— Знаешь, я тут подумал закончить универ. — сказал он мне однажды, когда мы сидели на кухне и прислушивались к звукам в соседней комнате. Потому как это была вторая ночь после того, как мы забрали Алису домой. И не находя себе места — мы по пол ночи сидели на кухне и, каждый час заглядывали в её комнату от находивших на нас переживаний за неё.

— Это отличная идея. — выразила свою поддержку я, и поставила перед ним кружку с травяным чаем.

— Да. Но у меня есть ещё идея.

— Какая? — я обернулась к нему с любопытством.

— Я хочу попробовать открыть, что-то типа детского центра… куда смогут обращаться как и малоимущие семьи, так и обеспеченные. Для тех, кто не может себе позволить водить ребенка на развивающие занятия, или на занятия с логопедом например, — программа будет бесплатна. Потом организуем приемы и консультации детских врачей. Но только, желательно, светил каких-нибудь. Хирурги-ортопеды, офтальмологи, кардиологи, психиатры… — замолчал он и взглянул на меня с надеждой.

Идея мне понравилась сразу, но насколько это реализуемо — мне оставалось лишь гадать. А главное, на какие деньги всё это устроить. Но и тут Клим удивил меня.

Так как он переехал ко мне после того, как мы забрали Алису, он продал свою квартиру — посчитав её ненужной. И решив, что эти деньги он вложит в своё дело. А затем каким-то способом он привлек инвестором своего отца, который не раздумывая поддержал его. А ещё мы присели на уши Артёму, потому как у него тоже деньги водились. И из-за молящего взгляда Саши — он не смог отказаться. И так, по крупицам — через два года мы открыли свой центр. Поначалу дела шли туго, еле хватало на зарплаты педагогам и персоналу. Но год назад мы заработали уважение и признание местных жителей. Клим сам работал в центре педагогом, так как успешно закончил университет. Я видела насколько ему было сложно разрываться на учебу, работу, и на нас. Но и с этим он справился. Ни разу не сказав о том, как он устал. Ни разу не опустив руки, и не засомневавшись в своей идее. Пол года назад он наконец организовал консультации в своем центре лучших врачей страны, конечно, согласилось меньшее количество, но это только начало. И я не перестаю надеяться, что совсем скоро о нас узнает вся страна и, мы откроем несколько филиалов в других городах. Что подарит возможность многим детям заниматься с лучшими педагогами, посещать врачей, которые болеют своей работой, и пишут множество научных статей — совершенно бесплатно. Это невероятно мотивирует меня, и дает сил упорно помогать Климу в его не легкой работе. Подпитывать его новыми эмоциями, потому как всю свою любовь, заботу — он каждый день отдает детям, которых видит впервые. Кто бы мог подумать, что тот хамоватый парень, способен так любить чужих детей, способен на такое искреннее добродушие. Который смог принять и полюбить как родную дочь маленькую девочку с нежно-голубыми глазами. Пройти школу родителей, а затем дать ей свою фамилию и отчество. Из-за которой он бывает не спит по ночам, когда у неё случаются трудности в школе, или ссоры с подружками. Алиса приложила руку к тому, чтобы он смог найти себя. Ибо первое время нам было довольно тяжело. И как говорил Артём, нас это действительно сблизило. Он вместе со мной проходил через проработку её травм, страхов. Мы вместе создавали для неё спокойную, семейную обстановку и, продолжаем стараться каждый день ради неё. Клим сдержал все свои слова, он изменился ради нас и, до сих пор продолжает приятно удивлять нас. Я верю в него, как ни в кого другого.

Иногда мне становится страшно от своего счастья. Парадоксально, но именно так. Больше всего на свете я боюсь лишиться его. Боюсь потерять этих двоих людей, без которых моя жизнь не имеет смысла. Порой эти мысли накатывают мощными волнами, но я стараюсь выплывать и, не углубляться в них.

— Вот твои очки. — вырвал меня из таких совсем ненужных мыслей Клим.

— Спасибо. — улыбнулась я и, сразу же защитила глаза от ярких лучей солнца темными линзами. Клим сел рядом со мной и, в своей манере закинул руку на спинку лавочки.

— Как они тут? — поинтересовался он, ища глазами Алису, от чего я не могла скрыть улыбки.

— Нормально. Начался небольшой конфликт, но вроде бы всё решили. Алиса сразу же начала защищать Ваню. Это так мило.

