– А что именно ты чувствуешь? — спросила Крис.

– Все и сразу, – грустно улыбнулась я. – Как будто все чувства обострились. На экскурсии я не услышала ни слова, ничего не запомнила. Вся познавательная информация, которую я так люблю – как белый шум. Мозг отказывается думать и все. Подсовывает мне воспоминания одно за другим, я проживаю их снова и снова, наслаждаюсь, но улыбаться боюсь. Запрещаю себе все это испытывать, чтобы потом не было больно.

– Нельзя смеяться, а то плакать будешь? – хмыкнула Крис, безмолвно переглядываясь с Соней.

– За одну ночь? Это вообще возможно? – спросила Соня у блондинки тихо, словно я не сидела рядом и не слышала.

– Ну, видимо, да! – всплеснула руками Крис. – Ты посмотри на нее, она же как пришибленная. Что это, если не влюбленность?

– То, что он сохранил память о тебе, зная про конверт… – голос Сони дрогнул, по щекам побежали слезы. – Я не могу, это так трогательно!

– Ой, да покажи тебе котенка с забинтованной лапкой, ты полдня будешь над ним рыдать, – улыбнулась Кристина, заключая нас в обнимку. – Мои любимые дурочки. Глядя на вас, я торжественно клянусь не ввязываться в сердечные передряги. Одна из-за любви лишилась наследства, другая осталась с татухой на заднице.

Мы засмеялись сквозь слезы.

***

Вечером мы отправились в кафе, переполненные желанием наесться до отвала устриц. Кристина сияла. Еще бы, скоро она снова вернется в клуб получать своих мальчиков-близнецов Жана и Поля.

– Ты ставила какие-то ограничения? – спросила Соня, когда мы вдоволь насмеялись с ее подробного рассказа о том, как она гоняла несчастную пару по номеру и отхлестала их плеткой.

– Только по внешности и возрасту.

– Я имела в виду, чего им нельзя будет делать с тобой, – Соня покраснела, жалея о своем вопросе.

– О, Сонюшка, они вчера эти секс-игрушки куда только мне не вставляли, – Кристина игриво подергала бровью. – Теперь на очереди их пенисы.

Мы с Соней переглянулись, надеясь стереть себе память. Зная все друг о друге, иногда хотелось оставить некоторое личным или неуслышанным.

– А ты? – Кристина коснулась моей руки, не дав тем самым погрузиться в свой телефон. Я отчаянно пыталась найти номер Алекса. – Все еще ищешь?

– Мой список контактов – мусорная свалка! – возмутилась я. – Пополнялся с двенадцати лет, к тому же синхронизировался с мамиными контактами, и появились все ее кумовья и дальние родственники. Еще я была старостой в школе и у себя на целом потоке в универе, представляете, сколько номеров телефонов у меня вот тут? – я постучала указательным пальцем по экрану.

– Алекс, Александр, латиницей напиши, – Соня думает, я этого еще не делала?

– А как он себя называл?

– В основном, по имени… да, никак, – я убрала телефон в сторону, устав от поисков. – Я уже проверила по цифрам, с которых начинаются французские номера. Но нет, не вышло.

Нам принесли огромную чашу с устрицами разных видов, аккуратно разложенных на льду.

– Лучше афродизиака и не найти, – Кристина потерла ладонями, с блеском в глазах рассматривая раковины.

– Обожаю устриц, – Соня взяла одну, добавила соус и лимон. – Жаль, теперь это – почти недосягаемая роскошь.

– Если Тема не будет баловать тебя устрицами, я ему устрою… – Кристина хлопнула двумя пустыми раковинами, словно крабьей клешней.

– Пусть он лучше будет баловать ее оргазмами, – вставила я, а потом переключилась на факты, которыми непременно хотела поделиться: – А вы знали, что устрицы могут менять не только вкус в зависимости от среды обитания, но и пол? Они могут быть сначала самцами, а потом – самками. И размножаются они в основном в полнолуние.

– О, а как они размножаются? – угадайте, кто спросил? – Они же не переползают друг к другу из раковины в раковину, чтобы потрахаться?

Я пожала плечами. К такому вопросу меня никакой канал не готовил.

– Давайте спросим, мы же в устричной.

Кристина подозвала официанта, очаровав его улыбкой и томным голосом. Мужчина был готов рассказать и показать все.

