Шиндари осыпал меня проклятиями, но покорно шел туда, куда я его вела.

Если бы он знал, что в свое убежище я никого и никогда не пускаю, отнесся бы к этому событию с большим пиететом.

Вопреки опасениям, до Церкви Матрицы добрались без приключений. Внутри было привычно немноголюдно, лишь пара человек завороженно таращились на бегущие зеленые цифры голограммы, пытаясь постичь неведомый мне смысл. Нергит, когда от бара мы отошли достаточно далеко, словно обмяк и больше не сопротивлялся, послушно шел следом.

В каморке за Церковью на первый взгляд ничего не изменилось. На второй тоже, но я все равно дала нергиту знак стоять молча и неподвижно, и проделала привычный ритуал и проверила свой отсек на предмет лишних глаз и ушей. И только после позволила себе расслабиться.

– Этот заказ для тебя стал совсем не выгодным, – тихо заметил Шиндари. наблюдая, как я прохаживаюсь по тесному отсеку.

– Ты не представляешь, насколько.

По спине пробежали мурашки, и я нервно передернула плечами, прогоняя неприятное ощущение. Во Вселенной существовало очень мало вещей, которые могли заставить меня испытывать страх. Одна из них – перспектива снова попасть в цепкие когти Пхенга – дышала мне в затылок.

– Тот, кто заказал твое освобождение… Ты ведь знаешь его, правда? И это не твой враг.

Шиндари ответил не сразу, но все же выдавил:

– Верно. Это мой… Бывший подчиненный.

– Такой же нергит, как и ты.

– Да.

Глубоко и медленно вдохнула, и также выдохнула. Не удивлена. Мысль, что загадочные способности нергитов были бы интересны Пхенгу, посетила меня еще когда я только знакомилась с будущим заданием. Но недооценила степень заинтересованности.

– Понятно.

Ничего не было понятно, и самым логичным и правильным было бы положить связанного Шиндари под дверь космолета чернокрылх, а самой отдохнуть несколько месяцев где-нибудь на краю Галактики, куда галанет не дотягивается.

Но дарить Пхенгу то, что им нужно? О нет, все же недостаточно я благоразумна для такого. А вот мстительности и злопамятности у меня даже некоторый переизбыток.

Пхенгу нужны нергиты? Так я позабочусь, чтобы им досталось как можно меньше!

Шиндари нервно сглотнул, когда я резко повернулась к нему и смерила хищным взглядом.

– Думаешь, кому бы меня выгодно перепродать, если здесь не выгорело?

Я растянула губы в недоброй улыбке.

– Я своего не упускаю. Никогда. И даже с этой ситуации поимею прибыль, вот увидишь.

И стянула наконец ненавистный парик, взъерошив пальцами немного отросшие волосы. Это все еще был “ежик”, но уже не столь экстремальный, как раньше, кожа головы сквозь волосы почти не просвечивала.

Позволив себе мгновение наслаждения удивленным видом Шиндари, я сосредоточилась на решении текущих проблем. И чувствуя жесткую нехватку информации, залезла сначала в местную сеть, а затем и в галанет.

Информация об инциденте в баре уже просочилась в местные чаты, но помимо слухов и обычной болтовни ничего полезного вычитать не удалось. Никто даже не заметил характерных нашивок на ткани. А если и заметил, то благоразумно промолчал.

В галанете тоже ничего интересного не обнаружилось. СМИ мусолили трагедию на Кнасте, но считали ее всего лишь следствием безалаберности персонала.

Утешающая картина, но я отдавала себе отчет, что стоит профессионалам взяться за схваченного заказчика, и голографии Шиндари будут светить из каждого робота-пылесоса. Я словно бы наяву слышала, как тикают механические часы, отсчитывающие мгновениядо момента, когда на моего пленника, а автоматом и на меня, будет объявлена охота. Нужно было торопиться.

– Скажи-ка, – обратилась я к нергиту, вытаскивая из тайника чемоданчик с очень полезными вещами. – У того парня, который так хотел с тобой увидеться, что пообещал мне стоимость половины маленького астероида, у него ведь есть друзья? Которые также по тебе соскучились?