— Умница. — с улыбкой кивнул Клим и, обхватил рукой мои плечи. Я прижалась к нему ближе и продолжила наблюдать за нашей дочерью и моим племянником, который с раскрасневшимися щеками пытался догнать шуструю сестру, но та громко хохоча не поддавалась ему. Я подняла голову и дотронулась губами до его колючей щеки. А Клим в ответ заулыбался и, на его щеках появились очаровательные ямочки, которые я так любила целовать.

***

Иногда мне кажется, что вся моя жизнь состоит из одних черных полос. И лишь изредка, они сменяются совсем крохотными белыми. Переходы такие быстротечные, что я совсем не успеваю их разглядеть. Я не верю в загробную жизнь, в то, что наши души проживают несколько жизней. Но порой я начинаю сомневаться в своих убеждениях, потому как не могу понять, почему судьба обрекла меня на нескончаемые страдания. Может, в прошлой жизни я совершила страшное преступление, и сейчас расплачиваюсь за него? Почему моя жизнь состоит практически из одной боли? Почему, когда я начинаю радоваться каждому дню, судьба, или вселенная — лишает меня такой возможности? За что? Вопрос на который я вероятно, никогда не получу ответа.

Я восхищено слежу за Алисой, которая с легкой улыбкой на лице кружит в вальсе по сцене. Партнер уверенно её держит, и умело подхватывает на поддержках, а она словно легкое перышко ныряет в его объятия, и тут же одаряет зал широкой улыбкой. Она полностью сконцентрирована на танце, и на партнере. А я за несколько минут их невероятного танца успеваю подумать о всей своей жизни. Потому что, когда вижу её успехи в учебе, танцах — сразу же принимаюсь анализировать свои действия, понимая, что я всё делаю правильно, как бы не было тяжело. Я украдкой смотрю вправо: где рядом со мной сидят Артём с Сашей и между которых восседает их восьмилетний сын. Он заинтересованно смотрит на сцену, и на его лице мелькает гордость за свою сестру, которая точно займет сегодня первое место. Мне хочется посмотреть влево, но я понимаю, что встречусь там с незнакомым человеком, который пришел поддержать своего ребенка выступающего на соревнованиях по бальным танцам. И поэтому, я по инерции скольжу рукой в свою сумку и, сразу же мои пальцы соприкасаются с прохладным пластмассовым флаконом. Немного подумав, я сжимаю флакон и всё же достаю его из сумки. Очень глупо с моей стороны, но иначе я не могу. Мне нужно хоть как-то попытаться его почувствовать в такой момент, полный гордости за дочь. В её особенный день, когда она блистает на сцене, демонстрируя свою грацию, кротость: в нежном танце.  К ни го ед . нет

Разжав ладонь мои глаза встречаются с флаконом помады. Нет, она совсем не новая. Этой несчастной помаде больше восьми лет: черный флакон пошел трещиной, краска облупилась. Но если снять колпачок, то глаза порадует нежно-розовый оттенок помады, практически не тронутый. Вот только это не приносит мне радости, скорей, мне хочется завыть от невыносимой боли, которая обрушилась на моё тело, стоило взглянуть на неё. Хотя кого я обманываю, сегодня утром я так же рыдала, заходилась в истерики лежа в ванной на полу, пока Саша собирала у себя дома к концерту Алису. Дело совершенно не в помаде, дело в нём…

Могла ли я тогда, сидя на лавочке на детской площадке и, крепко прижимаясь к мужчине, которого любила всем своим израненным сердцем, предполагать, что через полтора года я его потеряю? Да, во мне был этот страх, я думала, что накручиваю себя, потому как в моей жизни было мало чего приятного. Я привыкла к ударам судьбы. Но это были не накручивания. Это были предчувствия. Которые я старательно игнорировала, и о которых никому не говорила, даже Климу. Потому что он бы обязательно покрутил пальцем у виска, и назвал меня параноиком.

Всё постепенно начало ухудшаться после того, как сердце матери Клима неожиданно остановилось в одну из летних ночей. Её не стало так скоротечно, и так неожиданно, что этого никто совсем не мог предполагать. Впрочем, когда этого кто-то ждал… Это нанесло непоправимые удары по Климу и его отцу. Они проживали эту горесть вместе, но им не становилось лучше. Спустя два месяца после кончины Варвары Евгеньевны — отец Клима слег в больницу с инфарктом. А через несколько дней мне довелось столкнуться с самым ужасным, что я когда либо видела.