– Можно я… – с трудом проговорила я, глотая ком горьких слез, скатывающихся по щекам. – Можно мне время подумать?

– Нет, – он покачал головой, обхватив мою руку, – ты сама сказала, что у нас нет времени.

Я нервно, почти истерично усмехнулась, заметив, что весь ресторан следит за нами, что музыка звучит громче специально для нас. "А был ли он в офисе сегодня?" — мелькнула мысль, когда я огляделась и поняла, что все взгляды направлены на нас.

– Не то чтобы я тебя т-торопил, но у меня больное левое к-колено, – с улыбкой произнёс Алекс, заставив меня усмехнуться.

Я взяла его за руку, в которой он держал кольцо, и потянула к себе.

– Говорила же, ты стареешь, Винчестер, – нас обоих трясло, как в посттравматическом шоке, – иди ко мне, глупый дурачок!

Я поцеловала его, желая раствориться в этих поцелуях.

– Сперва скажи "да", – прошептал он сквозь поцелуи.

– Я кивну, чтобы все вокруг перестали смотреть и снимать, но ответа пока не дам…

С этими словами я несколько раз кивнула, улыбаясь, и весь ресторан взорвался аплодисментами, громкими и восторженными.

– Вполне сойдет за согласие! – Алекс взял мою руку и, пока я не опомнилась, надел мне на палец кольцо, чуть больше моего размера.

– Хэй, это называется принуждением! – у меня не было никакого настроения спорить, я плакала от переполнявших меня чувств к этому мужчине.

– Будешь рассказывать эту историю нашим приемным внукам.

Алекс поднялся и заключил меня в объятия, покрывая лицо поцелуями.

– Это бабушкино кольцо? – спросила я, догадываясь об ответе. Алекс кивнул.

– Это сговор!

– Это новая история о любви.

– Алекс, мы знакомы всего восемь дней.

– Ничего, у нас на это вся жизнь впереди.

На этих словах я замерла и посмотрела в его глаза. Они светились счастьем, а я плакала, как ненормальная.

– Любая жизнь, веснушка, – пояснил он, погладив меня по мокрой щеке, – если тебе суждено уйти раньше, я это приму.

Меня затопило таким глубоким чувством любви к этому человеку, я разрыдалась ещё сильнее, а он прижал меня к груди, в которой бешено стучало его сердце.

А вы знали, что в среднем, здоровый человек может оставаться в постели от нескольких дней до недели? Недели!

Думаю, я смогла бы это осуществить. По крайней мере в теории. Девятый день в Париже можно было бы сжать до одного предложения: «Мы занимались сексом всю ночь, утро и делали бы это весь день», если бы не его завершение…

Сегодня я, наконец, дождалась того утра, когда Алекс никуда не ушел и разбудил меня сладким поцелуем. И если вы закатили глаза от ванильности этого предложения, то я вас порадую: поцелуй был не в губы. И далек от целомудренного. Очень далек!

Обещание Алекса устроить для нас с девочками экстрим – вытащило нас из постели под вечер. Хотя, я бы с радостью отказалась от зип-лайна и продолжала запасаться серотонином с помощью оргазмов.

Мы назначили встречу с Соней и Кристиной у башни. К нашей компании вскоре присоединились Жан и Поль.

Как только девочки заметили меня, их взгляды тут же устремились к пальцу с кольцом. Кристина ликовала, издавая радостные возгласы, а Соня смотрела с тревогой.

– Я была права! Платье помолвочное! – Ланг продолжала танцевать, то обнимая меня, то бросая забавные взгляды на Алекса.

– Ты согласилась? – у Сони было другое настроение, она с тревогой смотрела на меня, все еще не верила новому повороту событий.

– Технически, я не произнесла «да», – я подняла указательный палец вверх, а Алекс укусил его. – Ай!

– Ты кивнула. И не только…

Я улыбнулась, совершенно не способная противостоять его восхитительному обаянию. Ночью он столько раз сказал: «Выходи за меня», сопровождая слова чумовыми фокусами в постели, что, возможно, где-то и получил неподконтрольное «да», каюсь. Чего только не скажешь, будучи под Алекс-кайфом.

Жан и Поль, завидев кольцо, предложили продолжить празднество в их магазине. Я уже жалела о том, что не сняла его; оно скользило по пальцу, грозя потеряться в любой миг.

– И что теперь? – спросила Соня, все еще ошарашенная.

