— Проваливай отсюда. Элли никуда с тобой не поедет, так что забудь сюда дорогу! – он пытается со всей силы захлопнуть дверь прямо перед моим носом, но я без труда перехватываю ее.

Остатки терпения неумолимо покидают мое тело.

— Попробуй сделать так еще раз и на ней отпечатается твоя рожа, – без прежнего спокойствия произношу угрожающе тихо.

— Валяй. Можешь спалить этот дом, но ничего не изменится, – скалится он. — Мы все равно уедем отсюда и она станет моей, и я буду заботиться о ее ре…

— Мэтт! – кричит Элисон в панике и это последнее что я слышу, перед тем как окончательно потерять контроль.

Удар — резкий и точный, как вспышка молнии. Почти прямое попадание в челюсть. Не уклонись он в последнюю долю секунды немного правее и его бы ждал нокаут в придачу к сломанной челюсти. К моему разочарованию, он остается на ногах и теперь бросается в ответ.

— Прекратите! Хватит!

Он выталкивает меня из квартиры, приложив к головой о стену позади. Сукин сын. Если так хочешь играть не по правилам, я тебе это организую. Удар был сильным, но я не сдаюсь и отвечаю быстрым движением, выставляя ногу вперед и зайдя снизу: сначала пробиваю в живот, затем в печень.

— Остановитесь! – истошно орет знакомый голос, но перед глазами стоит пелена.

“Мы с ней уедем” набатом отдается в голове. Белобрысый использует мою же ногу против меня и опрокидывает на пол, но успевает только раз врезать по лицу, как я локтем наношу еще один удар в область челюсти. Преимущество уже не на его стороне и теперь он оказывается подо мной.

С каждой секундой, ревность все больше выплескивается наружу через кулак, что встречается с телом и лицом этого ублюдка.

— Ты…не посмеешь…увести ее, – выплевываю, задыхаясь от ярости.

— Я достану тебя из под земли… и тогда…

Рука замирает на полпути, стоит краем уха услышать вскрик наполненный болью. Пытаюсь сфокусировать взгляд и обнаруживаю Элисон сползающей вдоль стены с прикрытыми глазами. Все внутри покрывается льдом. Неужели я…

— Элисон? – подскакиваю к ней одним рывком. — Что с тобой? Я тебя задел?

Лихорадочно осматриваю ее в поисках повреждений, но ничего не нахожу.

— Нет… – стонет она, заваливаясь на бок. — Больно.

— Где?

— Живот…

Она обхватывает себя обеими руками и всхлипывает.

— Встать можешь?

Ответом служит очередной стон. Твою мать. Твою мать. Твою мать.

Если она даже не может встать, дело дрянь. Такая сильная боль бывает в очень немногих случаях и любой из них может сильно ей навредить. Нет времени спускать ее к машине самому, к тому же, так я могу сделать только хуже. Роюсь в кармане штанов и вытаскиваю телефон. Разбитый, но славу богу, рабочий.

— Алло. Срочно пришлите машину скорой помощи, – диктую адрес. — Девушка, двадцать один год, подозрение на острый перитонит.

Получив короткий ответ оператора службы спасения, скидываю звонок и вновь склоняюсь над Элисон.

— Потерпи, милая, через пару минут приедет скорая, – поглаживаю ее по щеке. — Элисон?

Ответа я не получаю и понимаю, что меня не слышат. Она отключилась.

***

— Если не перестанешь, то я вырублю тебя еще раз, – рявкаю на мельтешащего перед глазами Мэтта.

Он останавливается возле закрытой двери и сердито смотрит на меня, инстинктивно дотрагиваясь до челюсти. Вся ее левая часть заплыла темно-фиолетовой гематомой, остальное же лицо усыпано ссадинами и кровоподтеками поменьше. Меня бы охватило злорадное удовлетворение, но для него не осталось места. Все мое сознание сосредоточено на одной мысли – почему так долго?

Прошло уже больше часа с того момента, как Элисон доставили в отделение неотложной помощи и до сих пор мне не сообщают никакой информации.

Прибывшая на вызов бригада, к сожалению, забрала с собой еще белобрысого. Я надеялся, что его запрут где-нибудь и устроят пару сеансов электрошоковой терапии, но говнюк быстро отделался от врачей и теперь занимается тем, что виртуозно действует мне на нервы, вышагивая перед палатой сероглазки.

