, кольца. Воронецкая достала откуда-то его кольцо, кармана на платье быть не могло, поэтому для Бельского это осталось загадкой. И Ирина, и Екатерина вдвоем надели на его безымянный палец символ их любви и верности. После чего поднялись и вскинули вверх его руку.

— Свершилось, — выкрикнул Берг, — отныне вы муж и жены.

Михаил мысленно усмехнулся, фраза главы совета звучала немного коряво, но куда деться от традиции? Михаил обнял девушек за талию. Сначала он поцеловал Ирину, потом Екатерину. Его очень волновал один вопрос, ведь наверняка они поспорили, кого он поцелует первой, интересно — на что?

Собравшийся в центре заставы народ зааплодировал, в них полетели деньги, от маленьких серебрушек до злотней. Потом мальчишки их соберут и принесут главе семьи. Причём ни одна монета не пропадёт. Говорят, что боги очень карают тех, кто ворует ритуальные монеты.

— Как поступим со свадебным танцем? — шёпотом озадачила его Екатерина.

— Да просто, — улыбнулся Бельский, который ещё накануне решил этот вопрос. — Вы помните, как мы танцевали втроём на празднике в честь моего прибытия?

Лицо Ирины озарила лукавая улыбка.

— Ты молодец, муж мой. Отлично придумано. С музыкантами договорился?

— Берг всё устроил, — заверил Бельский. — А теперь пойдёмте. Как только спустимся вниз и выйдем в центр, они начнут.

Ну, что сказать? Это был настоящий праздник. Здравницы сыпались, словно из рога изобилия, некоторые пришли с подарками, далеко не все, но это и неважно. Свадьба была внезапной, и многие не знали, что можно придумать в такой короткий срок. Михаил вглядывался в лица людей, он не нашёл ни одного злого или равнодушного. Народ радовался празднику и событию, в честь которого оно произошло.

Ночь была такой же волшебной, как весь день. От Мальцевых Михаил съехал к обеду, трёхспальная кровать Ирины и дом княгинь был ему больше по душе, чем комната под крышей. Не вести же жён туда, вот и перебрался он к ним. Хотя, не по канону, это жены уходят в дом мужа, но тут застава, тут, как лучше поступают, а не как велит традиция.

Жизнь медленно входила в свою череду. Первым делом через день после свадьбы он с помощью боярина Глебова, сеть которого и на этот раз сработала без сбоев, привёл к покорности своего нового зверодуха. Чёрный двойник был силён, но Михаил всё равно подавил его с первого раза, а руна подчинения лишила того остатков самостоятельности и желания сопротивляться. Надо сказать, зверодух выглядел очень странно, точная копия боярина, по фигуре и одежде, только соткана из непроглядной тьмы, никакого лица, или глаз, но хвост из волос имелся. Вечером он попросил Ирину с Катей покидаться в того светлыми молниями и черными болтами. Эксперимент вышел интересный. Плевать чёрный хотел на атаки, созданные с помощью духов. Разве что ему очень не нравились белые молнии Долгоруковой, они прошивали его насквозь, И он тут же затягивал эту брешь. Тьму Воронецкой он просто поглощал. Хотя какие они теперь Долгорукова и Воронецкая? Они теперь обе Бельские. Но пока они всё равно княгини, и фамилии свои оставили, если в империю смогут вернуться, вот тогда вопрос в родовой палате и будет решаться.