Шиндари ответил не сразу. Пару минут он сосредоточенно щурился, провожая внимательным взглядом каждое мое движение.

– Я очень на это рассчитываю, – ответил он в конце концов.

– В таком случае я собираюсь все-таки получить деньги за тебя. Я честно выполнила свою работу!

– Вот тут не могу не согласиться. Любой труд должен быть оплачен, – хмыкнул Шиндари с вернувшейся к нему иронией, и негласное соглашение о сотрудничестве было заключено.

Я немедленно приступила к реализации нового спонтанного плана. Первым пунктом в нем значилось “убраться отсюда подальше”. Больше пунктов пока не было, но я не унывала. На моей стороне временно самый опасный террорист столетия, как-нибудь выкрутимся!

Нергиту была вручена бритва, а сам он отправлен в санблок с наказом избавиться от выдающей его с потрохами характерной черты – отросшего ежика белых волос. Лысых в галактике значительно больше, чем беловолосых.

К моменту его возвращения я уже была готова. Собрала все, что могло рассказать обо мне больше, чем мне хотелось бы, и теперь с удивлением смотрела на два туго набитых рюкзака. Сама не ожидала, что так обживусь здесь…

Череп у нергита оказался ровный, но даже его блеск не мог отвлечь внимания от характерно ярких глаз. Да и лицо в целом все еще было слишком узнаваемым. Если – когда – из заказчика выбьют, что он здесь забыл, в поисках Шиндари вакуум перетряхнут. И я, как на зло, не прятала лица, когда шла по переходам “Солянки”, и наверняка засветилась на камерах. А парик меняет меня все же не настолько сильно, как хотелось бы.

– Еще пара деталей. – Я протянула нергиту то, что называла “набором начинающего шпиона”: линзы и гель-маску, меняющую черты лица.

Если с линзами он справился легко, то маска вызвала некоторые затруднения. Пришлось прийти на помощь и показать, как правильно приложить ее к лицу, а после и формировать новые черты. Теперь Шиндари был похож на типичного головореза с ломаным носом и широченной челюстью.

– Проверять на прочность в рукопашной не советую, – предупредила заранее. – Зрелище будет то еще.

Из моей каморки мы вышли также, практически в обнимку, только теперь каждый тащил объемный рюкзак, а в бок нергита больше не впивалось дуло бластера.

– Эй, Клиф! – заорала я, приметив работодателя. Тот для разнообразия ничего не чинил. Неужели внял моим словам и заказал запчасти качеством получше паршивого? – Не сдавай никому мою хибару, пока меня не будет! Я еще вернусь!

– Да ты только прилетела! – всплеснул руками он. – Работать кто будет? Смит?!

– Брось, не перетрудишься, – я только отмахнулась. – А у меня личная жизнь наладилась! Вот, в медовый месяц улетаю!

Шиндари едва заметно дрогнул, но промолчал. Клиф же оценивающе смерил нас обоих взглядом и пробормотал:

– Сочувствую.

Не уточнив, впрочем, к кому обращается. Переспрашивать мы не стали.

– Бездна с тобой, – смирился с неизбежным Клиф. – Только не провались в какую-нибудь черную дыру, а то нового помощника искать маетно.

Получив практически отеческое благословение, я потянула Шиндари, не слишком довольного фактом внезапного обретения невесты, дальше. Но по пути завернула в несколько лавок и прибарахлилась. Вела себя, как любой, кто отправляется в дорогу, не скрываясь – докупила пищевой концентрат, аккумуляторы и купальник. Глаз нергита при виде последнего дернулся заметно даже под маской, но он помнил про “медовый месяц” и старательно молчал.

Под шумок прикупили также пару футболок и кое-что из мужского белья – покупать полный комплект одежды для двух мужчин я опасалась, хотя проблема стояла остро. У Шиндари не было ничего, кроме тюремной формы и плаща, да и Карриг под медицинским халатом курток и свитеров не носил.

К посадочному отсеку мы подошли обвешанные вещами и оживленно болтающие. Точнее болтала и смеялась я, изображая влюбленную дурочку, а нергит сдержанно улыбался и поддакивал в тему и не в тему.