– Да, мадам, я записал, – говорил в микрофон Джолин. – Спайсер. Шарон Спайсер. Вы хотите, чтобы вам позвонила Лиззи Фортнам. – Рианон задержалась у его стола. – Может быть, мне все-таки сказать ей, по какому вы вопросу звонили? Нет? Хорошо. Конечно, я непременно ей передам. Благодарю за звонок. – Джолин щелкнул тумблером и добавил в отключенный микрофон со сладкой улыбкой: – Желаю подтянуть кожу на роже.

– Кто спрашивал Лиззи? – поинтересовалась Рианон и, не дожидаясь ответа, заглянула в записи Джолина.

– Некая бешеная баба по имени Шарон Спайсер, – сообщил Джолин, судя по всему, весьма довольный собой.

Рианон оставалась серьезной.

– Это имя я где-то слышала.

Джолин пожал плечами, потом недоуменно посмотрел на Рианон, когда та вдруг начала улыбаться.

– Знаю я, кто это такая, – пробормотала она и вышла из комнаты.

Джолин проводил ее взглядом и нажал кнопку у себя на столе, чтобы ответить на очередной звонок.

– “Хочу все знать”. Говорит Джолин. Рад, что вы позвонили. Чем могу быть полезен?

Совещание продлилось почти до вечера. Проходило оно, как всегда, бурно, но в итоге оказалось, как всегда, плодотворным. На таких совещаниях коллектив обсуждал новые темы, составлял расписание программ на ближайший месяц, при необходимости перекраивал эфирную сетку и обсуждал прочие текущие дела. На сей раз на повестке дня стояли следующие вопросы: сюжет об эксгибиционизме среди женщин; обсуждение подходящей легенды для Керри и Риса, которые занимались расследованием незаконных дел некоего синдиката, работающего под покровительством члена парламента; поездка в Лос-Анджелес для знакомства с новинками летней моды; празднование пятидесятилетия со дня изобретения транзистора.

– Если мы будем делать программу о транзисторах, – сказал Нил, – я хотел бы быть ведущим, с вашего позволения. У кого-нибудь есть возражения?

Нил слегка покраснел, поскольку он был новым членом команды и еще не имел опыта выступлений перед камерой.

– Никаких возражений, – откликнулась Рианон. – Я только приветствую. Тем более что сюжет всего на пятнадцать минут. Отличная практика для тебя. А на вторую половину программы у нас что?

Она стала проглядывать свои записи.

– Мы вроде бы договаривались запустить на пятнадцать минут про эксгибиционизм, – напомнила Лили. – Это, наверное, надо отдать Лиззи. Она будет здорово смотреться.

Рианон рассмеялась:

– Ее-то как раз может занести не туда. Хотя нет, я согласна, это тема для нее. Итак, если мы соединяем эти два сюжета, думаю, что голые женщины должны пойти вторыми – после них никто не захочет смотреть на транзисторы. Нил, помни: в конце твоего сюжета нужно придумать какой-нибудь ход, связывающий эту тему с эксгибиционизмом.

– О, я бы столько ходов придумал! – крикнул со своего места Джолин.

– Чувствую, придется мне еще пожалеть об этом, – проговорила Рианон как бы про себя и обвела присутствующих взглядом. – Нет, нет, не буду спрашивать. Нил, постарайся связаться с Лиззи после совещания. Постарайтесь сделать что-нибудь хоть мало-мальски пристойное. Роган, как продвигается программа о гестапо во Франции?

– А-а, все нормально. Мне нужно еще пару дней для съемок в Марселе, и все. Уложимся в график без проблем.

– Замечательно. Мне бы хотелось посмотреть, что вы уже отсняли, – сказала Рианон. – Насколько я понимаю, вы работаете в контакте с юристами?

– И со спецслужбами тоже.

– После программы, – вмешался Джолин, – ему понадобится “защита свидетеля”*.

* В США действует закон, согласно которому власти принимают особые меры по обеспечению безопасности свидетеля, если существует угроза жизни или здоровью человека, дававшего показания на следствии или суде.

– Может, и понадобится, – мрачно изрекла Рианон. – В общем, я думаю, на сегодня достаточно. Скоро приедет Оливер, и я приглашаю вас всех в “Граучо” на бокал шампанского, если у вас нет других планов.

– Э-эй, а вот и он звонит, – закричал Джолин, зачем-то втянув щеки. – Подойдете к телефону, mein Fьhrer*?

