Перевитые мышцами передние и задние конечености. Лапы широкие с убирающимися в подушечки когтями и довольно развитыми пальцами. Толстая безволосая шкура вся покрыта сплошь костяными броневыми пластинами.
Широкие ноздри животных раздувались. Они пребывали в ярости от цепей и ошейников, как и от разделения пары друг с другом незримыми магическими барьерами. Купол, где предстояло мне их приручать, был разделен на три части. По замыслу — сначала я должен был сойтись в схватке разумов с самцом, которому на помощь приходила дама сердца. При проигрыше цепи со зверюг спадали, дополнительный барьер пропадал, и те начинали мстить разумному за попытку подчинения, собственные мытарства и другие унижения со стороны разумных.
Я посмотрел на небо.
Сердце Иратана сейчас не обжигало, а, казалось, ласково грело. Народ прибывал и прибывал. И это хорошо, что предстоящее действо некто решил вывести за рамки рядовых. Сама погода говорила — лето коротко, торопись и действуй.
Еще животные обладали магическими способностями, на начальном этапе только относящиеся к ментальной волшбе, но сразу на крайне высоком уровне. И скорее всего, именно на это рассчитывали недруги.
Вряд ли они обладали информацией, что для меня юные варсы в шкале угроз едва-едва превышали низкий уровень
Во-первых, пси-защиту только от брони и артефактов они вряд ли смогли бы проломить. Во-вторых, благодаря эльфийскому умению, я чувствовал их эмоции, как с быком, единорогами, кабанами, вивернами, козлами и другими неразумными. Опыт дрессуры тоже имелся. В-третьих, «Аура власти» и полный алтарь. В-четвертых, если что-то пойдет не так, то убью не задумываясь. И это проделаю с легкостью.
Будущие противники пусть и внушали уважение, однако после аватара Раоноса, на который, кстати, они тоже были немного похожи; воплощения гнева Архи, а также всевозможных чудовищ на Арене в чертогах Оринуса, к серьезным опасностям я их не относил. Дополнительный фактор — опыта реальных сражений у варсов пока не имелось. Они только-только переступили порог детства.
К нам с Туриным, едва мы вышли из таверны, направилась процессия во главе с эргом Тризаном. Никем другим этот мужчина средних лет не мог быть. Слишком явное сходство с покойным. Позади должника находился Татугла и трое личных гвардейцев с гербами Дома Пасклей. Нас сопровождало два воина сотника, один из которых нес гобловский мешок.
Покойный лин Деймон очень походил на своего папашу, последний сейчас от предвкушения только губы не облизывал. Он обладал такими же голубыми, почти светящимися глазами, которыми кровожадно прожигал меня.
Походя отметил — звуки рычания животных легко преодолевали незримый барьер. Присмотрелся. Он был другим, нежели дуэльный, и, скорее всего, звукопроницаемость сделали специально, дабы зрители смогли насладиться криками жертвы варсов. Да, имелась разница смотреть немое кино или же со всей палитрой аудио.
— Ты хотел со мной поговорить, глэрд Райс, — несмотря на тонкокостность и некую изящность, голос у врага был глубоким и красивым.
— Именно. У меня возник вопрос. Согласно договоренностям, стоимость одного варса должна быть не менее трехсот семидесяти тысяч золотых. И с этой суммы мною уплачен обязательный налог.
— Знаю. И молчу во сколько мне встала доставка. Вот бумаги! Здесь все расписано, — Тризан протянул папку с тесемками, которую передал ему Татугла. Я жест проигнорировал, внимательно и испытующе смотрел в глаза визави, — Кроме всего, порядок цен может подтвердить официальный представитель Кровавых островов, который отвечает за передачу их хозяину. Вон он, — палец указал на истинного высшего вампира, выглядевшим, как крепкий мужчина около шестидесяти лет от роду.
— Он не аристо, его кровь не горит, — констатировал, протягивая руку лэргу, тот вложил в нее газету, которую я медленно развернул, — Вот здесь Раена Справедливая четко и однозначно написала, что обошлись они тебе в двести пятьдесят тысяч. Все верно?
— Нет, не так. Она, наверное, меня неправильно поняла. Я всего лишь сказал, что в среднем столько стоят лучшие из лучших экземпляры. А эти уникальны! Она ведь и про тебя многое навоображала, — постарался он ввести меня в ряды таких же, как он, пострадавших от произвола прессы, что говорило о слабости духа и характера. Неуверенные всегда искали на кого бы опереться, говоря о себе любимом, часто использовали местоимение «мы», — В жизни не поверю, что ты драконье сердце сырым ел!