— Это все твоя вина, – он указывает пальцем на меня. — Пока ты не объявился, у нее все было в порядке. Мало тебе было предать и унизить ее, так ты решил снова напомнить о себе, когда она только стала приходить в себя!

— Именно поэтому она выглядит так, словно голодает все это время? Хорош дружок, раз не заметил первые симптомы аппендицита.

— Это не… – он резко умолкает и отводит взгляд. — Ты нахрен не знаешь о чем говоришь, так что лучше молчи. А еще лучше, проваливай к своей невесте. Элли не стоит видеть тебя, когда она придет в норму.

Встаю с больничного сидения и подхожу ближе к нему. Кровь на костяшках запеклась не так давно, но если Мэтт продолжит меня провоцировать, она снова прольется и уже не факт, что я смогу остановиться.

Мы сверлим друг друга взглядом, пока за спиной не раздается звук открывшейся двери. Я теряю всякий интерес к белобрысому и моментально переключаюсь на вышедшего врача. Невысокая женщина с темным каре переводит между нами укоризненный взгляд, уловив повисшее в коридоре напряжение.

— Мне стоит вызвать охрану?

— В этом нет нужды, доктор … — бегло читаю имя на бейдже. — Юманс. — Что с Элисон?

Она смотрит в медкарту и о чем-то недолго размышляет.

— Мы стабилизировали состояние и на данный момент оно удовлетворительное. Здоровью мисс Ховард ничего не угрожает.

Сжимающие внутренности тиски ослабевают, но от меня не укрывается, как ювелирно врач уходит от прямого ответа на вопрос.

— Вы не ответили. Что с ней случилось? Почему ей так резко стало плохо?

— Понимаю ваше беспокойство, но позвольте спросить: кем вы приходитесь мисс Ховард?

Сужаю глаза, понимая, к чему та клонит.

— Она моя… – девушка? Любимая? Она моя, это я знаю точно, но судя по взгляду доктора Юманс, такой ответ ее не устроит.

Воспользовавшись моей секундной заминкой, она произносит ровным тоном:

— Сожалею, но я не могу разглашать диагноз и личную информацию пациента посторонним людям. Только супругу и ближайшим родственникам.

— Мы с ней живем вместе, – вылезает из-за моей спины Мэтт. — Я знаю о…

Женщина резко обрывает его на полуслове:

— Супруг или ближайшие родственники, – с нажимом повторяет она.

— О чем он говорит? Что он знает?

Доктор устало прикрывает глаза и поправляет очки на переносице.

— Вы мистер Браун, я полагаю?

— Именно. Элисон знает, что я здесь?

— Да, – кивает она. — И просила передать, чтобы вы ее не беспокоили, а также не сообщать вам никаких деталей о произошедшем с ней.

Мои брови ползут вверх от неподдельного удивления. Она попросилачто? Невероятно, даже находясь в больнице в полуобморочном состоянии, Ховард умудряется сопротивляться мне и демонстрировать упертость. Еще больше поражает, что она думает, будто меня может остановить какая-то врачебная этика, когда дело касается ее здоровья.

Не обращая внимания на протестующего врача, уверенно обхожу ее и открываю дверь палаты.

— Стойте! Вам туда нельзя, еще не все… – восклицает она позади, но я закрываю дверь и поворачиваю задвижку замка.

Вдоль стены небольшой комнаты стоит одноместная кровать. На ней, укутанная одеялом, лежит Элисон. Все мое раздражение куда-то улетучивается в тот же миг, стоит увидеть ее такой маленькой и хрупкой на фоне белых стен.

Она отрывает голову от подушки и переводит на меня растерянный взгляд.

— Колтон? Что ты…здесь делаешь?

— Пытаюсь убедиться собственными глазами, что ты не лежишь в коме и не мучаешься от боли. Это было бы проще сделать, не запрети ты врачу меня пускать.

Она виновато прикусывает губу и принимается теребить край одеяла.

— Я…еще неважно себя чувствую. Хотела сначала прийти в себя.

Ноги сами несут меня к изножью кровати. Замечаю, тянущиеся к ее рукам различные провода и трубки.

— Какого черта произошло? Ты просто свалилась на пол от боли и потеряла сознание. Я чуть с ума не сошел. Сначала решил, что ты вздумала нас разнимать и попала под руку, – с силой сжимаю пластиковое изножье. — Но ты сказала “Нет”. Если бы был разрыв аппендицита, ты бы еще лежала под наркозом в операционной. Скажи мне, Элисон, иначе я свихнусь и вытрясу диагноз из врачей силой.