— Она тоже? — шепнула эйра дракону так, чтобы не слышали остальные.

— Что? — не понял он.

— Из ваших Одетт, — зыркнула леди на несостоявшегося мужа.

Зоран перестал улыбаться и смерил эйру холодным взглядом.

— Понимаю, что Вы обо мне невысокого мнения, но Иду должны знать прекрасно: она работает в вашем доме. И не думаю, что когда-либо компрометировала себя в чём-то.

Авилине показалось, что эйр Авалос выказал обиду за выродку. Что всё же связывает этих двоих?

— Позвольте дать совет, — бросил напоследок, прежде чем войти в комнату, — порою слово, сказанное необдуманно, может дорогого стоить.

Зоран переступил порог, останавливаясь около стены, и сложил руки на груди, смотря, как легко раскачивается Ида, утопая сознанием в мелодии. Музыка вызывала грусть: у кого-то лёгкую, у кого-то сильную, и Зорану казалось, что он знает, о чём поют её руки.

Авилина спрятала цветок и заняла место в гостиной по другую сторону от двери. Эменгар бросила взгляд на пару, которая ещё недавно вместе выходила, а теперь разошлась в разные стороны, и сверлила глазами дочь, пытаясь понять причину.

Ида сыграла последний аккорд, и гости захлопали в ладоши, выражая восхищение. Рослин Авалос зевнул, прикрывая рот ладонью, и весь его вид говорил о желании оказаться в спальне.

— Она талантлива, — похвалила выродку эйра Оресия, и тут же обратилась к сыну.

— Всё ли вы обсудили на прогулке?

— Достаточно, — спокойно ответил генерал, — но, кажется, эйра Авилина хотела вам кое-что сказать.

И в который раз за день несколько пар глаз уставились на Ави, и она, сдвинув брови, бросила негодующий взгляд на генерала.

— Да, скажу, — задрала подбородок, как можно выше. — Генерал признался, что в его жизни нет места жене, потому что у него связи с другими женщинами! — она смотрела с вызовом на собравшихся, которые в свою очередь искали ответа у эйра Авалоса.

— Зоран! — округлила глаза леди Оресия. — О чём она говорит?!

— Да, генерал, расскажите, нам всем интересно! — оценивающим взглядом смотрела Эменгар. — Неужели, вы связали себя обязательством с другой семьёй?!

— Нет, мои обязательства лишь перед вами, — спокойно отозвался, встречаясь взглядом с Идой. Она смотрела на него с лёгкой грустной улыбкой на лице, и он решил, что, вернувшись, сразу же расскажет о том, где она, своему другу Олафу. — К сожалению, эйра не оценила мою шутку, принимая её на веру, и записала в мои любовницы Гретту, Клозетту и Антуанетту, — усмехнулся он, и тут же эйра Орелия расхохоталась.

— У моего сына необычное чувство юмора, — вытерла слёзы, смотря на Авилину, которая ощущала себя просто ужасно. Её выставили на посмешище! Да как он посмел! — Как ты сказал? Одетта, Бетта и Жанетта?

Авилина сжала зубы и прожигала взглядом чёрные глаза генерала. Он не отводил взгляда, и улыбки не было, словно говорил с ней без слов, гася на корню злость, что зарождалась внутри. Было в нём что-то такое, что затягивало в темноту, и Авилина понимала: следует как можно скорее прервать контакт.

— Ну, раз всё разрешилось, — снова приняла на себя Эменгар роль хозяйки, — предлагаю вернуться в столовую, дабы испробовать мороженое. Одна из моих служанок прекрасно готовит это лакомство.

Эйр Рослин первым отправился на выход, а за ним и все остальные.

— Зачем вы это сделали? — требовала Авилина ответа, когда они вновь остались наедине.

— Хотел разрядить обстановку, — усмехнулся Зоран. — Вы были такой серьёзной, мне показалось уместным немного пошутить.

— Находите это смешным?!

— Не думал, что скажу это женщине, но вы красиво злитесь!

Авилина пропустила комплимент мимо ушей.

— Вы выставили меня глупой девицей! — фыркнула.

— Я не считаю Вас таковой.

— А что касается Иды? Кажется, я задела вас за живое своими словами.

— Это не моя тайна, — спокойно ответил. — Если хотите — задайте все интересующие Вас вопросы девушке. Кажется, нас позвали есть мороженое, — напомнил, и настенные часы отсчитали голосом одиннадцать вечера.