Мы послушали интересный рассказ об устрицах на ломаном английском с сильным французским акцентом. Я постоянно возвращалась к букве «р», которую могли произносить французы, но только у Алекса это получалось чертовски соблазнительно.

Половина истории о том, как устрица за восемнадцать месяцев преодолевает путь до стола, прошла мимо меня. Пора смириться: вспомнив все о той ночи, я потеряла себя. И я до боли хотела снова увидеть Алекса!

– Эйнштейн? – позвала Крис, поднимая бокал. – Пьем за твои сегодняшние оргазмы.

– А? – моргнула я, не понимая. – Что?

– Секс-клуб, – мягко напомнила блондинка. – Кунилингус. Забыла?

Вот черт!

– Э-эм, нет, – я положительно кивнула, а потом замотала головой, поспешно исправляясь, – то есть, да!

– Боже, она точно влюбилась, – простонала Соня. – Вик? Хочешь, я помогу? Купим вкусняшек, сделаем маски для лица, и мы пройдемся по списку контактов, всех обзвоним, если нужно!

– Из Франции? – недоверчиво спросила Крис.

– Через вай-фай, – Соня нежно взяла меня за руку. – Нам надо отыскать его номер и позвонить.

– Но это все завтра, девоньки, – Крис взглянула на время в телефоне. – Сегодня Эйнштейн идет за клиторальными оргазмами.

– Может, это не самая лучшая идея? – нахмурилась я, уже не очень уверенная в этой затее.

– Вчера ты была полна оптимизма, – напомнила Ланг.

– Вчера я не помнила того, что помню теперь…

Как объяснить им то, что и сама себе не могу прояснить?

– Не уверена, что смогу расслабиться, зная, что это будет делать совершенно незнакомый человек… – слабая отговорка, но уж какая есть.

– Вчера тебя это не останавливало, – искренне удивилась Кристина.

– Просто это будет не Алекс, да? – догадалась Соня.

– Ну только не говори, что собираешься хранить верность тому, с кем, возможно, больше не увидишься?

– Почему же не увидится? – возмутилась Соня. – Я помогу ей найти номер.

– И до того момента – «ни грамма в рот, ни сантиметра в…»

– Кристина! – зашипела Соня, опасливо оглядываясь, будто нас могли подслушать и осудить за подобные разговоры.

– Я правда не понимаю! – Ланг всплеснула руками. – Вик, ты сама говорила, что будет лучше, если вы больше не встретитесь, так ведь?

– Так, – с этим не поспоришь.

Но как же хочется! Почему я сама не записала его номер? Тогда точно знала бы, как его найти. Хотя, он ведь тоже знает, как найти меня, знает где я живу. Если он до сих пор не появился, значит ли это, что он не жаждет встречи так же сильно, как я?

– Ты собиралась отрываться в Париже, – серьезно напомнила Кристина. – А вместо этого сидишь и маешься. Поехали, настоящие приключения не случаются с теми, кто ничего не делает!

Я осушила бокал вина и доела последнюю устрицу, а затем, встряхнув головой, согласилась. В голове царил полневший хаос: я и хотела встречи с Алексом, и не хотела, стремилась в клуб и одновременно избегала, желала открыть конверт и боялась.

Как я раньше принимала решения, спросите вы?

Видимо вот как: посредством пинка под зад. А разве не для этого нужны подруги?

Кристина исчезла первой, только пятки сверкали. Я же задержалась в кофейне на первом этаже здания. Просто тянула время.

Мой внутренний голос шептал, что я спятила. Поднимаясь на лифте до нужного этажа, я старалась держаться прямо, но ноги словно сами подгибались в коленях. Шагала по просторному коридору, залитому мягким светом. Под ногами – светлый ковер, по стенам – картины современных художников с откровениями. Я замедлилась, чтобы всмотреться в них подробнее, находя фаллические намеки в обыденном и ухмыляясь этому.

На ресепшене меня встретила милая девушка с приветливой улыбкой. Соня была права, ощущение, как в дорогом спа или косметологическом центре. Руки дрожали, когда я передавала паспорт для оформления. В документах внимание притягивала графа о неразглашении – конфиденциальность царила на каждой странице. Поставив подпись, я тяжело выдохнула.