* Мой вождь (нем.).

– Скажи ему, что она передумала, – крикнул Рис.

– Зато я свободна, – добавила Лили.

– Скоро и до тебя дойдет очередь, малышка.

Джолин шутливо подмигнул Лили, а Рианон, смеясь, присела на стул и взяла трубку.

– Здравствуй, дорогой, – сказала она. – Все в порядке?

– Все в порядке, – подтвердил Оливер. – А у тебя?

– Отлично.

– У меня хорошая новость, – продолжал Оливер. Рианон резко выпрямилась. Неужели он сейчас произнесет те слова, которые она больше всего на свете мечтает услышать?

– Он наш, – прошептала она. – Предложение принято?

– Да, – сказал Оливер. По голосу чувствовалось, что он улыбается. – Только что звонил агент. Мы сможем въехать сразу после медового месяца.

– Ура, Оливер! – завопила она и затопала ногами от возбуждения. – Я люблю тебя, люблю, люблю!

– Через несколько часов я потребую доказательств, – рассмеялся Оливер. – Кстати, сегодня мы приглашены на ужин к Кэлвину и Полли. Что скажешь?

– А я только что пригласила всех своих в “Граучо”, – протянула Рианон. – Мы вроде бы так договаривались?

– Все правильно. Одно другому не помешает. Кэлвин и Полли ждут нас к девяти. Они сказали, что Лиззи тоже может приехать, если захочет.

– Ах, черт, – пробормотала Рианон.

Она почувствовала укол совести – ведь она совершенно забыла про то, что Лиззи куда-то подевалась.

– Что-нибудь случилось? – забеспокоился Оливер.

– Понятия не имею, – призналась Рианон. Сейчас она по-настоящему встревожилась. – Ее сегодня никто не видел, а не в ее правилах… – Она осеклась, увидев, как смеющаяся Лиззи вошла в офис и остановилась у двери, не обращая внимания на обрушившуюся на нее лавину вопросов. – Вот и она явилась, – тихо договорила Рианон.

– Что-то мне твой голос не нравится, – заметил Оливер. – С ней все в порядке?

– Выглядит нормально. Надо бы узнать, где она пропадала.

– Ладно, когда выяснишь, уговори ее ехать с нами, – попросил Оливер. – Она после Африки как будто сторонится людей. Не знаешь, может, все еще тоскует по Энди?

– Думаю, нет, – ответила Рианон. – Она бы мне сказала. А она со мной о нем не заговаривала.

– Как думаешь, мне не стоит переговорить с ним?

– Лучше не вмешивайся.

– Договорились. Значит, ты сама позвонишь Кэлвину и Полли и скажешь, приедет Лиззи или нет?

– Конечно. – Рианон опять просияла, вспомнив, какую “хорошую новость” сообщил ей Оливер. – Фотографии дома при тебе? Будем хвастаться?

– Непременно.

Оливер, прикрыв рукой трубку, что-то сказал секретарю, а потом спросил Рианон:

– А как насчет твоего отца? Приглашать его на свадьбу?

Рианон вздохнула:

– Я еще не решила. То есть я хотела бы, во всяком случае, я должна это сделать, но тогда мне придется приглашать и эту дуру.

– Она в самом деле дрянь?

– Невыносимая. И знаешь, она отвечает мне взаимностью, – с жаром добавила Рианон, но тут же рассмеялась. – Да ну их, в самом деле. Главное, там будешь ты.

– О, я-то буду. Ни за что на свете не согласился бы пропустить это мероприятие. Одна только заминка: боюсь, дней через десять мне придется слетать в Нью-Йорк.

В сердце Рианон вонзилась ледяная игла.

– Будешь встречаться со Строссеном? – не удержалась она.

– Возможно. Только прошу тебя, не бери в голову. Я сам управлюсь, ладно?

– И надолго ты уедешь?

– Пока не знаю. Но вернусь еще до свадьбы, это я обещаю.

– Уж пожалуйста, возвращайся. Ладно, мне надо идти и узнать, что стряслось с Лиззи.

– Я приеду за тобой часам к шести. Кстати, ты видела сегодняшнюю “Экспресс”? Твоя старая подруга Галина Казимир, оказывается, теперь рекламирует косметику. У нее многомиллионный контракт.

– Да, я читала, – ответила Рианон и сама удивилась, что напрочь забыла об этом. – Сюрприз, правда?