Авилина бросила взгляд на циферблат, понимая, что скоро полночь. Ей как можно скорее нужно освободиться от генерала и уйти к себе в комнату. О чемоданах не может идти речи. Ей не удастся самой унести их в лес. Решено. Она возьмёт с собой лишь одно платье и украшения. Возможно, потом вернётся за одеждой, но сейчас самое главное — быть с Альфом.

— Да, вы правы, я бы не отказалась от десерта.

— Постойте, — генерал дотронулся до её локтя, когда Авилина направилась к выходу, и девушка в который раз почувствовала его руку на своём теле. — В мыслях не было обидеть Вас. Прошу прощения за дерзость.

— Извинения приняты, — слегка кивнула эйра, продолжая путь.

Когда Авилина, наконец, оказалась в спальне, она сняла туфли, чувствуя, как устали ноги, и повалилась на кровать. Вошедшая Ида тихо прикрыла за собой дверь и достала ночное платье госпожи, намереваясь расплести ей волосы.

— Этого не понадобится, — остановила её эйра, внимательно рассматривая лицо девушки.

— Вы всё же решились! — грустно вздохнула служанка, понимая истинную причину.

— Я должна следовать за своим сердцем!

— Но откуда Вам знать, чего именно оно хочет?!

— Я люблю Альфа.

— Люблю, — тихо повторила Ида. — Об этом каждому встречному не говорят, — покачала головой. — Любовь живёт здесь, — дотронулась до своей груди. — И способна пережить время и расстояние.

— О ком ты говоришь? Это генерал Авалос, да?

— Нет, что Вы! — быстро покачала головой Ида, заверяя эйру, что не имеет никаких отношений с драконом.

— Тогда кто?!

— Если Вы останетесь, я расскажу.

— Думаешь, твоя история способна меня удержать?!

— Побег не принесёт Вам ничего, кроме боли.

— Ты просто не желаешь мне счастья.

— Вы ошибаетесь, госпожа. Но я уверена, что ваше место здесь, в Аскарде. Только представьте, что ждёт Вас в другой Империи! Вы даже не знаете никого там!

— Достаточно того, что я знаю Альфа!

— Мне нравится он, но Альф слишком молод, и не…

— Довольно, — Авилина встала с места. — Проверь, свободен ли путь.

Ида послушно кивнула и выскользнула в коридор тихо. Авилина пыталась различить звук шагов, но ничего не расслышала. Подошла к зеркалу, смотря на себя, и, вспомнив слова генерала, сделала злое лицо. Интересно, что ему понравилось здесь?

— Замок спит, госпожа, — вернулась Ида.

Авилина встретилась со служанкой взглядами через зеркало и кивнула. Завязала чёрный плащ, накидывая капюшон, взяла шкатулку и, сняв обувь, осторожно спустилась вниз. Оказавшись на улице, обулась и крепко обняла Иду.

— Спасибо тебе за всё, — и бросилась в сторону леса. Только не сразу увидела тень, последовавшую за ней.

Генералу не спалось. Он привык ночевать в поле под открытым небом, но чужие замки давались ему с трудом. Казалось, призраки прошлого стучатся в двери спальни, норовя рассказать свои истории. Лёжа на кровати с открытыми глазами, принял решение немного размять крылья, чтобы физическая нагрузка вконец вымотала его. Храп раздавался откуда-то справа, но тут же стих. Эйра Оресия разбудила супруга, правда тишина длилась недолго, и снова грозный рык разлетелся по крылу замка.

Натянув сапоги, Зоран выбрался на улицу и с удовольствием вдохнул прохладный воздух. На удивление он любил зиму, которая скоро придёт со снегами и морозами, в отличие от его старшего брата и остальной семьи. Он спустился по ступеням, вспоминая, что несколько часов назад стоял здесь с юной эйрой Бейль, отогревая её замёрзшие ладони. Она оказалась даже лучше, чем на портрете, и её характер был под стать. Зоран даже был рад, что она не из тех, кто млеет от одного осознания, что перед ней генерал Авалос. Ему не хотелось раболепия и огромных глаз напротив, смотрящих с восхищением. Славы хватало при дворе.

Его супруга должна быть благовоспитанной, красивой, утончённой, умной и сильной духом. Ему не престало связывать жизнь с красивой, но бездушной куклой, готовой выполнять любые его прихоти. Нет, конечно, Зоран не откажется от послушной жены, но всего хотелось в меру. Послушание — удел умной женщины, которая может всё обернуть вспять, и не слепо следовать указаниям, а доказать свою правоту, если того потребуется. В Авилине он почувствовал эту силу, но что-то едва уловимое сквозило в её поведение, над чем следовало поразмыслить. Ещё этот странный выродок с цветком. Генералу следовало пролететься, дабы обдумать события долгого дня.