– Я не знаю, спроси у меня что-нибудь полегче…

– Ты реально готова выйти за него?

– И да, и нет.

– Что вы так к браку относитесь? – цокнула Крис. – Она выйдет за него, получит вид на жительство, а потом гражданство Франции. Даже если они не будут потом месте и разосрутся, то хотя бы Эйнштейн станет наполовину француженкой. Что она, зря полиглот?

– Ты же в курсе что это значит? – на всякий случай уточнила я, прищурившись.

– Что-то о языках, но можно сказать один каламбурчик, пожалуйста? – Крис открыла рот, но я пресекла порыв, закрыв его рукой. Недолго думая, она лизнула меня между пальцами.

– Ой, фу! – отдернула руку, смеясь, сбежала от подруги, наткнулась на Алекса, который тут же укусил меня за обнаженную кожу на шее. – Да что вы, блин, творите?

– Ты вкусная и умная, тебя все хотят! – подмигнула Крис. – Если ты не выйдешь за принца, то можно это сделаю я? Я тоже хочу его наследство и статус аристократки с парочкой поместьев. А ты – дурочка, раз не хочешь всего этого.

– Как мне хочется пожить в твоем мире, женщина, – фыркнула Соня.

– Не пройдешь фейс-контроль, – деловито заявила блондинка.

– Так, угомонитесь, брейк! – заворчала я на подруг. – Я еще не сказала «да»!

Алекс слышал наш разговор, но не вмешивался. Я чувствовала его напряжение даже на расстоянии и свою вину за это. Пусть он и пытался скрыть нервозность, но то, что я держала его в подвешенном состоянии без ответа, кажется, начинало его изводить. И меня тоже.

***

На лифте башни мы поднялись на второй этаж, где нас встретил инструктор. Экипировка, каски, ремни – все выглядело довольно серьезно и безопасно. Мне некогда было дрожать от страха или передумывать. Рядом всегда был Алекс. С яркими глазами и таинственной полуулыбкой он уверенно проверял мое снаряжение.

Встав на платформу, расположенную на высоте Эйфелевой башни, у меня захватило дух от восторга и страха. Сердце заколотилось в груди, словно пытаясь вырваться на свободу. Я чувствовала, как адреналин наполняет каждую клеточку тела.

Алекс решил ехать первым. Вышел, но не прицепил карабин к тросу. Стоял на самом краю, повернувшись к нему спиной, и смотрел на меня с вызовом.

– Что ты творишь? – пульс подскочил к горлу, мне хотелось подойти, схватить его за ремни и оттащить от края. Высота больше ста метров, он сошел с ума?!

Инструктор уже начал обратный отсчет, а этот чокнутый не прикреплял свой карабин и смотрел на меня ухмыляясь. Я в страхе оглядывалась на инструкторов, но похоже они были в сговоре с этим ненормальным или были какими-то товарищами по психбольнице. Ничего ему не говорили на эту выходку и только ржали.

– Алекс, блин! – вкрикнула я.

– Выйдешь за меня?

Инструктор уже прокричал «один», Алекс качнулся на краю, расставив руки в стороны.

Взвизгнув, я закрыла лицо руками. А когда убрала их от лица, он уже исчез. Трос завибрировал и загудел, говоря о том, что мой извращенец в безопасности спускается вниз. Хотелось плакать! И хорошенько его отругать.

Моя очередь была следующей. Ноги подкашивались не из-за страха за себя, а из-за него. Меня все еще не отпускал адреналин.

Смотря вниз, я видела город, раскинувшийся подо мной, и в этот момент мир словно замер. Все вокруг казалось таким маленьким и далеким. Я могла слышать, как шум Парижа доносится до меня, но это было лишь фоном. Перед глазами запечатлелась картина с Алексом на краю обрыва и его вопрос: «Выйдешь за меня?»

Все тело трясло от пережитого страха, чертов идиот!

– Давай, Эйнштейн, не ссы, решайся! – крикнула Крис, собираясь пойти следующей.

– Знаю, не торопи!

– А я не про зип-лайн.

Я обернулась на подругу и глянула на нее с укором. Нашла время для шуток.

Когда инструктор начал считать, мой живот закололо от волнения. Мысли метались: «Что, если я не справлюсь? Что, если это слишком страшно?» Но в то же время меня охватывало чувство восторга. Я понимала, что этот момент – шанс испытать нечто невероятное, бросить себе вызов.