— Так и было, клянусь кровью! — пламя лучше всего засвидетельствовало честность журналистки, а я таким образом оборвал всякую связь между нами, — Поэтому я верю Раене, но не тебе, эрг. Учитывая все произошедшее, ты, похоже, опять пытаешься обмануть меня. Бумаги можно подделать, клятвы — нет. Но ты можешь свидетельствовать кровью, и разубедить меня в выводах о творимой вновь подлости, объявив здесь и сейчас во всеуслышанье, что варсы стоят триста семьдесят тысяч империалов, а не как заявила Справедливая, двести пятьдесят. Опровергни ее слова, если они лживы! Перед всеми честными разумными!
Тот только глазами захлопал, переводя их с меня на журналистку. Девушка, заметив газету в моих руках, поспешила упереть взор в пол, только ножкой шаркать не начала и пальчиком по подлокотнику выводить нечто свое.
— Ты ведь понимаешь, что…
— Что? — перебил его я.
— Ну, это неприемлемо… Я не могу поклясться, но я честен! Поверь!
— Кто честен, тот не боится клясться! — отрезал я, загоняя падлу в правильное стойло, — Но я устал уже от проделок вашего семейства, поэтому пойду тебе на встречу, и не буду объявлять о твоем бесчестье при следующих условиях, — спокойно сообщил Пасклю, несколько раз пытавшемуся убить меня, — Ты прямо здесь и сейчас передаешь мне двести пятьдесят тысяч, которые должен за варсов и за которые я уже заплатил налог (плюс-минус десять не в счет), а также виру. Размеры ее назначаю — втрое сверху от того, что ты хотел утаить. То есть общего миллион, — Тризан, будто подавился, я же добавил спокойно, — Но я тебя не заставляю. У тебя есть выбор. Можешь поклясться на крови, если ты честен, или выплатить справедливую виру, или сделка не состоится. Я просто развернусь и уйду по своим делам, объясняться с публикой предстоит тебе. Почему своими подлыми действиями ты сорвал представление.
— Это… это… невоз… да… — затем перевел взгляд на варсов, и хищно осклабился.
Правильно я оценил. Сейчас он размышлял. Он боялся бросать вызов родственникам Императора, обвиняя дочурку во лжи. Сорвать шоу, а вероятней всего, он многим и многим пообещал, что таки глэрд сдохнет — это подписать себе настоящий смертный приговор. И на другой чаше весов миллион, но тогда враг точно будет наказан, пусть и дорогой ценой.
— Татугла! — рявкнул эрг, тот же понятливо без лишних вопросов протянул хозяину знакомую мне визитницу, откуда и были извлечены четыре векселя по двести пятьдесят тысяч.
— Хорошо, — безразлично ответил я, спокойно забирая баснословную сумму, и небрежно забрасывая ценные прямоугольники в банковский подсумок. Один из гвардейцев Тризана нервно сглотнул, — Забирай красавца, — протянул счастливому отцу гобловский вещмешок с башкой, даже после частичной трансформации в ней просматривались черты папаши. Тот взглянул мельком, лицо перекосило от злобы, в глазах тоска. Воспитывать нужно было, а не сейчас слезы лить и винить всех вокруг.
Больше не говоря ни слова, я спокойно подошел к барьеру, посмотрел в сторону герцога, тот неправильно истолковал взгляд — мое внимание привлекли два темных эльфа из элиты Чащоб, которые расположились рядом с владетелем. Он же разрешающе махнул рукой, мол, начинай.
— Ты должен, подойти к вон тому зверю, положить руку на голову, всмотреться в глаза… — зачастил распорядитель непонятного действа и зазывала одновременно.
— Снять с них намордники и цепи! — не слушая, приказал я
— Что?
— Ты плохо слышал? — добавил в голос металлические нотки, как при общении с богами. Через полминуты животных магическим способом обездвижили, затем обслуга потратила еще пять, освобождая от всех украшений, а после выскочила за купол. И маги отпустили зверюг. Два победных рыка пронеслись над площадью, нагоняя жути на всех. А варсы закружили по клеткам с незримыми, но прочнейшими стенами. По всем каноном я должен был действовать последовательно, но публику нужно было повергать в шок и трепет. Тем более без меня нужную массовку собрали.
